Корни зла - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 49
- Предыдущая
- 49/72
- Следующая
— Эй, ты меня вообще за что любишь? За мышечную массу или за мою потрясающую душу? — тут же возмутился элвар, которому явно не понравились мои сравнения.
— Кормить тебя надо, — резюмировала я. — Кормить лучше.
— Вот выйдешь за меня замуж — и займешься. Хочу пироги с рыбой, мясом трех сортов и вареньем пяти видов. Не реже чем раз в три дня!
— А работать я когда буду?
— Когда захочешь. Ты же не думаешь, что я женюсь на ведьме ради пирогов. И вообще, по-моему, ты шестнадцать видов анализа крови в полевых условиях лучше знаешь, чем как выбрать кусок свинины в лавке.
Я фыркнула.
— При моей профессии ты скорее получишь суп из вурдалака и пирожки с упырятиной, чем нормальный обед. Мы, женщины, существа рассеянные, перепутаю ненароком кухню с лабораторией — вот радости мужу будет!
Элвара аж перекосило. И он отчаянно вцепился клыками в следующий пирожок. Пока дают с вареньем. Я послала ему ехидную улыбочку. А потом постаралась вернуться в реальность.
— День добрый, уважаемый Тиварис.
— Добрый день, госпожа ведьма. С чем пожаловали?
Я закатила глаза. Так что по третьему кругу историю с проклятием пересказывал Тёрн. Он вообще уложился в три фразы. «Вы раньше встречались с дочерью мясника Тайей Утторш. Она прокляла вашу жену и причастна к появлению болотного чудища. Мы хотим решить эту проблему, для чего нужна ваша помощь». Коротко и ясно. После чего Тиварис уселся рядом с женой, приобнял ее за плечи и коротко спросил:
— Это — правда?
— Вот заняться нам в этом селе нечем, всю жизнь мечтали приехать и наврать, — огрызнулась я. — Уж поверьте, это более чем правда. А ваше болотное чудище — это сама Тайя. Если я правильно понимаю, она связала себя с духом болота. И старается набраться сил, чтобы дорваться до счастливой соперницы.
— А до меня? Я бывал на болоте после ее исчезновения.
— Болотные огоньки видел? Болотный шепот слышал? Вода волновалась?
Тиварис задумался. И неохотно признал:
— А ведь верно. Было дело.
— И чем дальше, тем чаще, а последнее время так и вообще, если один ходишь, то манит даже от берега? — инквизиторски допрашивала я.
Мужчина опять кивнул:
— Ты как сама видела.
— Я ведьма. А она тебя зовет. Рано или поздно, когда она накопит достаточно силы, соперницу она просто сожрет. А вот тебя…
Мужчина заметно побледнел. Но я все равно продолжила:
— Знаешь, должность болотного духа — это еще не самое худшее, что может случиться с человеком. А вот если твоя душа окажется во власти…
— Хватит! — рявкнул Тиварис. — Ты зачем сюда пришла?
Я пожала плечами:
— За подтверждением своей теории. И за помощью.
— За какой помощью? — сверкнул на меня глазами Тиварис. — И тут же переключился на Виану. — Ты не волнуйся, родная. Хочешь, я их вообще отсюда выкину?
— Может, она и хочет. Но вы ей нужны живым и здоровым. А вот этого без ее помощи не будет, — ухмыльнулась я.
Тиварис попытался испепелить меня взглядом, но получалось плохо. А тут еще Тёрн положил мне руку на плечо и чуть привлек к себе. Автоматически Тиварис перевез взгляд на него. И — попал. Мой элвар с политиками справлялся, что ему крестьянин, пусть тот даже и повоевал во времена оны?
Я на элвара ничуть не рассердилась. Он не сказал ни слова. Не попытался оспорить мои знания, вообще даже слова не произнес. Просто как бы подчеркнул: «Не балуй. Я ее смогу защитить. И ты мне на один зуб». Об этом говорил и его откровенно изучающий противника взгляд, и злая улыбка, и даже положение тела на скамье — элвар в любую секунду готов был развернуть крылья и рвануться в бой. И этого хватило.
Минуты две Тиварис пытался не сдаться. Но потом «поплыл», отвел взгляд, чуть ссутулился — и уже намного тише и спокойнее переспросил:
— Так какая нужна помощь?
