В борьбе за Белую Россию. Холодная гражданская война - Окулов Андрей Владимирович - Страница 44

— Против социалистов мы боремся уже сейчас. Потому что социализмом всегда прикрывается коммунизм. Да, у нас общие цели и общий враг. Два патриота из двух разных стран всегда договорятся друг с другом.

Это и был главный принцип, по которому мы работали с «орлами». Мы исходили из того, что свобода неделима. Если не будет свободной России, не будет и свободной Европы. Поэтому помощь антисоветскому подполью в Советском Союзе — прямое действие против системы, которая угрожает всему миру, включая Великобританию. А мир становится все меньше и меньше.

Убедить потенциального «орла» в том, что он действует в интересах своей страны, — это была главная задача Участкового.

Мы оплачивали саму поездку в СССР или страны Восточной Европы и дорожные расходы. Если кто-то заговаривал о том, что за его работу причитается гонорар, его или убеждали в обратном, или вычеркивали из списка кандидатов. Плох тот агент, который идет на риск из-за денег. Может продать тебя тому, кто заплатит больше. И денег у НТС было не так уж много.

Некоторые, в частности Колин, отправлялись в поездку за свой счет. Когда представлялась такая возможность. Ведь «орлами» в основном были студенты, а они даже в Англии — народ небогатый.

Когда принципиальная договоренность была достигнута, мы приступали к технической подготовке. Первым делом «орел» должен был выучить русский алфавит, чтобы мог прочесть вывески и названия улиц. Потом — система транспорта, детали прохода через таможню. Быт и нравы советских гостиниц для иностранцев. «Орлам» очень нравился анекдот про то, что в отеле «Интурист» висит объявление на английском языке: «Уважаемые гости! Убедительно просим вас не тушить окурки в горшках с цветами. Вы можете повредить микрофоны».

Туристические поездки, которые оформляли для «орлов», были, как правило, стандартные: Москва и Ленинград, одна неделя. Наши люди не должны были ничем отличаться от обыкновенных наивных западных туристов, которые решили ненадолго посетить СССР.

Психоз по поводу «жучков» в советских гостиницах, навеянный фильмами о Джеймсе Бонде, часто вредил делу.

Один раз я видел по телевидению передачу, в которой британские спортсмены рассказывали, что во время Московской олимпиады вся британская сборная упорно искала в своих номерах «жучков». Один спортсмен приподнял ковер на полу и обнаружил под ним какую-то гайку. Решив, что это и есть микрофон, он отвинтил ее. И в номере ниже этажом упала люстра…

Другой спортсмен решил, что «жучок» спрятан в телевизоре, и стал его разбирать. Вдруг зазвонил телефон и незнакомый голос на хорошем английском попросил его не ломать казенный телевизор!

«Орлов» также обучали способу, которым на теле можно было прятать литературу при ввозе и вывозе. Во время Олимпиады-80 на границе поставили западную просвечивающую аппаратуру, которая сразу позволяла увидеть, что в чемодане — книги или листовки. Так что весь «груз» «орел» должен был спрятать на геле. Обучали способу, которым «контакт» в России мог написать для нас письмо или целую статью, и как ее потом незаметно вывезти. А в случае провала — мгновенно уничтожить.

Методы слежки, применяемые КГБ. Проверка слежки и поведете в случае ее обнаружения.

Поведение на допросе. Пока мы работали вместе с Алексом, мы замечательно разыгрывали имитацию допроса. Причем он исполнял роль «доброго следователя», а я — «злого». Неплохо получалось. Одну «орлицу» чуть до слез не довели. Она после такого «допроса» стала готовиться к поездке более серьезно.

Слава богу, ни одному из моих «орлов» в настоящем допросе участвовать не довелось.

После общей подготовки, после получения разработки из Конторы мы приступали к подготовке к конкретному заданию. Имя и адрес «контакта», смысл операции, подход к его квартире, пароль, отзыв. Очень часто операции были двойные: «орел» провозил на себе до ста писем в советских конвертах, которые он должен был опустить в разные почтовые ящики в каком-либо районе города, находящемся подальше от гостиницы, где он жил. В конвертах были наши листовки на папиросной бумаге. Часть адресов были случайные — из телефонных книг и справочников. Часть — адреса «контактов», живущих в провинции, куда нашим курьерам было не добраться. Обычно — три-четыре из сотни. В случае захвата КГБ навряд ли смог бы вычислить, кто именно является «контактом» НТС. Потом «орел» должен был добраться до квартиры другого «контакта», передать ему литературу или письмо, вещи, деньги. Забрать рукопись или письмо для Конторы и привезти их в Лондон. Купить несколько десятков советских конвертов, которые потом будут использованы для другой операции. Иногда — разведать подход к квартире нового «контакта».

