Ловцы трепанга - Сальгари Эмилио - Страница 1

• 1/39
• Следующая

В первых числах апреля 18… Года вдоль берегов залива Карпентария, крайней точки Австралии на северо-востоке, плыл один из тех причудливых кораблей, которые китайцы называют тс-ао-ш-ван, а европейцы — джонками.

Джонки грубые и тяжелые, нос их округлен, корма высоко поднята и расширена, а высокие мачты оснащены громадными парусами.

На борту джонки суетилось около тридцати человек, низкорослых, желтокожих, с раскосыми глазами и курчавыми волосами; одни из них были почти голыми, другие — одеты в широкие блузы и штаны из красной холстины. Некоторые из них бегали по палубе, другие — выстроились вдоль бортов, готовые броситься к снастям для выполнения маневра.

На рубке стоял высокий человек, лет сорока, одетый по-европейски. Его энергичное лицо было обветрено и опалено солнцем Южных морей.

Это был капитан джонки.

Он внимательно разглядывал в подзорную трубу австралийский берег.

Позади него стояли двое юношей: один — лет шестнадцати, другой — двадцати. Они, по-видимому, с нетерпением ожидали результатов наблюдений капитана.

— Ну что, дядя? — вырвалось вдруг у младшего.

— Я не вижу ни одного живого существа на берегу, — ответил наблюдатель.

— А где же бухта?

— Прямо перед нами, приблизительно в четыре милях.

— Ты уверен, что не ошибаешься?

— Моряк в таких случаях никогда не ошибается. Здесь я и ловил трепанг в прошлом году, я отлично помню местность.

— Так почему же ты так внимательно рассматриваешь берега? — спросил второй юноша.

— Я дорожу своей шкурой, да и вашей, мои дорогие племянники.

— Чего же ты, собственно, боишься? — снова спросил первый юноша.

— Мы находимся в стране дикарей, Ханс. Берега сейчас безлюдны, но каждый момент они могут закишеть австралийцами.

— А они ненавидят белых?

— О да! Они дики и не слишком дружелюбно встречают гостей.

— Нам нечего их бояться: нас ведь не так мало.

— К тому же у нас есть ружья и два камнемета1.

— Да, конечно… Но мы не должны рассчитывать на наших малайцев, — возразил капитан, — все они как стая зайцев: при первом же выстреле они спрячутся в трюм.

— Во всяком случае дикарям не так легко будет захватить корабль, да еще хорошо вооруженный.

— На корабле-то нам нечего бояться. Но нам придется высадиться, чтобы установить на берегу котлы.

— Какие котлы?

— Я и забыл, что вы не имеете понятия о ловле трепанга. Вы ведь плавали только в спокойных водах, а море…

— О! Дядя! — запротестовали юноши.

— Морским волком не родятся, но я надеюсь, что со временем вы станете настоящими моряками.

— Эй! Ван-Горн, держи прямо на тот мыс, — прервал разговор капитан, оборачиваясь к седобородому человеку, стоявшему на корме у румпеля, и указывая пальцем куда-то в пространство. — Ты видишь мыс?

— Вижу, капитан Ван-Сталь, — отвечал рулевой, — мои шестьдесят лет все же не ослабили зрения.

Джонка, продолжавшая огибать остроконечный полуостров, отделяющий Коралловое море от залива Карпентария, повернула нос к мысу, за которым берег, казалось, должен был образовать глубокую бухту.

Побережье, с которого капитан не спускал глаз, упорно рассматривая в подзорную трубу, казалось бесплодным и пустынным.

Берег образовал неглубокую дугу, окаймленную скалами, основание которых сливалось с коралловым массивом, омываемым волнами. Единственную его растительность составляли группы каучуковых деревьев, подлинных гигантов, достигавших чуть ли не шестидесяти метров в высоту, но почти не дававших тени, так как их листья свисали ребром.

Капитан, вероятно, очень мало доверял царившему на берегу спокойствию; время от времени он настораживался, как будто ему удавалось уловить еще какой-то шум, кроме гула волн, разбивающихся о рифы.

В несколько минут джонка, подгоняемая свежим северо-западным бризом, обогнула указанный капитаном мыс и вошла в широкую бухту. Песчаный и отлогий берег бухты постепенно поднимался, образуя гряду замыкавших его скал.

