Моя Крепость - Сапожникова Раиса - Страница 18
- Предыдущая
- 18/93
- Следующая
— Я тебе верю. А потом?
— Потом... когда мамы не стало... отец перенес библиотеку к себе.
— То есть в правое крыло дома? Там теперь ничего нет...
— Да, — он стиснул зубы. — Они разграбили все. Даже книжные полки вытащили! Или поломали. И платья ее... мамины... и все украшения.
— Кто? — незаметно вмешался сэр Конрад. — Кто грабил замок?
— Не знаю, — юноша снова сжался. — Я сидел под замком.
Леонсия бросила мужу укоризненный взгляд и продолжала расспрашивать:
— А как ты сумел спасти одну эту книгу?
— Я украл ее из большой кучи.
— Из кучи?..
— Они выбросили все во двор и сложили в кучу. Она оставалась, пока вывозили остальное... А ночью я вылез из окна на галерею... и спустился во двор. Нашел мамину книгу и спрятал. В той башне, ну, где меня держали.
— Если ты сумел выбраться из-под замка, то почему не сбежал? — подал голос Мак-Аллистер, сидевший с ним рядом.
Роланд насупился.
— Я не успел! Пока я возился с той кучей... искал мамину книгу... этот проклятый Хагрид услышал и выскочил из караулки. Я отбежал к стене, спрятался на галерее... Просидел там долго, замерз. Я же был босиком! А они все шарили по двору, и шумели, а потом кто-то заглянул в башню и закричал, что меня нет. Они все побежали искать в дом, а я в темноте полез снова через окно. Я подумал, они не найдут меня в доме, разбегутся искать по разным углам, а туда больше не сунутся. Меня же там нет! А я пока найду сапоги, соберу кое-что и тихо уйду. Но не успел. Может, кто-то меня увидел, а может, Хагрид сам догадался, но я только залез, а он уже был в дверях. Я сумел только запрятать книгу под подоконником. Это был наш тайник... наш с мамой.
— И что же этот Хагрид? Он... Что он тебе сделал? — испуганно спросил Родерик.
Роланд не ответил, только опустил голову.
Вот оно, вздохнул про себя лорд Арден. Неотомщенный удар. Может быть, первый раз в жизни высокородный ребенок был избит. А потом, иссиняченного, его вытащили, погнали в каменоломню.
И там опять били — может, стражники, а может быть, и рабы. Озверелые мужики, которым в руки попал беззащитный подросток. Да еще благородный... Сколько их было в его жизни, такой короткой, этих неотомщенных ударов? Что они с ним сделали? За год непрерывных издевательств и взрослый может стать зверем, не то что такой мальчик. Господи, он же был почти ровесником Родерика!
Но, кажется, он не стал зверем, Благодарение Богу. И не отупел, и не сдался внутренне. В первый же день, как сменилась власть и прогнали прежних надсмотрщиков, он сумел выбраться, нашел старый проход и пошел спасать свою любимую книгу... Он не забыл мать, не забыл, чей он сын и где его дом.
И главное, он был не один. Эти добрые люди, мельник с плотником, дай им Бог здоровья... Это значит, что у него в страшной каменоломне были союзники! Два, а может и больше. Люди, что его знали, даже любили. Бывшие слуги его отца, беззаконно и жестоко униженные — но они ему помогли...
Тем временем разговор продолжался. Леди Арден расспрашивала о покойной маме, что учила сына латыни, о старом пони, которого конюх держал в углу и на которого Роланду позволяли иногда садиться. Он рассказал даже о своем друге Барти, который служил в страже и которого заменил Хагрид-предатель. Барти учил его владеть мечом. Нет, не по приказу отца, а просто так...
Сын и дочь Конрада слушали почти с ужасом. Их детство прошло в полном довольстве, даже в роскоши, и всегда было полно любви.
Родерик, любимец отца, младший и самый близкий из сыновей, не знал никогда ни малейшей обиды ни от кого. Некому было обижать маленького принца! А о принцессе и говорить нечего. Она, как и ее сестры от разных матерей, росла в замкнутом кругу. И была дочерью самой старшей жены царя, его королевы. Мать, по мере приближения старости утратившая интерес к грешным забавам, почти все время свое посвящала ей.
Во всем мире не было более счастливых детей!
Отец с матерью даже боялись, что Хайди и ее брат не найдут счастья в простой, часто грубой и обыкновенной жизни. Долгое путешествие позволило им общаться с группой чужих людей — воинов, моряков, слуг, а еще были порты, толпы купцов, бродяг, разноголосое и разноплеменное людское море. Множество новых впечатлений.