— Незначительная, — просто отозвалась я. — Виана, мне необходима какая-нибудь ваша вещь вроде старого платья, нужна прядь ваших волос и примерно грамм сто крови. Не сейчас. Завтра вечером. Причем и срезать волосы, и брать кровь буду именно я. А платье можете отдать сейчас. Нам его еще подгонять придется. Хоть как-то…
— Зачем?! — возмутился Тиварис.
Я послала ему успокаивающую улыбку.
— Надо.
И Тёрну, между прочим:
— Не отвлекайся, читай ее память. Нам с тобой еще матрицу изображать…
— Слушаюсь и повинуюсь, моя прекрасная леди…
— Зачем надо? — удивилась Виана.
— Нарядим в твою одежду человека, замаскируем и отправим на болота.
— А зачем маскировать? Я и сама сходить могу…
Я повертела пальцем у виска:
— Ты что, больная на всю голову? А, точно, беременная…
Меня активно поддержали Тиварис и ее мать. Так что Виане пришлось отказаться от своего плана утопления и согласиться на мои условия. После чего мы с Тёрном попрощались и вышли за дверь. Мать Вианы поблагодарила нас за известия и насыпала нам с собой пирожков в берестяной короб. Надо будет вернуть.
Мирко уже ждал нас на крыльце.
Тёрн протянул ему мелкую серебрушку и попросил ребенка:
— А теперь к мяснику. Хорошо?
Ребенок не возражал. Монетку он спрятал за щекой и поэтому молчал всю дорогу. Мы тоже последовали его примеру. Просто шли, держась за руки, — и наслаждались покоем. Хорошо было сейчас в деревне. Мирно, уютно. Пахло пылью, дымом и навозом, пищали цыплята, где-то переговаривались то ли овцы, то ли козы, пригревало солнышко, виднелся невдалеке лес…
Я сжимала ладонь своего элвара и думала, что могла бы так идти и идти, пока не подогнутся колени. Навсегда. И, может, эти краткие минуты покоя с лихвой стоят всей остальной дурной и шальной жизни, наполненной погонями за нечистью и пробежками от нежити.
— Я тебя очень люблю, — пришла теплая и какая-то пушистая мысль от элвара.
— И я тебя люблю, — просто ответила я.
И улыбнулась.
К мяснику идти не хотелось. Но пришлось. И мне у него не понравилось. Весь дом был пропитан запахом дурной смерти. Животные здесь умирали. Но мясник не давал им легкой смерти. То ли из-за непрофессионализма. То ли ему просто это нравилось. Я буквально видела черно-серый ореол вокруг его дома. Но решила пока не думать об этом. Надо поговорить с самим мясником.
Отец Тайи, как ни странно, оказался невысоким грустным человеком со светлыми реденькими усами и такой же бородой. Щупловатое телосложение, лысина на макушке, тонкие пальцы рук, чистая рубаха, грустный взгляд серых водянистых глаз… да вообще, встреть я его в мире техники — приняла бы за библиотекаря! Не могу сказать, что мне он был очень приятен, но и отвращения не вызывал.
Тёрн пристально вгляделся в него. А я поздоровалась.
— Добра и счастья сему дому. Уважаемый…
— Санор. Санор Утторш.
— Господин Утторш, мне бы о вашей дочери поговорить.
К чести мясника, он не стал делать вид, что не понимает, о ком пойдет речь.
— О Тайе?
— Да, господин Утторш.
— Санор, милая дама…
— Ёлка. Ведьма. Это мой друг. Тёрн.
Поняв, что более обширного представления не дождаться, Санор только кивнул.
— Хорошо, госпожа Ёлка. Пройдите в дом, угоститесь, чем боги послали?
Отказываться мы не стали. Жена мясника, дородная бабища в три обхвата, сердито выставила на стол угощение и грохнула дверью. А я подумала, как этот дом отличается от дома Вианы. Там все теплое, уютное, обжитое, пропитанное любовью. А тут… такое ощущение, что ежа наизнанку вывернули и нас в него запихали. Так и колет что-то…
Мимоходом я увидела пару детей, удивительно похожих на своего отца. Такие же мелкие и бледные.
Разговор завязался только после нескольких кусков копченого мяса и пары рюмок наливки.
— Тайя? — вспоминал Санор. — Первенка моя, да… Вся в мать…
Тёрн пристально вглядывался в мясника, пока тот распинался о своей великой любви к дочери, о том, как трагично терять ребенка, о…
- Предыдущая
- 49/72
- Следующая