Кроме листовок, книг и денег «орлы» провозили маленькие значки с бело-сине-красными флажками. Один из них, выполнив задание, спросил у меня: «Стив, неужели ты веришь, что когда-нибудь этот флаг снова станет государственным в России?» Я честно ответил, что не знаю. Но в России должны знать, каков истинный, а не коммунистический символ нашей страны. Об этом я писал еще в листовке «руководство к действию», которая вышла в 1981 году: «Еще одна акция протеста — вывесить где-нибудь в людном месте русский национальный флаг. Он представляет собой прямоугольное полотнище, состоящее из трех горизонтальных полос. Цвета сверху вниз: белый, синий, красный. Это будет актом провозглашения коммунистического режима внутренним оккупационным режимом».

Каково же было мое удивление, когда много лет спустя красная оппозиция Ельцину будет называть «внутренним оккупационным режимом»… правительство Ельцина! Наверняка кто-то из бывших гебистов списал это выражение из моей листовки, поменяв «вектор обличения». Сами бы ни за что не додумались — с воображением у этой братии всегда было плохо.

Вот и все, что требовалось от этих людей. «Закрытый сектор» не был классической разведкой, и своей разведшколы у нас тоже не было.

Незадолго до моего приезда Алекс где-то посеял записную книжку с кличками всех «орлов». Такая рассеянность «ученого мужа» была ему свойственна всегда. Все-таки доктор археологии. Посему было решено поменять клички у всех «орлов». Одновременно отсечь старые контакты, которые для дела были уже не нужны. Например, если «орел» съездил три раза, он, как правило, уже не привлекался к новым операциям — мог примелькаться и вызвать подозрения. «Орел», который был на квартире контакта, раскрытого впоследствии КГБ, — здесь причины понятны. Контакт, отказавшийся от дальнейших поездок по личным причинам, и так далее.

Новые клички должен был придумать я, поскольку мне с ними предстояло работать дальше.

Инструкции для работников «Закрытого сектора» составлялись десятилетиями, на основе опыта. Иногда — печального. Мне пришлось проштудировать несколько отчетов о поездках провалившихся «орлов»: Эйдсвиг из Норвегии, Пейне из Бельгии, Эдвард Чик из Великобритании, Тира из Франции. Некоторых захватили из-за провала «контактов». Некоторых — из-за того, что сами «контакты» были подставными. Некоторых — из-за того, что они нарушили инструкции.

«Конституцией» работника «Закрытого сектора» была инструкция под названием «Моржи». Секретная. Каждый номер был пронумерован. Мне достался экземпляр под номером 20. Десять лет спустя я узнал, что «Моржей» написал Ярослав Александрович Трушнович в конце пятидесятых годов. Одним из правил Участкового было: со всеми «орлами» необходимо установить дружеские отношения. Несмотря на то что сами они своих кличек не знают, кличка не должна оскорблять агента.

Я постарался подобрать клички так, чтобы они лучше всего подходили каждому из «орлов» по характеру, профессии, увлечениям и фактам биографии.

Живая — бывшая «орлица», ее отправлял Алекс. Чернявая веснушчатая и смешливая девушка. Поскольку она побывала на квартире члена НТС Ростислава Евдокимова, которого к тому моменту уже арестовали, от дальнейших поездок она была отстранена, но была прекрасной наводчицей: рекомендовала несколько новых людей.

Дрейк — кличку получил за то, что внешне был похож на типичного пирата. Активный член Консервативной партии, очень рассудительный. Но во время поездки вступил в контакт с фарцовщиком в Питере — продал ему какие-то джинсы, чтобы погулять в свое удовольствие. Это было строго запрещено, поэтому от дальнейших полетов был отстранен. Рекомендовал своего брата. Впоследствии стал членом британского парламента.