Корни зла - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 42

• Предыдущая
• 42/72
• Следующая

Я подмигнула ему.

— И что? Заключат договор — и вперед. А с разбойниками у элваров разговор короткий. Это я добрая. А вот этот парень после себя живых не оставляет. Так что советую менять профессию.

С тем мы и вернулись в седла.

Аккуратно объехали квадрат льда, помахали на прощание ручками…

— Надолго этот лед?

Я пожала плечами.

— Часа на четыре.

— А они ноги не поморозят?

— Вряд ли. А хоть бы и поморозили — это не мои проблемы. Вор должен сидеть. А если сидеть не получается — будет стоять. И радоваться, что ему хотя бы жизнь оставили. Или ты думаешь, нас бы так просто отпустили?

— Сначала бы по кругу пропустили, а потом помучили. И прикончили, — подтвердил Тёрн, отчищающий метательные ножи куском чьего-то плаща. — Так что жалеть этих мерзавцев не советую.

Эля надулась и замолчала. А я почему-то подумала, что в этом мире романтика Робин Гудов не прижилась и не приживется. Хотя бы потому, что любого разбойника здесь быстро поймают и изничтожат. И вообще бандитская романтика здесь не в почете. Зато уважают охотников на нечисть и боевых магов. Тех, кто действительно рискует своей жизнью, чтобы люди могли жить спокойно.

Но боюсь, для того чтобы так было в мире техники, нужно, чтобы и там постоянно открывались ворота. А этого пока не будет! Пока не пройдет еще несколько тысяч лет по времени мира магии.

Ничего. Если не я, то мои потомки обязательно это увидят.

— Или наши потомки?

— Почему бы и нет. Долгая жизнь им точно обеспечена.

— То есть ты окончательно решила выйти за меня замуж?

— Я размышляю над этим вопросом.

— И долго еще?

— Я размышляю…

Даже самым идеальным мужчинам иногда свойственен «синдром проглота». Те есть — даешь пальчик, а у тебя норовят руку по плечо отжевать…

Первым селом на нашем пути оказалась Болотница. Говорящее название, правда?

В пяти днях пути от границы Элвариона. Почему такое название? Так болото же! Рядом с деревней было здоровущее торфяное болото. И большинство мужчин вместо охоты промышляли добычей торфа, который отлично раскупался эльфами, друидами и теми, кто не желал убивать живые деревья ради тепла. Вообще в этом мире магия позволяла намного бережнее относиться к природным ресурсам. А может, виной всему были эльфы, друиды и элвары, которые наперебой твердили, что земля — она живая. И никакому живому существу не понравится, если ему начнут лезть под кожу, высасывать кровь и лимфу, дробить кости…

Исключением были только гномы. Но этот загадочный народ издревле считался плотью гор. И никто их не мог обвинить в небрежении горами. Даже металла этот народ добывал ровно столько, сколько необходимо — не больше и не меньше.

Одним словом, торф пользовался спросом. И село должно было процветать. Но…

Лица всех встречных отличались какой-то печатью тоски. И откровенной безнадежности. Нас провожали тоскливыми взглядами. А трактирщик за стойкой плюхнул перед нами три кружки эля с таким видом, словно мы у него последнее забираем. Не развеяла его тоски даже золотая монетка с просьбой обеда, ванны и ночлега. А что ж не быть щедрыми за разбойничий счет?

Выяснять, что случилось в селе, мы не стали. Даже Тёрну откровенно лень было лезть в разумы людей. Мы чувствовали себя грязными, потными и усталыми. И хотели это исправить, а не разгребать чужие беды.

Комнаты наверху оказались неожиданно чистыми и уютными. И трактирщик предложил нам пообедать, пока наносят воды для ванны и нагреют ее. Мы не стали возражать.

Обед был сытным и вкусным. Гороховый суп с копчеными ребрышками, жареная картошка с отбивной такого размера, что можно закрыть ей полтарелки, яблочный пирог из заботливо сохраненных яблок прошлого урожая…

Через полчаса мы сидели, сыто откинувшись на стульях, и наслаждались жизнью. В голове царила абсолютная пустота. И судя по блаженству на лицах элваров — они недалеко от меня ушли. А поживи-ка больше недели на походной пище — галетах и гречке с вяленым мясом.

