Пусть идет снег - Грин Джон - Страница 7

• Предыдущая
• 7/48
• Следующая

«Осторожно, незнакомец!» — запустилась бегущая строка в моей голове, и отделаться от нее было очень трудно… хотя в моем случае рисковал как раз этот парень. Это я сегодня походила на психа. И сама себя домой не повела бы.

— Вот, — сказал он. — Маленькое удостоверение личности. Это моя карточка работника «Таргет». Кого попало в «Таргет» работать не берут. А вот водительские права… Имя, адрес, номер страховки, все там… На стрижку не смотри, пожалуйста.

Он вытащил карточки из кошелька, и я заметила в кармашке фотографию — он с девушкой, видимо, на выпускном. Это меня успокоило. Он был нормальным парнем, и у него была девушка. У него даже фамилия была — Вайнтрауб.

— А это далеко? — спросила я.

— Полмили в ту сторону, — сказал он, указав в окно на что-то непонятное — бесформенные белые кучи, которые могли оказаться домами, деревьями или моделями Годзиллы в натуральную величину.

— Полмили?

— Ну, полмили, если напрямик. Если нет, то чуть больше мили. Не так уж далеко. Я мог бы дальше идти, но решил заскочить отогреться, раз уж тут открыто.

— А твои родители точно не будут против?

— Да мама меня шлангом выпорет, если я никому в Рождество не помогу!

Дон Кин перемахнул через барную стойку со шваброй в руке, едва не проткнув ею самого себя, и начал тереть пол у ног Эмбер Первой. Джеб там, на улице, наконец зашел в телефонную будку. Теперь он с головой ушел в собственные проблемы. Похоже, я оставалась одна.

— Ладно. Пойду с тобой, — согласилась я.

Мне показалось, что, кроме Чувака-в-фольге, никто не заметил, как мы встали и ушли. С полным безразличием повернувшись спиной к черлидершам, он салютовал нам, когда мы направились к двери.

— Тебе понадобится шляпа, — сказал Стюарт, когда мы вышли в холодный предбанник.

— Шляпы у меня нет. Я ехала во Флориду.

— У меня тоже нет шляпы. Но есть вот эти штуки…

Он продемонстрировал мне полиэтиленовые пакеты, обмотал один из них вокруг головы и подоткнул так, что эта штуковина стала похожа на странный вздутый тюрбан. Эмбер, Эмбер и Эмбер явно отказались бы напялить на себя пакет… и мне захотелось показать, что я не такая. Я послушно намотала пакет на голову.

— На руки тоже лучше намотай, — сказал он, передав мне еще пару пакетов. — А что делать с ногами — не знаю. Они ведь наверняка замерзли.

Ноги и правда замерзли, но мне почему-то не хотелось, чтобы он думал, будто для меня это невыносимо.

— Нет, — соврала я. — Штаны у меня теплые. И обувь… крепкая. А вот руки я обмотаю, спасибо.

Он удивленно посмотрел на меня:

— Ты уверена?

— Абсолютно.

Я сама не знала, почему так сказала. Мне казалось, что, сказав правду, я распишусь в собственной слабости.

Открыть дверь мешали ветер и скопившийся снег, и Стюарту пришлось навалиться на нее. Я не знала, что снег может сыпать как из ведра. Я видела снегопады, после которых оставалось сантиметров пять снега, но этот снег был липким и тяжелым, снежинки — размером с пятаки. За пару секунд я промокла до нитки. На нижней ступени я замешкалась, и Стюарт оглянулся, чтобы убедиться, все ли в порядке.

— Эй, ты уверена? — снова спросил он.

У меня был выбор: развернуться и остаться в «Вафельной» или пойти с ним?

Я представила, как трое Мэдисон выстроились в пирамиду прямо посередине зала.

— Да, — сказала я. — Пойдем.

Мы обогнули «Вафельную» и пошли по узкой тропинке, ориентируясь по мигающему пунктиру сигнальных фонарей, каждые две секунды разрезавшему мрак. Мы шли прямо посередине улицы — как в фильме про апокалипсис. Минут пятнадцать царила полная тишина. На то, чтобы говорить, требовались силы, которые нужны были для того, чтобы идти вперед, к тому же, если бы мы открыли рты, в них бы попадал морозный воздух.

Каждый шаг был маленьким испытанием. Снег был такой глубокий и липкий, что каждый раз мне приходилось с силой вытаскивать из него ногу. Ноги у меня замерзли так, что я их не чувствовала, а вот пакеты на голове и руках и вправду немного помогали.

