Похождения Гекльберри Финна (пер.Энгельгардт) - Твен Марк - Страница 40

• Предыдущая
• 40/87
• Следующая

Король залился при этих словах слезами, и все последовали его примеру. Кто-то воскликнул затем: «Надо собрать для него добровольные даяния». Тотчас же повскакали с полдюжины добровольцев, но чей-то голос снова воскликнул: «Пусть он сам обойдет со шляпой!» Все, в том числе и проповедник, признали это всего более уместным.

Король обошел собравшуюся в шалаше публику, утирая слезы, обильно лившиеся у него из глаз, — благословлял щедрых подателей, восхвалял их и благодарил за великую доброту к бедным пиратам, раз бойничавшим в отдаленном Индийском океане. Самые прелестные девушки, растроганные до слез, вставали со скамеек и просили раскаявшегося пирата разрешения поцеловать его на добрую память. Он никогда не отказывал в подобном разрешении, а наиболее хорошеньких даже сам принимался обнимать и целовать раз по шесть. Его уговаривали пожить хоть недельку в Поквиле. Каждому хотелось, чтобы раскаявшийся грешник погостил в его доме, — всякий счел бы это для себя за величайшую честь, — но ко роль объявил, что благочестивое собрание должно закрыться как раз в этот самый день, вследствие чего он не рассчитывает принести своим пребыванием в Поквиле особенной пользы кому бы то ни было, а вместе с тем спешит добраться как можно скорее до Индийского океана, дабы приступить там к делу обращения морских разбойников на путь истинный.

По возвращении нашем на плот его величество сосчитал собранные им добровольные даяния и нашел, что они составляют в общей сложности восемьдесят семь долларов семьдесят пять центов. Кроме того, он «приобрел» еще бочонок водки, вместимостью в три галлона, найденный под одной из телег на обратном пути через лес. Король был очень доволен таким заработком и объявил, что, в общей сложности, ему никогда еще не доводилось заработать так много на миссионерском поприще. Он объяснял это тем, что язычники всем уже надоели, тогда как морские разбойники, благодаря сравнительной новизне и большой эффектности сюжета, должны были доставить более обильную жатву с благочестивого собрания.

Пока король не представил вырученных им денег, герцог, по-видимому, очень гордился достигнутыми им успехами, но затем охотно сознался, что король заткнул его, как говорится, за пояс. Занявшись на досуге знакомым ему типографским искусством, он напечатал для фермеров две маленькие вещички, а именно объявление о пропаже лошадей, за которые и получил четыре доллара; кроме того, он принял на десять долларов различных объявлений для местной газеты, пообещав поместить их за четыре доллара, если деньги будут уплачены вперед, каковую сумму ему немедленно и уплати ли. Подписная плата за газету составляла два доллара в год, но он взял с трех новых подписчиков по половине доллара с каждого, требуя только, чтобы деньги были внесены безотлагательно. Ему хотели уплатить, по обыкновению, дровами и луком, но он объявил, что за пасся уже и тем и другим, а потому делает такую крупную скидку с подписной цены именно с целью получить ее звонкой монетой. Кроме того, герцог сочинил маленькое поэтическое произведение в нежном меланхолическом тоне. Это было трехстишие, озаглавленное: «Разбей вконец, холодный свет, мое больное сердце». Набрав это трехстишие, он прочел его в корректуре, вы правил таковую и оставил все в надлежащем порядке для немедленного помещения в газете, не требуя себе никакого гонорара. Вообще, он раздобыл девять с половиной долларов и утверждал, что нажил эти деньги честным трудом, потому что устал как собака.

Он показал нам также маленькую вещицу, которую отпечатал в типографии и за которую не получил ни гроша, так как она предназначалась для нас. Это было объявление, украшенное портретом беглого негра, с уз лом на палке, перекинутой через плечо, и подписью внизу: «двести долларов награды». Описание примет как нельзя лучше подходило к Джиму. В объявлении рассказывалось, что он сбежал прошлой зимой с плантации св. Якова, что в сорока милях ниже Нового Орлеана, и, вероятно, направился к северу. За поимку этого негра и доставку его обратно на плантацию будет уплачено двести долларов, кроме возмещения всех затрат.

