Братство спецназа - Самаров Сергей Васильевич - Страница 5
- Предыдущая
- 5/63
- Следующая
– Товарищ старший прапорщик, – подошел стоящий у шлагбаума младший сержант. – Что-то важное сообщили?
Узрел-таки, что прапорщик по спутниковому телефону разговаривает. Молодец пограничник!
– С погранотряда звонили. Начинается операция, суть которой тебе знать не следует. И потому, как только подойдет нужная машина, ты отправляйся в комендатуру обедать. Мы с ефрейтором вдвоем лучше справимся. Он у нас туповатый. Понятно?
– Понял…
Младший сержант ничего не понял, да ему и понимать не надо было. Более того, ему не надо было этого видеть. И он не хотел вникать ни в какие посторонние передряги. Готовился домой. Свою задачу на посту он уже выполнил. Прошедшей зимой младший сержант дождался хорошего льда на озере Каракуль – по имени которого и называется пост. И сходил на кладбище архаров. Озеро видно и от шлагбаума. Суровая водная гладь. Вода даже летом чуть выше ноля градусов. Недалеко от берега находится голый каменистый остров – загадка природы. Со всего Восточного Памира на этот остров приходят по зимнему льду старые архары умирать. Даже те, которые никогда близко от озера не были. Именно сюда. И никто не может сказать, почему они это делают. Почему выбрали именно этот остров. Кто-то говорит о повышенном на острове радиционном фоне, кто-то рассказывает тысячелетней давности сказки и легенды, но точно не знают даже ученые из Академии наук, которые несколько раз сюда приезжали. Как раз странным кладбищем и интересовались.
Если лед выдается хороший, солдаты бегают на остров. Кому не хочется привезти домой в качестве трофея череп и рога, каждый из которых у основания не обхватишь двумя ладонями. На всю жизнь память о Памире. Солдаты в Мургабский погранотряд набираются в основном с Урала. Вот этот младший сержант из Златоуста. У них там горы не такого калибра. Там такой живности нет. Сам Петро Заремба с Карпат, с берегов Тиссы. У них тоже архары не водятся. И он себе давно припас такой же сувенир – на стене в комнате висит, полкомнаты занимает. Через полгода срок контракта кончается. Уедет. Память останется.
Вдали показалась машина. Одна. А должно их быть две. Странно. Заремба поднял к глазам бинокль, долго подстраивал его под свою дальнозоркость и рассмотрел номер. Нет. Это пока еще не те. Это мургабская машина. Наверное, в Ош направилась. Местные все под присмотром. Они наркоту не возят. Да здесь и живут почти одни киргизы, хотя территориально это и территория Горно-Бадахшанской области Таджикистана. А с наркотой работают таджики из Хорога. Это потом они с ошскими киргизами встречаются и действуют через них. Ошские, конечно, большие деньги зашибают. Но и хорогские таджики тоже могут себя прокормить. Они в основном возят понемногу. Большие партии, конечно, тоже попадаются. Но сегодняший случай поражает своей грандиозностью. По ценам московского рынка стоимость груза, который должен проследовать через пограничный пост Каракуль, – пятнадцать миллионов долларов. Сто килограммов героина…
Подошли младший сержант с ефрейтором.
– Так я пошел? – спросил младший сержант.
– Подожди еще. Это не те. Скоро и нужные появятся. Две машины должно быть.
– А мне что делать? – спросил ефрейтор.
– Глаза раскрыть пошире. – Заремба знал за ефрейтором пристрастие ко сну даже на ходу. – Подъедут. Ты будешь досматривать первую машину. Я вторую. В первой ничего быть не должно. Но не исключено, что водила на свой страх и риск что-то везет. Тогда действуй по инструкции.
– А во второй что будет?
– Тоже ничего не будет.
– Тогда зачем…
– Смеха ради… – И Заремба раскатисто и тонко, что не очень вязалось с его массивной фигурой, захохотал. Веселый он человек.
Ефрейтор пожал плечами и, прислонившись к косяку, закрыл глаза.
Три месяца назад старшего прапорщика Зарембу неожиданно вызвали в Мургаб, в погранотряд. Прямо к командиру. Срочно вызвали, с дежурства на КПП сняли, что бывает только при чрезвычайных обстоятельствах. Заремба недоумевал. Непорядка в его службе не было. За это он мог голову положить.
