Сборник (СИ) - Колесова Наталья Валенидовна - Страница 12
- Предыдущая
- 12/64
- Следующая
Быстрые шаги. Хлопнула дверь. Ключ повернулся в замке. Она думает, это его остановит? Просто он сейчас немного отдохнет… где, она говорила, эта еда?
Перекусив сухим печеньем и отпив исторического лимонада мисс Хилл, он вновь откинулся на кушетку. Тихо. У нее что, звукозащитные окна? Он поднапряг память, вспоминая фасад дома. Вряд ли. Тишина начала угнетать. Он прилег и нащупал кнопки приемника. Музыка спустилась на него, заполнила дом слабым эхом. Что тут за пространства? Да ладно, плевать! Он только немного отдохнет… Тут он ощутил легкий толчок кушетки и прикосновение к своему лицу чего-то пушистого и теплого. Громкое бурчание уведомило, что его посетил один из обитателей дома — наконец-то благожелательно настроенный обитатель. Кошка немного потопталась по его груди и свернулась на нем уютным тяжелым клубком. Ее убаюкивающая песня слилась с льющейся из приемника музыкой, превращаясь в удивительную колыбельную. Стив погладил кошку и закрыл глаза. Отдохнет, но недолго…
Стук двери разбудил его, и опять он не понял спросонья, отчего вокруг так темно. Услышал быстрые шаги и голос мисс Хилл.
— Как там подкидыш? — спросила она дом. — Случаем, не помер?
В ее голосе прозвучало столько надежды, что разочаровывать ее было жаль. Стив отозвался сипло:
— К вашему сожалению, нет.
— А, — прокомментировала она. Судя по звукам, поставила на стол тяжелую сумку и начала ее разгружать.
— Что ж вы не ушли? — поинтересовалась через паузу, заполненную шелестом разворачиваемых пакетов, шлепаньем дверцы холодильника и журчанием воды из-под крана.
— Я уснул, — объяснил он и подумал, что это похоже на оправдание. — Да тут еще ваша кошка…
— У меня нет кошки, — твердо сообщила она.
— …приходила и спела мне колыбельную.
— Говорю вам, у меня нет кошки! — повторила она, и Стив услышал мягкий стук, словно кто-то спрыгнул с небольшого возвышения. Пауза. Хозяйка произнесла задумчиво. — Хотя, похоже, уже есть. Хочешь перекусить, чернушка?
— Вы даже не знаете, кто обитает в вашем доме? — поддел ее Стив.
Хилл отозвалась с полной серьезностью:
— Откуда? Здесь же столько комнат!
Он представил, как она пожимает плечами. Откинулся на спинку кушетки и скрестил на груди руки:
— Мисс Хилл! Поговорим, наконец, серьезно?
— Говорите, — отозвалась она.
— Каким образом я оказался в вашем доме?
— Я уже сказала, — она отошла к раковине — зашумела вода. Стив сомкнул веки, точно невидящие глаза мешали ему, и представил, как она передвигается по своей большой кухне. Вот она взяла доску и, деловито стуча ножом, рубит какую-то зелень. — Я нашла вас на крыльце. Вы были без сознания. И с хорошей дулей за ухом.
— Кто доставил меня к вашему крыльцу?
Нож застучал громче.
— Уж явно не я!
— Кто-то из ваших друзей, быть может, оказал вам эту услугу? — предположил он.
— Если так, то он подложил мне ба-альшую свинью!
Он почувствовал, что губы его, против воли, растягиваются в усмешке. Ну да. Этакого кабанчика весом с центнер. Оглушенного и только что не освежеванного.
— Они что думали, я с вами сделаю? — продолжала размышлять женщина вслух. — Запру и буду пытать, пока вы не откажетесь от своих намерений?
Он уселся поудобнее.
— Но ведь именно это вы и делаете!
— Пытаю?!
— Это детали. Не выпускаете меня из дома.
Нож вновь застучал по доске — так яростно, что он пожалел бедную зелень — ее наверняка уже превратили в фарш.
— Не даете мне телефон, не оповещаете моих сотрудников, — продолжал он гнуть свое. — В конце концов, даже не показываете, где у вас выход. Это очень напоминает похищение, мисс Хилл.
— Похищение! — воскликнула она и бросила зелень на зашипевшую сковородку. Запахло так вкусно, что он невольно потянул носом. — Да будь моя воля, вы бы никогда не переступили порога этого дома… ладно, в вашем случае, — не переползли!
