Антисемитизм. Концептуальная ненависть - Самуэльс Шимон - Страница 15

Моя Система раннего предупреждения является научной моделью («ситом»), имеющей три функции. Во-первых: она помогает выявить потенциально геноцидальные общественные движения до того, как они придут к власти. Во-вторых, основная модель позволяет предупреждать об опасности, когда законные власти терпят поражение. Так случилось с Веймарской республикой в 1931-1933 гг. из-за проникновения враждебных элементов в органы управления и их подрывной деятельности и из-за принятия неадекватных мер для спасения страны от масштабного экономического кризиса, за которым последовал военный переворот. В-третьих, «сито» идентифицирует режимы (зарождающиеся или установившиеся диктатуры), которым свойственны уничтожение нежелательных меньшинств и агрессия, направленная против внешних «врагов» (реальных или выдуманных).

Такие режимы — помимо прочих преступлений против человечества — материально поддерживают сети террористических организаций, действующих в разных странах, предоставляя им лагеря подготовки, где они находятся под защитой режима.

Мою Систему раннего предупреждения обсуждают вот уже почти тридцать лет на семинарах и конференциях. Например, на международных конференциях в Тель-Авиве в 1981 г., в Оксфорде в 1988 г., в Берлине в 1994 г. и в Стокгольме в 2000 г. После теракта 11 сентября она стала темой заседания 32-й Ежегодной научной конференции «Холокост и церкви». Накануне, во время и после Второй мировой войны мы видели убедительные доказательства того, какую высокую цену приходится платить за пренебрежение сигналами раннего предупреждения. Сегодня нам пора уже осознать, какую колоссальную цену приходится платить за политические уступки и экономическую целесообразность. СРП предоставляет нам аналитический инструмент, с помощью которого можно превратить риторику о «терроризме» в конкретную задачу выявления потенциально геноцидальных общественных движений и своевременного их подавления.

В 1933 г. имел место «теракт», который послужил оправдательным поводом к тому, чтобы ускорить конец погибающей в смертельной агонии Веймарской республики. Гитлер, которого старый президент республики, генерал фон Гинденбург, называл «этим австрийским капралом», был назначен рейхсканцлером. Возглавляемая им национал-социалистическая рабочая партия Германии (НСДАП), несмотря на то, что за нее проголосовало значительно меньше половины избирателей, являлась единственным сильным парламентским блоком. Наивные аппаратчики из консервативных партий полагали, что смогут обуздать его и управлять им. Это произошло 30 января 1933 года. К этому времени республика уже два с половиной года жила в режиме правления указами исполнительной власти в соответствии с Notfallklause — статьей конституции о чрезвычайном положении. В течение этого периода политической целесообразности, здоровая тактика взаимных уступок демократического правительства, приведенного в отчаяние страданиями миллионов людей, потерявших работу во время Великой депрессии, иссякла, и в обществе началось резкое наступление террора.

И месяца не прошло, когда 27 февраля состоялся «поджог Рейхстага» — происшествие, остающееся покрытым тайной до сегодняшнего дня. Был ли тот малоизвестный человек, совершивший поджог, охотником за славой? Выполнял ли он задание нацистов? Единственное, с чем все согласны, так это то, что он был «не слишком умным», возможно, даже умственно-отсталым. Как бы то ни было, на следующий день парламент молниеносно проголосовал за постановление о чрезвычайном положении, чтобы спасти страну от «коммунистического терроризма».

Спустя еще 3 недели депутаты рейхстага приняли «закон о предоставлении  чрезвычайных полномочий»  (Ermachtigungsgesetz). Коммунистам при этом не позволили участвовать в заседании, и только социалисты проголосовали против. Этот самоубийственный закон от 23 марта 1933 года был заключительной нарочитой демонстрацией соблюдения формальностей германского самоуправления, которое было восстановлено лишь после окончания Второй мировой войны. Насилие на улицах городов, заказные убийства ключевых политических фигур, которые противостояли нацистской политической машине, бездушные манипуляции политических и церковных интриганов, которые заменили общественную политику, основанную на открытой информации и полемике, на тайные закулисные сделки к тому времени уже уничтожили суть демократического самоуправления.