Начальник отряда, полковник с настоящей армейской фамилией – Бомбодуров – встретил его радушно. Он вообще-то, несмотря на фамилию, мало походил на человека военного. Приветливый и всегда веселый. Разговариваешь с полковником, и кажется, что с гражданским беседуешь. Даже обидно, что не может он на тебя прикрикнуть, как другие старшие офицеры.
– Собирайся, Заремба, в отпуск. Я твой рапорт сегодня подписываю.
– Какой рапорт, товарищ полковник? – встречно улыбнулся на улыбку командира и старший прапорщик. Все-таки у старшего прапорщика три звездочки на погоне, у командира тоже три – почти ровня. – Я никакого рапорта не писал.
– Ничего, ничего, – успокоил командир, – не расстраивайся. Сейчас напишешь.
– Мне служить осталось совсем немного. Я бы лучше компенсацию за отпуск получил…
– И это тоже ничего… – Бомбодуров пододвинул старшему прапорщику поближе чистый лист бумаги и ручку. – Пиши.
Заремба растерялся.
– Пиши рапорт с просьбой предоставить тебе очередной отпуск.
Петро глянул в глаза полковнику и увидел, что они очень серьезные на улыбающемся лице. И понял, что здесь шуткой или недоразумением не пахнет.
– Жена у меня шуметь будет. У нее же учебный год в разгаре.
Гана в школе преподавала математику.
– Пиши. Без жены отдыхать поедешь.
– Понятно…
Полковник был хитрый. А Зарембе, хохлу, по национальности положено было быть хитрее. И он понял, что от него требуется. И тут же написал рапорт по всей форме. Начальник отряда прочитал его и подписал. После этого вызвал по телефону служащую из канцелярии – Петро никак не мог запомнить ее сложное азиатское имя – и передал бумагу.
– Подготовьте приказ. С понедельника, как полагается. И финчасть предупредите, чтобы расчет подготовили. Без проволочек.
Обычно проволочки были немалые. С деньгами в погранотряде всегда проблема. Касса, как правило, была всегда пустой.
Через несколько минут в кабинет без стука вошел полковник Ставров, начальник разведотдела погранотряда. И тогда вот начался большой и долгий инструктаж – с кем встретиться, как себя вести, о чем разговаривать.
– Товарищ полковник, – Заремба подтянул живот, почему-то вдруг очень захотелось выслушать похвалу своим служебным качествам. – Разрешите вопрос?
– Валяй.
– А почему именно меня выбрали для такого серьезного дела? – он даже сидя за столом попытался принять стойку «смирно».
Ставров минуту помолчал, сомневаясь – говорить или не говорить, но решил все-таки сказать.
– Это не мы тебя выбрали. Это они сами. Нам об этом только донесли.
– Кто?
– Агентурные сведения. И даже не наши, а через Интерпол. Так что, Заремба, теперь тебя даже в Интерполе знают.
– А эти-то почему меня выбрали?
– Ну, должно быть, показался ты им самым подходящим. На лицо добродушный. Или еще что? Подумали, что на тебя надавить можно… Или подкупить… Кто их поймет… Наверное, им тебя порекомендовали. Из действительно знающих. Так что о нашем разговоре никто в отряде не должен знать. Понимаешь?
– У нас кто-то здесь «сидит»?
– Возможно.
– Понятно…
Дома Гана встретила сообщение об отпуске благоверного так, что внешне моментально трансформировалась в чертежный циркуль. Петро для острастки цыкнул на нее. И Гану, как всегда, понесло. Прошлась по поводу внешности самого старшего прапорщика, его братьев и его отца, чуть-чуть упомянула деда. Чем-то ее не устроили их фамильные носы картошкой. Не забыла и прочих дальних и ближних родственников, вспомнила и свои немалые возможности «выйти за нормального хлопца». И чего только не наговорила. А рассказать ей все откровенно нельзя. Можно только намекнуть.
– Через неделю вернусь… – сказал он, и Гана испуганно замолчала. Поняла, что в этом деле не все на ладони увидеть можно.
– Как – через неделю?
Жена внимательно посмотрела на него.
- Предыдущая
- 5/63
- Следующая