У него опять дернулся рот. Отчего ему все время хочется смеяться при разговоре с ней? Ведь в этой дерьмовой ситуации совершенно нет ничего смешного.
— Так докажите это, — настаивал он. — Дайте мне телефон. Вызовите мою машину. Мисс Хилл. Все очень серьезно. В конце концов, речь идет о моем здоровье. О моем зрении.
Тишина. Она задумалась, остановившись посреди кухни.
— Дан… док сказал, что вам ничего не грозит. Сегодня-завтра все восстановится.
Он уцепился за еще одну возможность.
— А ваш приятель-доктор не боится потерять практику? Ведь это подсудное дело — удерживать больного вдалеке от больницы, без оказания квалифицированной медицинской помощи…
Но если у нее и были колебания, они уже исчезли.
— Никто вас не удерживает! — безаппеляционно заявила Хилл. — Во всяком случае, не мы с доком. И вы врете, что вам не была оказана медицинская помощь. Пощупайте повязку на голове. Выпейте микстуру. Она на полке слева от вас. Если док говорит, что вам не грозят никакие осложнения, это так и есть.
— Я привык доверять своим докторам…
— Ну а я — своим! — отрезала она. — И все, что я говорю — чистая правда. Я не знаю, кто дал вам по голове… хотя на его месте я бы приложила вас куда сильнее… и клянусь, ему не поздоровится, когда я узнаю — кто это. И я не удерживаю вас силой. Ищите дверь — и уходите хоть сейчас.
Он напрягся. Он почему-то ни секунды не сомневался, что она говорит правду, но в разрешении был некий подвох — что, так просто уйдет, и она не попытается его остановить? Странное выражение — ищите дверь. Он попробовал встать — и осел на кушетке. Спросил жалобно:
— А что это вы такое вкусное готовите?
— Жаркое.
— А вы угостите меня?
— Неужели вы решитесь съесть что-то в моем доме? А вдруг я вас отравлю?
— Ну ладно, — примирительно заговорил он. — Простите, мисс Хилл, если я неправильно оценил ситуацию. Но вы же обещали — никаких пыток! А у меня уже слюнки бегут от этих запахов…
Она фыркнула, помешивая содержимое сковородки:
— Ладно. А то потом будете обвинять, что я морила вас голодом!
Ужин, к удивлению враждебных сторон, прошел вполне приятно. Они сидели за длинным деревянным столом, предназначенным для большой семьи, ели вкусное жаркое, пили легкий эль. Сделав очередной глоток, он вспомнил Саймака:
— Кто его для вас варит? Гоблины?
— Ну, сейчас еще лето, — в тон ему отозвалась Хилл. — Настоящий сентябрьский эль еще не созрел.
— Угостите, когда будет готов?
— Навряд ли вы настолько у меня задержитесь.
Он провел ладонью по столу, наслаждаясь теплотой и гладкостью дерева. Хотя его слепоте было всего сутки отроду, казалось, все остальные чувства обострились, как это бывает у слепых и слабовидящих. Он остро чувствовал локтем прикосновение ее упругой груди, когда Хилл вела его к столу — удовольствие скорее для озабоченного подростка, но и любой взрослый мужик от него не откажется. Обнаружил, что хозяйка обладает своим собственным запахом, напомнившим аромат нагретой солнцем кожи. Что щеку ему греет тепло от зажженного подсвечника — три свечи, сказала она, я люблю ужинать при свечах… Что ему приятен запах старого дерева и мастики для мебели. Что ему любопытно, как выглядит этот дом изнутри.
— Я не понял, что такое там с вашим именем? — поинтересовался он, сыто откидываясь на высокую спинку стула и вытягивая ноги. — То вы Касси, то вы Гасси…
— Мое первое имя — Кассандра, — сказала она. — Та, что предсказывала всем несчастья, а ей никто не верил. Отец увлекался всеми этими греческими мифами. Мне оно не нравится, потому что это иногда сбывается. Близкие друзья зовут меня Гасси. Это мое второе имя.
— Огаста? Тоже распространенным не назовешь. А вы, случаем, не страдаете раздвоением личности?
— Конечно, — невозмутимо отозвалась она. — Особенно в полнолуние.
— А что значит — «иногда сбывается»? Вы действительно предсказываете неприятности?
— Я их желаю, — сказала она просто. — И они случаются.
— Вроде, — он помахал рукой возле своего лица, — того, что случилось со мной?
- Предыдущая
- 12/64
- Следующая
