Выпуск II. Том 4 - Кристи Агата - Страница 24

• Предыдущая
• 24/78
• Следующая

— Ни у того, ни у другого. Как я понял, министр авиации должен будет отвезти эти бумаги в Лондон, значит, ночью они будут у его секретаря О'Рурка, в этом я абсолютно уверен.

— Тогда остается только одно. Если кто-то и правда собирается стащить эти бумаги, то, Билл, мой мальчик, нам придется подежурить сегодня ночью.

Бандл открыла было рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его, так ничего и не сказав.

— Кстати, дорогой Холмс, — поинтересовался Джимми, — вы не знаете, там в холле действительно стоит швейцар — натуральный лакей из Херродса, или это наш старый приятель Лестрейд из Скотленд-Ярда?

— Блестяще, Ватсон, — похвалил его Билл с иронией.

— Похоже, мы отбиваем у него хлеб, — заметил Джимми.

— Ничего не поделаешь, раз мы хотим довести это дело до конца, — сказал Билл.

— Тогда решено, — заключил Джимми. — Разделим ночь пополам.

И опять Бандл только приоткрыла рот, по ничего не сказала.

— Ты прав, — согласился Билл. — Кто первый?

— Бросим жребий?

— Давай.

— Отлично. Вот монетка. Орел — первый ты, решка — я.

Билл кивнул и подкинул монетку. Джимми нагнулся:

— Решка!

— Черт! — воскликнул Билл. — Ты первый, а может, тогда-то все и произойдет.

— Ну, это еще неизвестно, — успокоил его Джимми. — Преступники — народ непредсказуемый. Когда тебя разбудить? В половине четвертого?

— Да, наверно.

И тут наконец Бандл произнесла:

— А как же я?

— А ты не беспокойся. Ложись и спи.

— Но это не слишком интересно, — возразила Бандл.

— Как знать, — обнадежил ее Джимми. — Вас могут убить в собственной постели, а мы с Биллом останемся целы и невредимы.

— Не исключено. Знаете, Джимми, мне очень не нравится графиня, весьма подозрительная особа.

— Чепуха! — запальчиво воскликнул Билл. — Она абсолютно вне подозрений.

— Откуда ты знаешь? — резко спросила Бандл.

— Да уж знаю. За нее поручился один парень из венгерского посольства.

Бандл была огорошена — на это ей нечего было возразить.

— Все вы, девушки, одинаковы, — проворчал Билл. — Как увидите красивую женщину, сразу готовы приписать ей…

— Тогда почему бы тебе не вернуться к ней и не шепнуть на ее очаровательное розовое ушко все наши секреты? — язвительно заметила Бандл. — А я иду спать. Мне до смерти надоела эта гостиная, и я не собираюсь туда возвращаться.

Когда Бандл вышла из комнаты, Билл взглянул на Джимми:

— Бандл просто прелесть! Я боялся, что она доставит нам массу хлопот. Знаешь, она такая упорная, все хочет делать сама. Слава Богу, что она быстро согласилась.

— Вот это-то меня и удивило, — сказал Джимми.

— Но у нее же есть здравый смысл, она же понимает, что можно, а чего нельзя. Слушай, а вдруг нам понадобится оружие? Полицейские всегда берут с собой оружие, когда идут на такие дела.

— У меня есть пистолет. С вороненым дулом, — с гордостью сообщил Джимми. — Увесистый и выглядит весьма устрашающе. Я его тебе одолжу ночью, когда ты придешь меня сменить.

Билл посмотрел на него с уважением и завистью:

— Как это ты догадался обзавестись пистолетом?

— Сам не знаю, — беспечно ответил Джимми. — Просто захотелось, и все.

— Надеюсь, мы не пристрелим не того, кого следует? — забеспокоился Билл.

— Да уж, не хотелось бы, — мрачно подтвердил мистер Тесиджер.

А теперь мы расскажем о том, что же произошло в эту бурную ночь с каждым из трех заговорщиков. Начнем со славного и обаятельного мистера Джимми Тесиджера, с той самой минуты, когда он распрощался наконец со своим приятелем Биллом Эверсли.

— Не забудь, — сказал Билл. — Три тридцать. Если, конечно, ты еще будешь жив, — любезно добавил он.

— Может, я и шалопай, — Джимми вспомнил переданные ему Бандл слова, — но не такой, каким они меня выставляют.

— То же самое ты сказал о Джерри Уэйде, — медленно проговорил Билл. — Помнишь? И в ту же ночь…

— Заткнись, болван! — рявкнул Джимми. — У тебя что, совсем нет чувства такта?

