Химия — союзник медицины - Розен Борис Яковлевич - Страница 7

Если в лабораторных колбах можно получить мумиеподобное вещество, то почему же реакция образования мумие в природе должна происходить только в горах? По-видимому, она может протекать и в других местах планеты, где будут подходящие условия и прежде всего будут в достаточном количестве органические вещества, микроэлементы, кислород, фосфор, а также температурные и лучевые воздействия.

Всем этим условиям отвечает поверхностный слой морей и океанов. К нему уже давно приковано внимание зарубежных и отечественных ученых. В Одесском институте биологии южных морей под руководством члена-корреспондента Академии наук УкрССР Ю. П. Зайцева в 60-х гг. был проведен оригинальный эксперимент. В открытом море собрали пену, дали ей отстояться, получили темно-бурую жидкость, несколько разбавили морской водой и поместили водоросли, которые стали быстро размножаться. Затем в этот раствор пустили морских рачков. И снова обнаружилась его повышенная биологическая активность — увеличилась их способность к развитию и выживанию. И еще одно необычное свойство у поверхностного слоя морской воды — способствовать исключительно высокой устойчивости обитающих в нем микроорганизмов бактерицидному действию солнечных лучей.

Все эти явления, по-видимому, можно объяснить существованием биологически активных веществ, похожих на те, которые были получены в экспериментах с синтетическим мумие. Ведь они также обладают стимулирующими свойствами и могут снижать вредное действие радиации.

А могут ли подобные процессы проходить и на суше, кроме пещер? Безусловно. И доказательством тому служит земля под старыми пнями, в которой обнаружено мумиеподобное вещество с высокой противовоспалительной активностью.

А не будет ли происходить образование таких веществ в процессах разложения любых органических веществ, если они протекают в отсутствие воды и при ограниченном доступе кислорода? Действительно, вытяжка из гнилой ткани в дуплах деревьев содержала биологически активные вещества, а экстракт из опавших листьев клена по некоторым своим свойствам даже превзошел природное мумие.

Еще в 50-х гг. выдающийся советский медик В. П. Филатов заметил, что вещества с мумиеподобными свойствами образуются не только в поврежденных или гнилостных тканях растений, но и в крови обожженных, облученных или раненых животных. Это сложные органические вещества, обладающие противовоспалительными и заживляющими свойствами, называют теперь биогенными стимуляторами. До сих пор еще не установлена их структура, не раскрыт механизм их образования. Более детальное изучение таких веществ поможет разработать эффективные способы производства синтетического мумие со стандартными и постоянными свойствами в промышленном масштабе. И это будет еще одной победой лекарственной химии.

В городской книге города Страссбурга 5 декабря 1526 г. была сделана следующая запись: «Итак, Теофраст Гогенгеймский, доктор медицины, приобрел права гражданина и состоит в цехе „фонари“. Актом закреплено. В среду после дня апостола Андрея». К этому цеху принадлежали хлебопекари, булочники… и хирурги.

Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, чаще называемый Парацельсом, был тогда в расцвете творческих сил (ему едва исполнилось 35 лет). Резкие черты лица свидетельствовали о сильной воле и незаурядных способностях. Смелый и проницательный взгляд обнаруживал в нем борца и мыслителя. Таким он и был в действительности.

Посвятив себя медицине, Парацельс смело вступает в бой с укоренившимися воззрениями, унаследованными медиками от прежних эпох. Отрицая авторитет Гиппократа, Галена, Авиценны — общепризнанных столпов медицины, — он создает свою систему, которая одновременно является, по существу, и его философским мировоззрением. Он впервые стремится найти взаимосвязь различных наук, считая, что все они должны быть подчинены задачам лечения людей от недугов.

В наш век тесное взаимодействие разных отраслей науки, прочная дружба физики, химии, биологии — основа развития медицины (так же, как и всего технического прогресса). Статьи Парацельса, в которых он подчиняет медицине тогдашние основные науки: теологию, философию, астрономию и алхимию, вызывали бурю гнева.

В основу знаний Парацельс ставит не схоластические рассуждения, а опыт. «Никто не может стать врачом без науки и опыта», — пишет он в одном из своих трудов.

Развивая свои взгляды на медицинскую науку и ее задачи, Парацельс заявляет, что лекарства — это волшебные стрелы, поражающие болезнь. Искать их, однако, нужно не в духовном мире, а в дарах природы — растениях, минералах, животных.

Медики давно наряду с лекарственными растениями пользовались препаратами из животных тканей. Ведь животный мир гораздо богаче растительного. Зоологи насчитывают теперь свыше 100 тысяч видов моллюсков, 30 тысяч паукообразных, 20 тысяч червей. Однако собирать в старину животное сырье было труднее растительного, и потому при изготовлении медицинских препаратов им пользовались значительно реже.

Получали в древности некоторые лечебные препараты и из минералов. Например, в Риме и Греции врачи широко использовали соединения ртути, мышьяка, сурьмы.

Сохранилось предание, будто монгольский хан Тамерлан, завоевав Иран в XIV веке, пощадил Тавриз только потому, что городские лекари ртутной мазью избавили его воинов от насекомых.

Однако применение лекарств из минерального сырья носило лишь случайный характер. Парацельс впервые высказал мысль о том, что все процессы, совершающиеся в человеческом и животном организмах, — сложные химические превращения, а следовательно, основной целью химии должно быть приготовление лекарств. Его высказывания были подобны разорвавшейся бомбе. Они вызвали бурное негодование среди медиков и алхимиков. Вокруг взглядов Парацельса развернулась упорная борьба. Противники даже после его смерти отвергали мысль о плодотворности содружества медицины с химией.

Рассматривая болезни как результат нарушения химических процессов в организме, Парацельс все же остается в плену алхимических воззрений своего времени. Он считает, что основными составными частями (компонентами) нашего организма являются сера, ртуть и соли; их гармоническое сочетание — залог здоровья, нарушение же установившегося равновесия приводит к болезни. «Если количество серы в организме, — говорил он, — увеличится, человек заболевает лихорадкой, преобладание солей порождает водянку». Отсюда он делает вывод, что каждую болезнь надо лечить особым лекарством, например, водянку — серой, солями железа, желудочно-кишечные заболевания — опием. Парацельс разделял и учение о сигнатурах, считая, подобно другим средневековым врачам, что природа отмечает лекарства определенными знаками, которые могут служить путеводной нитью при лечении болезней.

Пропагандируя необходимость применения в качестве лекарств вещества в чистом виде, т. е. настоек и экстрактов, выделенных с помощью спирта, он глубоко ошибался, принимая их за «действующие начала».

Несмотря на примитивность химических понятий Парацельса, неоспоримо далеких от настоящей, химии, его учение сыграло прогрессивную роль в дальнейшем развитии медицины и химии. Основоположник нового направления в науке — ятрохимии[3], он еще долгое время оказывал значительное влияние на медицину. Его статьи и научные трактаты в течение многих десятилетий изучались врачами разных стран.

Его приверженцы и сторонники создали обширную алхимико-медицинскую школу, обогатившую арсенал медиков многочисленными новыми лекарствами и фармацевтическими препаратами. Среди них видное место занимают минеральные соли.

Парацельс оставил обширное литературное наследие, печатавшееся в течение многих лет после его смерти. Он умер в 1541 г. В 1589–1590 г. Иоганн Хузер в Базале издал собрание сочинений Парацельса, однако и после этого немало его рукописей остались неопубликованными.