Родерик знал, что не все люди счастливы, не все сыты. Есть те, что умирают с голоду, и те, кого убивают. Но вокруг него, близко, их пока не было. И его неутолимая жажда справедливости, впитанная на уроках мудрецов Востока и Запада, требовала немедленно защитить всех обиженных и помочь каждому бедняку. Да, он понимал, что не все в его силах, но стремился помочь хоть кому-нибудь. А Роланду он помочь мог!
— Меня обучают Робер де Рош-Мор и Торин, — сообщил он. — После завтрака начинаются воинские учения, правда, отец? Робер сказал, что я должен ежедневно тренироваться. Можно мы с Роландом займемся вместе? Пофехтуем, потом поездим верхом. Какую лошадь мы дадим Роланду? Дымка нельзя, он еще маленький. Колосу не догнать Мун, он староват. А из лошадей оруженосцев можно взять? Сармат Гарета слишком хорош, чтобы стоять без дела. Можно его взять?
Мальчик не сомневается, подумал Конрад, что его новому другу должны дать коня, доспех и оружие. Положение Роланда вовсе не кажется ему необычным. Может ли королевский сын вообразить, что и имя, и высокое звание у него могут отнять? Что молодой Роланд Арден — угроза его собственному наследству.
— Зачем же обижать Гарета, сэр Родерик, — возразил Мак-Аллистер. —Лучше возьмите его с собой. Не собираетесь же вы скакать сломя голову по незнакомой местности?
— А для спокойной езды вполне подойдет Колос, — поддержала его леди Арден. — Но сегодня ни ты, ни Роланд никуда не поедете. Уроки фехтования — пожалуйста, но не более. И не слишком долго.
Когда Леонсия говорила таким голосом, даже граф Арден не смел ей возражать.
Родерик покраснел. Как это он забыл, что его друг провел взаперти больше года.
— Да, миледи, — с готовностью поклонился он. — Мы пойдем?
— Идите, — отпустил их сэр Конрад.
Роланд на прощание поклонился в сторону дам.
Тринадцатилетний и семнадцатилетний пажи быстро убежали.
— Не надо бы ему давать боевой меч, — тихонько заметил Торин. — Интересно, Робер догадается?
— Если нет, то догадается Родерик, — усмехнулся лорд Арден. — Этот малыш даже меня удивляет.
— Это верно, — подхватила Леонсия. — Столько врожденного такта... — она повернулась к мужу:
— Дорогой, что ты намерен делать сейчас?
— А почему это вас интересует, миледи?
— Хотелось бы сразу после завтрака заняться с Лалли одеждой. Еще даже не весь багаж распакован, надо просмотреть меха, сукна... Мужчинам это не интересно.
— А дамам интересно? — нахально вмешался Торин, подмигнув Хайди, сидевшей напротив. Та с готовностью засмеялась.
— А всем мужчинам интересно скакать на лошади и биться на мечах? — поддела его Леонсия. — А ведь приходится. Каждый делает свое дело. Так что, милый, если нет ничего более срочного — для меня, я имею в виду...
— Разумеется, дорогая. Боже упаси меня вмешиваться еще и в дела портняжные. Распоряжайся, как ты это отлично умеешь, а я займусь, с твоего разрешения, тоже весьма полезным делом. Торин, ты помнишь, мы собирались найти подвал? Пригласи-ка ко мне этого Баррета...
— Милорд, Джон Баррет час назад уехал на мельницу...
— Вот, черт! Забыл! Стар я уже, как видно! — потер лоб Конрад.
— ...но это ничего не значит. Ключи все у меня, и я даже знаю, где вход. Перед сном не утерпел и полюбопытствовал.
— Да ну? Этот старый ворчун тебе показал? — приятно удивился лорд.
— Он показал Родерику, — подмигнул Торин, что снова вызвало у Конрада невольную усмешку:
— Что бы мы без него делали...
Лорд Арден покинул зал, сопровождаемый своим первым рыцарем.
Мать и дочь тоже ушли. К этому времени столы совсем опустели, слуги разошлись по своим делам и строгий мастер Ладри со своей трудолюбивой помощницей убирали зал. Помочь им вместо уехавших «поварят» пришлось безотказному Тэму Личи. Молчаливый и незаметный, он умел сам определить, где нужны лишние руки, и без напоминания их прикладывал.
- Предыдущая
- 18/93
- Следующая