— Конечно, есть. Я же подающий надежды дипломат! Дипломат просто обязан обладать тактом!

— Похоже, оно у тебя пока еще в зачаточном состоянии.

— Я не перестаю думать о Бандл. — Билл резко сменил тему. — Я ожидал, что с ней будет гораздо труднее. Она сильно изменилась.., и к лучшему.

— Твой шеф тоже так считает, — заметил Джимми. — Он даже заявил, что приятно удивлен.

— По-моему, Бандл его просто надула. А Индюк уши и развесил. Ну, спокойной ночи. Разбудить меня не легко, боюсь, тебе придется попотеть. Но ты не отчаивайся.

— Будет очень жаль, если тебя постигнет участь Джерри Уэйда, — съехидничал Джимми. Билл посмотрел на него укоризненно:

— Черт подери, ты что, хочешь меня запугать!

— Как аукнется, так и откликнется. Ну, топай. Но Билл все не уходил, переминаясь с ноги на ногу:

— Слушай!

— Что?

— С тобой ведь ничего не случится? Хоть мы и продумали все до мелочей, но как вспомню беднягу Джерри.., потом Ронни…

Джимми с досадой взглянул на него. Билл, безусловно, говорил это из лучших побуждений, но нельзя же так раскисать.

— Ясно. Придется показать тебе “леопольд”. — Он сунул руку в карман. — Настоящий автоматический револьвер, — с гордостью добавил он.

— Настоящий? — поразился Билл.

— Стивенс купил, мой лакей. Четкость и надежность гарантируются. Нужно только нажать на курок — все остальное “леопольд” сделает сам.

— Слушай, Джимми.

— Да?

— Будь повнимательнее, ладно? Не стреляй в кого попало. Не дай Бог ненароком подстрелишь старину Дигби, он лунатик и бродит иногда ночью по дому.

— Не волнуйся. Конечно, раз уж я купил “леопольд”, то хотелось бы пустить его в ход, но постараюсь по возможности обуздать свои кровожадные инстинкты.

— Спокойной ночи, — в десятый раз повторил Билл и на этот раз действительно ушел.

Джимми заступил на ночное дежурство. Сэр Стэнли Дигби занимал комнату в конце западного крыла, с одной стороны к ней примыкала ванная, с другой — маленькая комнатка мистера Теренса О'Рурка. Все три двери выходили в небольшой коридор, что сильно упрощало задачу наблюдателя. В тени дубового шкафа, там, где коридор соединялся с главной галереей, стоял стул. Поскольку другого пути в западное крыло не было, всякий, кто туда пойдет, не мог пройти здесь незамеченным. Коридор освещала тусклая электрическая лампочка.

Он устроился поудобнее, скрестил ноги и приготовился ждать. “Леопольд” лежал у него на коленях. Он посмотрел на часы — без двадцати час. Все улеглись совсем недавно, ничто, кроме тиканья часов, не нарушало тишину. Этот звук пугал Джимми, поскольку напоминал ему о Джералде Уэйде… Семь будильников, тикающих на камине… Кто их туда поставил, зачем? Он содрогнулся.

Как трудно сидеть в темноте не двигаясь! Неудивительно, что на спиритических сеансах происходят всякие чудеса. От такого напряжения человек начинает вздрагивать при малейшем шорохе, и ему мерещится что угодно. В голове Джимми роились неприятные мысли.

Ронни Деверукс! Ронни Деверукс и Джерри Уэйд! Такие молодые, жизнерадостные, такие здоровяки. Где они теперь? “В сырой земле едят их черви…”[20] Как избавиться от этих жутких мыслей? Он снова посмотрел на часы — только двадцать минут второго. Как медленно тянется время…

Что за удивительная девушка, эта Бандл! Сколько смелости и хладнокровия нужно, чтобы проникнуть на заседание “Семи циферблатов”! Почему не ему это пришло в голову? Просто он чересчур здравомыслящий человек.

“Седьмой”. Кто же он, черт возьми, этот “Час седьмой”? А если он сейчас здесь, в доме, под видом слуги, например. Не может же он быть кем-то из гостей. Конечно, нет… Но ведь и все остальное вне пределов вероятного. Если бы он безоговорочно не верил Бандл, то решил бы, что все это она выдумала. Джимми зевнул. Странное состояние — и спать хочется, и нервы напряжены до предела. Он снова посмотрел на часы — без десяти два. Время все-таки помаленьку идет…

• Предыдущая
• 24/78
• Следующая