Онсапоенго - Алешковский Юз - Страница 2
- Предыдущая
- 2/2
— Его родители… они же на меня его оставили… — сказал я.
Завуч вышел. Девчонки сразу окружили моего братишку и защебетали:
— Онсапоенгушко! Онсик! Тебя оставили одного… Бедненький… Нужно шефство…
Я растолкал их и рявкнул:
— Завтракал? Зачем пришел?
— А это не твоя школа, а средняя, — надулся Онсапоенго. — И я поел мороженое мясо. Оно за окном висело. Настрогал немножко… И газ не зажигал, а ванну тоже вылил.
Я сразу успокоился. Ребята щупали его оленье пальто, расспрашивали про северное сияние, про лаек, и, в общем, про все то, что вспомнили после урока о Севере. Я гордо посматривал на них и не перебивал Онсапоенго.
Только мне хотелось побыстрей увести его домой, но тут прибежал восьмиклассник Бочаров и вцепился в оленье пальто.
— Онсапоенго? Здравствуйте. Бочаров. Я смотритель школьного музея. Пойдем, я тебе все покажу.
Он потащил его в музей, а я плелся следом, грустно соображая: «Жалко отдавать в музей и рога, и лапу, и упряжку. Отдал же я краба и пуговицу гимназиста конца девятнадцатого века. Не отдам и рога, и лапу, и упряжку…»
В нашем музее Бочаров водил моего братишку от стенда к стенду, мимо витрин и полок и все объяснял:
— Уникальный махаон Дины Диковой… Закарпатские носки. Клюв орла… Вовкин краб… Кольчуга… Интересно?
Мой братишка молча кивал, вытаращив глаза, и облизывал губы. Тогда Бочаров, тоже облизывая губы и поглаживая оленье пальто, сказал, вздохнув:
— В такой одежде ходят эскимосы… ненцы… и другие народности Севера. Это — экспонат! Малица называется.
Онсапоенго тут же снял через голову оленье пальто с капюшоном.
— Все равно оно будет скоро мало… и унты…
— Нет… нет… что ты… зачем… неудобно… — запритворялся Бочаров.
— А в чем ты домой пойдешь? — закричал я в отчаяньи?
Кто-то сказал:
— Я сбегаю за пальто и за бурками… Я из них вырос… в нафталине они лежат… Мигом!
Бочаров чуть не заплакал от радости:
— Мы это повесим на стене и напишем: «Великодушный дар жителя Севера Онсапоенго», а ты каждый день приходи сюда и вот тебе от имени совета музея махаон.
Мой братишка засунул коробочку с махаоном за пазуху и ойкнул от счастья. Я как-то размяк и, сам не знаю почему, сказал:
— Я отдам музею рога, лапу медведя и упряжку… только через неделю… нет, через десять дней отдам…
Когда Шишкин из третьего «а» принес бурки и пальто, я, устав от всех этих дел, одел моего братишку и повел его домой. Сначала за нами бежали первоклашки и кричали:
— Онсапоенго! Онсапоенго! Ура! Ура!
Потом они отстали. А от этого Онсапоенго пахло нафталином так, что у меня заслезились глаза и я думал: «Прошел всего один день… а сколько он натворил… Надвигается завтра. Может, привязать к кровати, чтобы не ел мороженое мясо?.. Зачем я согласился!..»
Я шел медленно, смотря под ноги. Вдруг мой братишка вырвался и закричал:
— Вовка! Смотри! Онсапоенго!
Мимо нас проезжал «маз» с белой дюралевой цистерной. На ней большими красными буквами было написано «огнеопасно».
— Ну и что? — сказал я зло.
— А ты прочитай наоборот! Как я на Севере.
Я прочитал наоборот и криво улыбнулся: получилось «Онсапоенго».
Сжав губы, я с трудом удерживался от смеха. Мне, как нашему завучу, нужно было притворяться злым и строгим, чтобы мой братишка совсем не разболтался. Почему я сразу не прочитал «Онсапоенго» наоборот? Ведь я и сам любил читать наоборот всякие слова на улицах. Я спросил:
— Как тебя зовут?.. По метрике только!
— Славик. А что? — как ни в чем не бывало сказал мой двоюродный братишка.
- Предыдущая
- 2/2