Потрясающее убеждение, которое возникает из обзора этой летописи падения самоуважения нации до катастрофы диктатуры, заключается в том, что: это необязательно должно было произойти.

Существовали предупредительные признаки, которые сейчас мы можем классифицировать в рамках Системы раннего предупреждения, такие, как: когда свободное правительство терпит поражение; когда деятели, совершающие насилие, выходят на первый план на фоне беспорядка. Параллельно этому восприятию виден еще один аспект Системы раннего предупреждения, который подлежит научному анализу: точное определение «пятой колонны», которая лишь маскируется под легитимную политическую партию, в то время как ее структура и программа подрывают самоуправление свободного народа.

Сигнал предупреждения: к 1923 г., НСДАП уже являлась «пятой колонной», потенциально геноцидальной структурой. Единственное, чего ей недоставало, так это положить руку на горло власти. За 10 лет (путем публичного насилия и тихого подчинения таких центров влияния как, например, университеты, церкви, профессии и т. п.). НСДАП успешно проникла и просочилась как в политические, так и неправительственные центры власти. Многие общие исторические работы ссылаются на «победу НСДАП» на последних выборах, приход НСДАП к власти «с помощью парламентских средств» и «принятие нацистами руководства». Эти выражения вводят в заблуждение. Напротив, с помощью внешнего насилия и внутреннего проникновения в течение предыдущего десятилетия нацисты уже создали параллельную власть внутри формально пустой умирающей Веймарской республики.

Урок второй: важно не только действовать как ответственные и уважающие себя граждане, когда демократическое правительство терпит поражение, но обязательно нужно выявлять и вовремя подавлять организации, которые своими действиями и структурой показывают, что они являются нелояльными и потенциально ге-ноцидальными. Есть среди наших друзей такие, кто порой говорит: нацистский геноцид евреев был «черной дырой» во вселенной понимания, что ничего нельзя обобщать и на его примере ничему нельзя научиться. Это язык поэзии, и у него есть достоинство: он призывает нас ступать с осторожностью по священной земле. Однако, существуют, как оказалось, и священные уроки, уроки, которые нужно написать в наших сердцах нестираемыми чернилами.

В связи со вторым уроком, важностью своевременно подавить пятую колонну, несколько странные взгляды может вызвать защита Первой поправки Конституции в США. Агрессивные и насильственные действия и структуры не называются так публично, даже если их в данный момент держат на коротком поводке. Простите мне это замечание, это распространенная плохая привычка всех преподавателей и проповедников, не говоря уже о юристах, не проводить различие между взглядами и поступками. Эта привычка столь же опасна, как и не менее распространенное неумение делать различие между неограниченной свободой одного человека и ответственной политической и религиозной свободой. Или, в качестве еще одного примера возьмем распространенную неспособность проводить существенные различия: известный «либеральный» протестантский журнал «Христианский Век» грешит тем, что наша коллега Дебора Липштадт определила как «ложное уравнивание». В 1930-е годы этот журнал в схожих выражениях осуждал и Британскую империю и новый Третий рейх за эксплуатацию народов. Сегодня этот журнал продолжает подобное уравнивание, на этот раз между оборонительными действиями Израиля и палестинским терроризмом. И то и другое является насилием, но очень отличающимся насилием.

Тем не менее существует огромное различие, хотя идеологи и мечтатели отрицают его, между столкновением взглядов на открытых прениях и мобилизацией террористического насилия против невоенных мишеней. В наших руках теперь, по прошествии века геноцида, есть инструмент для научного анализа, с помощью которого можно своевременно определить потенциально геноцидаль-ное движение. (В 1933 г. было слишком поздно; в 1938 г. было тем более слишком поздно. Временем, когда нужно было решительно действовать, был 1923 год, когда взгляды, которые были открыто провозглашены в программе НСДАП 1920 года, воплотились в конкретную насильственную и изменническую деятельность, направленную против Веймарской республики. Можно поучать против ложных представлений, ошибочные взгляды можно развенчивать на общественных дебатах. Но преднамеренное яростное наступление на наши свободы демократических народов, имеющих привилегию жить в республиках или конституционных монархиях, должно быть остановлено решительным, своевременным, профилактическим действием в рамках закона.