Ночные маски - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 25
- Предыдущая
- 25/64
- Следующая
– У-У-у! – прорычал дворф, когда ему пришлось притормозить перед поваленным стволом.
Затем раздался громкий лязг: упорный противник вытащил двуручный меч и обрушил его на шлем Пайкела.
Айвен понял, что ему все равно не удастся настичь арбалетчика раньше, чем тот зарядит оружие. Поэтому он вытянул топор над головой, раскрутил и бросил.
– Сдохни, собака! – вскричал дворф. Противник в страхе заслонился своим арбалетом. Это спасло его, чего нельзя было сказать об оружии. Вертящийся топор вырвал арбалет из его рук, сцепившись с ним воедино, после чего все сооружение пролетело еще с десяток футов, наконец врезавшись в дерево. Арбалет от удара распался на две неравные части, а топор глубоко погрузился в ствол.
Айвен замешкался, видя, как враг снова встает на ноги, обнажая длинную тонкую саблю. Казалось, убийца ничуть не взволнован полетом оружия, произошедшим у него на глазах. Наоборот, он улыбался, видя, что приближающийся дворф безоружен.
– Кажется, я погорячился, – тихо проговорил Айвен, и его порыв ярости начал слегка остывать.
Даника наносила все новые удары, но ее атаки без каких-либо последствий были отбиты гибким и стройным воином. Противник неожиданно отразил удар прямым выпадом, и девушка лишь в последнее мгновение успела выбросить вперед руку, чтобы отвести меч от своего лица. Ее ответный удар вызвал лязгающий звук, но противник быстро принял исходное положение, так что выпад не причинил ему серьезного вреда.
Рев отвлек ее внимание. В стороне стоял раненный в живот человек, и его дрожащая рука сжимала окровавленный кинжал Даники. Лицо врага выражало предсмертную муку, но одновременно и нескрываемый гнев. У девушки родилось подозрение, что вскоре он снова ринется в драку. Но независимо от того, насколько бесплодны окажутся его усилия, она чувствовала, что не сможет противостоять сразу двум нападающим.
Промедление дорого обошлось ей: седовласый противник подошел угрожающе близко. Данника отклонилась от удара, дабы смягчить его силу, и быстро перенесла центр тяжести на другую ногу, снова перейдя в нападение. Тогда убийца поступил так: он прыгнул и произвел серию защитных движений, предвосхищая новый удар кинжалом. Даника сделала несколько выпадов, с каждым движением расширяя зону поражения. Но всякий раз ее возможная жертва становилась в такую стойку, что ее удар не проходил. Одним словом, мужчина оказался достойным противником.
Даника осторожно выпрямилась, совершила атакующий выпад, а затем остановилась. Убийца легко скользнул в сторону, и его лицо выразило удивление тому, что эта смекалистая девица так легко отпустила его. Мгновение спустя он кое-что понял: его напарник вновь заревел во всю глотку. Дрожащая рука этого разбойника освободилась от золотой головы тигра, украшавшей кинжал в его животе, и беспомощно схватилась за серебряного дракона, торчащего из грудной клетки. Он беспомощно откинулся на дерево и сполз на землю.
– Только ты и я, – сказал седовласый убийца и подчеркнул эти слова яростным натиском и ослепляющей, сводящей с ума серией выпадов и бросков.
Пайкел печально оглядел дерево, на которое только что упал, промедление и тягостные сомнения стоили ему еще одного оглушающего удара по шлему. Но дворф, разделяющий взгляды друидов, не почувствовал ничего, кроме гнева, заполнившего его целиком. Среди тех, кто знал его хорошо, дворф слыл довольно терпеливым, способным разъяриться лишь в крайнем случае. Но теперь в его сознании произошел перелом: он убил дерево.
Дворф убил дерево!
– Уа-а-ау! – раздался рык, вырвавшийся из дрожащих губ. – Уэ-э-эо!
Он развернулся, встретившись лицом к лицу с противником, который отступил на шаг, пораженный столь внезапным приливом ярости у этого дворфа, казавшегося вначале легкой добычей.
– Уы-ы-ыэ! – Взревев, дворф переступил через дерево, устремившись в погоню за противником, от которого только что оборонялся.
Дубинка врага вновь и вновь ударяла его по сжимавшим оружие пальцам, но разгневанный дворф уже не чувствовал боли.