Все испортила одна из служанок. Проходя с подносом, наполненным пустыми кружками, мимо меня, она поскользнулась на чем-то вроде шкурки сала. Взвизгнула и начала падать.

Тёрн сидел с другой стороны стола и не смог бы успеть. Я же была совсем рядом. Но удержать ее тоже не сумела бы. А девчонка должна была удариться виском об соседний стол. Чем такое заканчивалось в обоих мирах? Магом-лекарем в течение суток или трепанацией черепа. Срочной. Если очень повезет. Если не повезет — гробом. Но девочке повезло.

Она не впечаталась никуда, потому что единственное заклинание, которое пришло мне в голову, было — подушка!

Время словно замедлилось в десятки раз. Она падала, медленно разлетались в стороны пустые кружки, сверкнули из-под подола не слишком чистые ноги в кожаных сандалиях…

Просто воздушная подушка, которая создается чуть ли не усилием воли и держится всего пару секунд. В ней увязаешь, как в киселе, — и скорость твоего падения замедляется в десятки раз.

Девчонка ахнула.

И мягко скользнула-таки виском по столу. Но уже в десятки раз медленнее. И почти совсем невесомо опустилась на пол. В следующую минуту я уже оказалась рядом. Не скажу, что это было легко после такого обеда, но я согнулась в три погибели и осмотрела висок с красной черточкой на нем. Пустяки. Даже ссадины не будет. Но если бы я ее не замедлила…

Меня даже дрожь пробрала. Так ясно предстало перед внутренним взором лицо этой девочки — мертвенно-бледное, с темной струйкой крови, сбегающей по виску, — и страшная вмятина на месте этой полоски. Тем более страшная, что вылечить ее я бы никогда не смогла. Не медик я. Увы.

— Ты у меня умница.

— Знаю. Я так испугалась…

— Ничего. Все уже прошло. Ты опять справилась. Все в порядке. Пойдем, я помогу тебе добраться до комнаты.

Предложение было не лишним. Я слишком расслабилась, не ожидала беды, и организм отреагировал излишне резко. Меня бил отходняк. Адреналин гулял по венам. Перед глазами все плыло, танцевали светящиеся мушки…

Тёрн помог мне подняться — и почти поволок наверх. Я пошатывалась, но старалась помочь. Эля топала вслед за нами. Вокруг служанки уже крутились люди… неважно! Все было неважно. Кроме отдыха.

Ванна оказалась здоровущим корытом с водой — почти кипятком. Я искупалась, наскоро смыв с себя грязь, и, упав на кровать, уснула, словно выключили лампочку, — в одно мгновение.

Нос что-то щекотало. Сильно.

Я чихнула раз. Другой. Третий. И не глядя, пнула ногой в сторону наглого элвара. Не попала, естественно. В него и на тренировке-то не попадешь, а уж спросонок — три ха-ха!

— Просыпайся. Пора вставать.

— Еще чего! Я бы и еще часика два придавила. Уйди, а?

— Даже не рассчитывай. У нас, похоже, серьезная проблема.

— Вот как? Эля? — окончательно проснулась я.

— Нет. Ты.

— ???

— Да-да. Весь зал набит людьми. И все хотят видеть тебя.

— За каким лешим?

— Сложно читать в такой массе сознаний. Но, как я понял, у них тут беда. Большая. И ты их последняя надежда.

Я чертыхнулась, но из кровати вылезла. Элвар окинул меня одобрительным взглядом.

— Все-таки тебе надо немного пополнеть. Когда выйдешь за меня замуж по всем правилам — будешь есть конфеты по коробке три раза в день.

— Я не поняла — это подкуп или угроза?

— Это обещание, — фыркнул элвар. — И голубой цвет тебе к лицу. Но вырез можно бы и побольше.

Я скорчила ему рожицу и скрылась за ширмой. Переодеваться.

Хотя могла бы и не прятаться. Ночная рубашка, которую я нагло позаимствовала у Вольгианы (ей все равно не понадобится, и вообще — военный трофей!), и без того отличалась прозрачностью. Этакое облако нежно-голубых кружев. Даже я в нем смотрелась шикарно. Все просвечивало где надо и пикантно не просвечивало в нескольких стратегически интересных местах.

• Предыдущая
• 42/72
• Следующая