— Теперь, с завтрашнего дня, — пояснил герцог, — нам можно будет, если угодно, путешествовать также и днем. Когда мы заметим, что кто-нибудь направляется к плоту, можно будет связывать Джиму руки и ноги, класть его в шалаше и объяснять, что мы поймали беглого негра недалеко от устья Огайо. За не имением средств воспользоваться пароходом мы не смогли и поэтому добыли в долг у своих приятелей этот маленький плот и везем теперь Джима обратно к хозяевам. Ручные и ножные кандалы на беглом негре были бы, разумеется, еще эффектнее, но не вполне согласовались бы с рассказом о собственной нашей бедности. Они слишком напоминали бы драгоценные уборы. Веревкам следует, в данном случае, отдать предпочтение, они более согласуются с принципом единства действия, которому на сцене придают такое важное значение. Мы все признали герцога замечательно ловким малым и решили, что у нас теперь не будет ни малейших препятствий путешествовать также и днем. За ночь можно было уплыть достаточно далеко, чтобы удалиться от возбуждения, которое неизбежно должна была вызвать в маленьком городке типографская деятельность нашего герцога. Тогда только мы будем в состоянии чувствовать себя в полной безопасности и плыть когда нам угодно — днем или ночью.

На этот раз мы притаились и не подавали никаких признаков жизни часов до десяти вечера. Тогда мы проплыли мимо города, держась от него по возможности дальше, и выставили свой фонарь только тогда, когда городские огоньки исчезли совершенно из виду.

Приглашая меня часа в четыре стать на вахту, Джим спросил:

— Как вы думаете, Гек, встретимся ли мы еще во время плавания с какими-нибудь королями?

— Ну, нет! Навряд ли это с нами случится, — ответил я.

— И прекрасно! я этому очень рад! Один, много два короля и за глаза с нас довольно! Теперь наш король пьян, как стелька, да и герцог, пожалуй, оказывается не в лучшем положении.

Выяснилось, что Джим пытался заставить короля говорить по-французски, чтобы ознакомиться таким путем с тонкостями языка. Его величество объявил, однако, что живет так долго в Соединенных Штатах и перенес столько горя, что успел совершенно забыть свой родной язык.

Солнце уже взошло, но мы продолжали наш путь, не приставая более к песчаным косам. Выспавшись хорошенько, король и герцог вышли из шалаша; вид у них был с перепоя, надо сознаться, очень неаван тажный, но, прыгнув за борт и поплавав немножко, оба они значительно освежились. После завтрака король уселся в уголке плота, снял с себя сапоги, засучил брюки, опустил ноги в воду, закурил трубку и, обеспечив себя таким образом самым разносторонним комфортом, принялся зубрить наизусть сцену из «Ромео и Джульетты». Когда он достаточно хорошо разучил сцену, герцог принялся репетировать ее вместе с ним; при этом герцог чрезвычайно добросовестно исполнял свою обязанность преподавателя сценической декламации. Он тщательно и в достаточной степени терпеливо обучал короля говорить с чувством, толком и расстановкой, заставлял его вздыхать и в наиболее патетических местах прижимать руку к сердцу. По истечении некоторого времени его светлость объявил своего ученика довольно удовлетворительной Джульеттой, присовокупив, однако:

— Вам бы только следовало произносить «Ромео!» несколько иначе. К чему выкрикивать его с таким ревом, как будто бы вы были не кроткой молодой девушкой, а бешеным быком, сорвавшимся с привязи? Возглас этот должен быть томный, нежный и застенчивый. Попробуйте продекламировать его приблизительно таким образом: «Р-о-о-мео!» Вспомните, что Джульетта милая, любящая девочка, почти еще ребе нок, и что она поэтому не может реветь по-ослиному.

Вслед за тем они раздобыли себе пару мечей, из готовленных герцогом из тонких дубовых дощечек, и принялись разыгрывать сцену поединка, в которой герцог исполнял роль Ричарда III; они рубились на славу и прыгали по плоту так, что любо-дорого было смотреть. Под конец, однако, король, прижатый к краю плота, оступился и упал в воду. Тогда они ре шили отдохнуть и принялись ради времяпрепровождения рассказывать друг другу прежние свои похождения на берегах Миссисипи.

• Предыдущая
• 40/87
• Следующая