Пайкел настиг противника в три прыжка, схватил его обеими руками и поднял в воздух. Крепко стоя на ногах, дворф держал врага на весу, оглядываясь по сторонам и словно раздумывая, как поступить с ним. Тут дубинка противника вновь обрушилась на шлем из кухонного котла, и Пайкел решил, что с него уже хватит. Он швырнул неприятеля прямо на острые щепки, торчащие из сломанного дерева.
Айвен пытался развязать заплечный мешок и запутался в ремне, когда к нему приблизился враг. Дворф отразил удар, позволив вражескому мечу проделать в мешке огромную дыру, из которой с легкостью вытащил нечто тщательно упакованное в квадратный кусок холстины с длиной стороны примерно шесть дюймов. Человек с мечом отпрянул, с любопытством глядя на противника.
Дворф размотал сверток и извлек его содержимое. Эту игрушку он смастерил для Кэддерли еще в то время, когда жрец героически сражался со злобным Барджином. Черная несокрушимая каемка дисков, усыпанная стальной дробью, завораживающе контрастировала с кристаллом хрусталя в центре. Человек с мечом замешкался, пытаясь понять, для какой цели могут служить эти двойные диски, соединенные посредине маленьким стерженьком.
Айвен с трудом протиснул свой заскорузлый палец в петельку на конце бечевы, обматывавшей междисковую перемычку. Он много раз наблюдал, как Кэддерли пользуется этим устройством, и восхищался тем, как ловко волшебник посылает диски в полет, насколько позволяет веревка, а затем легким движением руки заставляет их, крутясь, возвращаться в его ладонь.
– Ты видел такое раньше? – спросил Айвен озадаченного врага.
Тот атаковал в ответ, и дворф направил диски в него. Человек подставил меч, чтобы отразить удар, а затем недоверчиво воззрился на лезвие, разглядывая внушительную зазубрину, которую оставили несокрушимые диски. У Айвена, впрочем, не оставалось времени сравнивать твердость того и другого оружия. Его удар, как всегда, оказался точен и тверд, но, в отличие от Кэддерли, он понятия не имел, как вернуть диски обратно. Теперь они повисли на конце бечевки, продолжая вращаться в воздухе.
– Уо-о-оа! – прорычал Пайкел, и это заставило человека с мечом обернуться.
Он подставил дворфу подножку и быстро отпрянул, в то время как тот тяжело поднимался с земли, яростно оглядываясь вокруг и думая, в какую сторону продолжать нападение. Увидев наконец-то врага, дворф не раздумывая пошел на него, раздавая направо и налево смертоносные удары своей мощной палицей. Противнику с мечом пришлось попотеть, но все же он вывернулся, избежав ранения. Айвен потряс брата за плечо.
– Оставь его мне, – попросил грубоватый дворф.
Враг с мечом улыбнулся, наблюдая столь явную глупость: ведь вдвоем эти братья могли бы прикончить его в два счета. Но его улыбку вскоре как сдуло ветром, когда Айвен внезапно вновь раскрутил свои диски. На этот раз, что удивительно, маленькое оружие отвязалось от пальца дворфа, вообще не встретив препятствий, невзирая на попытки врага защититься.
Человек отклонил назад голову, но это его не спасло. Диски продолжали бешено вращаться, подлетев вплотную к его лицу, и теперь распиливали его с бешеной скоростью. Раньше, чем разбойник что-либо сообразил, растерлись в пыль его зубы, затем вскрылись щеки, расширив рот от уха до уха, и, наконец, лопнуло нёбо под верхней челюстью.
– Ты ведь не думал, что дворф может совершить такой бросок? – спросил Айвен.
Человек стоял, казалось, не веря своим глазам. Его меч выпал из рук на землю.
– У-У-У, – пробормотал Пайкел, видя, как голова врага безжизненно свесилась на сторону.
Только затем они поняли, что диски, брошенные мощной рукой дворфа, перепилили противнику позвоночник. Айвен своим громким «у-у-у» вторил неумолимой ярости брата.
Пинок и выпад, удар кулаком и ногой. Даника и разбойник прыгали, зеркально повторяя движения друг друга, нападая и отражая атаки с нарастающей скоростью. Это продолжалось какое-то время, не давая преимущества ни одной из сторон. В подобном соревновании, где шансы оказались примерно равны, все зависело уже не от ловкости или умения, а лишь от выносливости сторон.
- Предыдущая
- 25/64
- Следующая