Когда мы все-таки набрали темп, Стюарт решился заговорить.

— Так где на самом деле твои родители? — спросил он.

— В тюрьме.

— Да. Ты говорила. Но когда я сказал «на самом деле»…

— Они в тюрьме, — сказала я в третий уже раз. Мне хотелось, чтобы он это запомнил.

Переспрашивать он больше не стал, но задумался над моим ответом.

— Но за что? — спросил он наконец.

— Они… эээ… участвовали в пикете.

— Они что, оппозиционеры?

— Они покупатели. Это был пикет покупателей.

Он остановился как вкопанный:

— Не говори мне, что они участвовали в беспорядках на фирме «Флоби» в Шарлотте.

— Ну да, участвовали, — согласилась я.

— Ни фига себе! Твои родители из Пятерки «Флоби»!

— Из Пятерки «Флоби»? — слабым голосом спросила я.

— У нас на работе весь день только о Пятерке «Флоби» и говорят. Каждый второй клиент их упоминал. И в новостях это весь день показывали…

В новостях? Целый день? Ох, круто. Круто, круто, круто. Знаменитые родители — мечта любой девчонки.

— Пятерку «Флоби» все любят, — сказал он. — Ну, многие. И многие считают их забавными.

Но потом он, должно быть, понял, что то, что случилось, меня не особенно забавляло и именно поэтому я сейчас шла по улицам странного города с пакетом на голове.

— Ты теперь крутая, — сказал он и большими шагами, вприпрыжку обогнал меня. — У тебя же CNN интервью взять захотят! Дочь тех, кто в Пятерке «Флоби»! Ладно, не волнуйся. Я их задержу!

Он изобразил, что отгоняет репортеров и отбивается от папарацци. Это было похоже на сложный танец.

Стюарт и в самом деле немного меня развеселил. Я даже начала ему подыгрывать, закрывая руками лицо от воображаемых вспышек фотоаппаратов. Так продолжалось довольно долго, потому что это отвлекало нас от реальности.

— Это просто смешно, — наконец сказала я, чуть не упав, пытаясь увернуться от воображаемого папарацци. — Мои родители в тюрьме. Из-за керамического домика!

— Ну, это ж лучше, чем если б они кокаином торговали, — сказал Стюарт, снова поравнявшись со мной. — Правда? Наверное, лучше.

— Ты всегда такой веселый?

— Всегда. Это обязательное требование к работникам «Таргет». Я Капитан Весельчак.

— Твоей девушке это, наверное, нравится!

Я сказала так только потому, что хотела показаться умной и наблюдательной, ожидая, что он скажет: «Откуда ты узнала, что я?..» И я скажу в ответ: «Я увидела фотку в твоем кошельке», — и тогда он подумает, что я просто Шерлок Холмс, и я больше не буду казаться ему такой психованной дурочкой, как раньше, в «Вафельной».

(Иногда такого удовольствия приходится подождать, но оно все равно того стоит.)

Вместо этого он резко обернулся, моргнул, а потом решительно зашагал вперед. Прежняя игривость пропала, вид у него теперь был совершенно деловой.

— Уже недалеко, но сейчас нам нужно кое-что решить. Отсюда к моему дому есть два пути. Можно пойти по дороге — это займет еще минут сорок пять. А можно пойти напрямик.

— Напрямик, — тут же ответила я. — Само собой.

— Так гораздо быстрее, потому что дорога делает крюк. Я бы и сам напрямик пошел полчаса назад, когда был один…

— Напрямик, — повторила я.

Я стояла посреди снежной бури, снег и ветер обжигали мне лицо, а руки были обмотаны полиэтиленовыми пакетами. Поэтому я решила, что больше мне ничего знать об этом пути не нужно. Едва ли он был хуже той дороги, по которой мы шли. И если уж Стюарт собирался пойти напрямик один, ничто не мешало ему пойти напрямик со мной.

— Хорошо, — сказал Стюарт. — В общем, если идти напрямик, то нужно зайти за эти дома. Мой дом прямо за ними, ярдах в двухстах. Ну, примерно.

Мы сошли с мигающей огнями дороги и свернули в темный проход между домами. Я достала из кармана телефон, чтобы проверить, не звонил ли Ной. Нет, не звонил. Я постаралась проделать это незаметно, но Стюарт все равно увидел.

• Предыдущая
• 7/48
• Следующая