— Это и есть та самая бухта, где начнется ловля трепанга? — спросили одновременно Ханс и Корнелиус.

— Да, — ответил капитан и, свесившись через перила палубы, устремил взгляд на воду, по которой скользила джонка.

— Здесь на дне, — сказал он, видимо довольный результатами своих наблюдений, — лежит целое богатство и для нас, и для нашего арматора2.

— Так вот он где трепанг! — сказал Ханс. — Как я хотел бы уже увидеть ловлю!

— Тебе не Долго осталось ждать, — успокоил его капитан, — так

Вдруг странный крик донесся с берега, прервав капитана на полуслове:

«Коо-мооо-эээ!»

— Тысяча чертей! — вскричал капитан, хмуря брови. — Предчувствие меня не обмануло.

— Это крик трепанга? — спросил Ханс.

— У трепанга нет голоса, — сурово бросил ему капитан.

— Значит, дикого животного? — спросил на этот раз Корнелиус.

— Нет, много опаснее: это крики австралийцев.

— Но где же они?

— Мы-то их не видим, но они нас уже давно заметили, — сказал капитан и глубоко задумался.

— Ты боишься нападения?

— Нет, но я боюсь, что наш экипаж откажется высадиться на берег.

— Капитан, вы слышали? — обратился к Ван-Сталю старый моряк, который, передав румпель малайцу, подошел к капитану.

— Ну да, я слышал. Но я не отказываюсь от высадки. Дно бухты, как ковром, устлано трепангом. Готовьтесь к высадке.

Потом, обернувшись к команде, капитан отдал приказ:

— Убрать паруса! Бросай якоря!

В этот момент со стороны прибрежных скал снова донесся тот же крик:

«Коо-мооо-ээээ!»

— Опять. Что это? Угроза? Или они хотят запутать экипаж?

— Это их клич для сбора, — сказал Ван-Горн.

— Я знаю. Тут за скалами скрывается, верно, целое племя.

— Вы помните, капитан, в прошлом году одним только нам удалось взять отсюда груз, ибо только наше присутствие не было обнаружено туземцами. А два корабля, прибывшие сюда после нас, были вынуждены быстро убраться. Вспомните, капитан, и экипажи трех джонок, растерзанных дикарями мыса Йорк.

— Да, я помню даже разбитый остов одной из джонок: море выбросило его на остров Эдуарда Пелью.

— Туземцы, очевидно, ожидали прихода судов в этом году и сторожили берега. Да, они не оставят нас на этот раз в покое.

— Я этого боялся. Но мы здесь — и сумеем защитить себя.

— Будьте осторожны, капитан. Эти туземцы хитры, упрямы и способны вплавь добраться к кораблю, перерезать канаты, перерубить якорные цепи и бросить джонку на скалы.

— Мы будем начеку. Мы возьмем с собой на берег камнеметы и ружья; под таким прикрытием наши ловцы будут работать спокойно.

Пока длился этот разговор, малайцы успели убрать паруса и бросили два якоря, один с носа, другой с кормы, чтобы лучше обеспечить устойчивость джонки, остановившейся в двух кабельтовых от скалистого берега.

— Если все обойдется благополучно, а я на это надеюсь, — говорил капитан, собрав перед высадкой матросов, — то через три недели мы заберем полный груз, а через шесть недель будем дома с хорошим уловом.

Малайцы так же, как капитан и штурман, слышали крик с берега и поняли его значение. Поэтому они с явной неохотой выполняли приказы капитана: бросали якоря и убирали паруса, предпочитая убраться подальше от негостеприимного берега. Но они слишком хорошо знали своего капитана, его настойчивость и решимость. И им пришлось беспрекословно подчиниться тяжелой для них необходимости высадиться на пустынный берег и приступить к ловле трепанга под непрерывной угрозой нападения дикарей.

Ван-Сталь был только капитаном, а не владельцем «Хай-Нам» — так звали джонку. Джонка принадлежала богатому торговцу трепангом с острова Тимор Лин-Кингу, который предоставил командование ею Ван-Сталю, давно уже заслужившему репутацию отважного и искусного моряка.

• 1/39
• Следующая