Выпуск 1. Том 6 - Кристи Агата - Страница 27

• Предыдущая
• 27/89
• Следующая

– Чепуха! Они были так преданы друг другу! – возмутилась Мими. – Как вам такое пришло в голову!

Пуаро с улыбкой посмотрел на нее.

– То, что вы говорите, весьма существенно. Но это известно вам, а не мне. Я рассматриваю голые факты, не учитывая предвзятых суждений. Позвольте заметить, мадемуазель, в моей практике мне пришлось столкнуться по меньшей мере с пятью случаями, когда преданные мужья убивали своих жен, и с двадцатью двумя случаями, когда преданные жены убивали своих мужей. Да, les femmes[19] умеют притворяться гораздо лучше.

– По-моему, вы страшный человек, – сказала Мими. – Уверена, Беббингтоны на это не способны. Это.., это чудовищно!

– Чудовищно совершать убийство, мадемуазель, – сказал Пуаро с неожиданной суровостью в голосе. – Но я, принимая в расчет только факты, – продолжал он, немного смягчаясь, – согласен, что миссис Беббингтон тут ни при чем. Она же не была в Мелфорт Эбби. Как справедливо заметил сэр Чарлз, убийца должен был присутствовать и там и тут, то есть он один из тех семи, что указаны в вашем списке.

– Так что же вы нам посоветуете? – нарушил молчание мистер Саттертуэйт.

– Но у вас ведь, несомненно, уже есть план? – спросил Пуаро.

Сэр Чарлз откашлялся.

– Единственное, что нам остается, – воспользоваться методом исключения, – сказал он. – Каждого, кто фигурирует в нашем списке, будем считать виновным до тех пор, пока не будет доказана его непричастность к преступлению. Призвав на помощь всю нашу изобретательность, мы должны доказать, что подозреваемый так или иначе связан с Беббингтоном. Если мы удостоверимся, что такой связи не существует, перейдем к следующему лицу из нашего списка.

– С точки зрения психологии весьма убедительно, – согласился Пуаро. – Каким способом вы собираетесь действовать?

– У нас еще не было времени это обсудить. Хотелось бы услышать ваш совет, мосье Пуаро. А может быть, вы сами…

Пуаро жестом его остановил.

– Мой друг, не требуйте от меня каких-либо активных действий. Весь мой опыт убеждает меня, что все задачи надо решать в уме. Позвольте мне участвовать в этом деле, как говорится, в качестве наблюдателя. Продолжайте ваше расследование, тем более что сэр Чарлз направляет его весьма успешно.

«А обо мне ни слова, – подумал мистер Саттертуэйт. – Ох уж эти актеры! Всегда и везде на первых ролях!»

– Возможно, вам потребуется совет профессионала. Вот тут я к вашим услугам. Как вы к этому относитесь, мадемуазель? – с улыбкой обратился он к Мими.

– С восторгом. Уверена, ваш опыт будет неоценим для нас.

Казалось, она почувствовала некоторое облегчение.

– Мне надо идти, не то с мамой случится удар, – сказала Мими, взглянув на часы.

– Я вас отвезу, – предложил сэр Чарлз. Они вышли вместе.

– Видите, рыбка-то клюнула, – сказал Эркюль Пуаро.

Мистер Саттертуэйт встрепенулся, внезапно выведенный из задумчивого созерцания двери, за которой исчезли сэр Чарлз и Мими. Пуаро улыбался, и глаза у него озорно поблескивали.

– Да, да, не отпирайтесь. Вы ведь нарочно подбросили мне эту наживку там, в Монте-Карло. Разве нет? Показали мне сообщение о смерти сэра Бартоломью. Надеялись, что у меня проснется профессиональный интерес и что я займусь этим делом.

– Вы правы, – сознался мистер Саттертуэйт. – Однако я думал, что у меня ничего не вышло.

– В том-то и дело, что вышло. Вы – тонкий психолог, мой друг. Я томился скукой. Мне нечем было заняться, как тем детям, что слонялись около нас, помните? Вы появились в самый психологически подходящий момент. Кстати, вы даже не представляете, как важно психологическое состояние преступника в критический момент… Психопатология и преступление – они идут рука об руку. Однако вернемся к нашим баранам. Это преступление ставит меня в тупик.., совершенно сбивает с толку.

– Какое преступление, первое или второе?

– По-моему, есть только одно преступление, а то, что вы называете первым и вторым, суть две его половины. Вторая – довольно проста.., и мотивы и способ.

– Поверьте, тут способ столь же неочевиден, как и в первом случае, – перебил его мистер Саттертуэйт. – В вине яд не найден, а ел сэр Бартоломью то же, что и остальные.

– Нет-нет, тут совсем иное дело. Понимаете, по-моему, никто не мог отравить именно Беббингтона. Вернее, сэр Чарлз мог бы, если бы пожелал, подсыпать яд в любой из стаканов, но как сделать так, чтобы этот стакан попал Беббингтону или другому лицу? Тампл, захоти она кого-то отравить, могла бы подсыпать что-то в последний стакан из тех, что стоял на подносе, и поднести его своей жертве. Но ведь последний стакан она поднесла не Беббингтону. Нет, убийство несчастного пастора представляется мне просто невероятным, и у меня такое чувство, что, возможно, он просто-напросто умер своей смертью… Но ничего, скоро мы это узнаем. Смерть же сэра Бартоломью – совсем другое дело. Его мог отравить любой из гостей, дворецкий, горничная. Это было совсем нетрудно.

– Не понимаю… – начал мистер Саттертуэйт. Но Пуаро перебил его:

– Берусь как-нибудь вам это доказать, проведя небольшой эксперимент. А теперь давайте перейдем к другому, самому важному вопросу. Надеюсь, вы понимаете, не можете не понимать, ибо у вас доброе и чуткое сердце и тонкий ум, что я не должен, как у вас говорят, перебегать дорогу.

– Иными словами… – начал мистер Саттертуэйт, понимающе улыбаясь.

– Иными словами, сэр Чарлз должен играть главную роль! Он к этому привык. А некая юная леди совсем не была рада тому, что я вмешался в расследование.

– Вы, как у нас говорят, понимаете все с полуслова, мосье Пуаро.

– Ну что вы, право, это же просто в глаза бросается! У меня очень чувствительное сердце. И мое самое большое желание – помогать влюбленным, а не препятствовать им. Мы с вами, мой друг, должны вместе трудиться на благо и во славу сэра Чарлза Картрайта, разве не так? А когда распутаем это дело…

– Если распутаем, – мягко поправил его мистер Саттертуэйт.

– Нет, не если, а когда! Я не проигрываю.

– Никогда? – не удержался от вопроса въедливый мистер Саттертуэйт.

– Были случаи, – с достоинством отвечал Пуаро, – когда ненадолго я, как бы это сказать, становился тугодумом. То есть добирался до истины не так быстро, как обычно.

– Но в целом вы никогда не терпели неудач?

Настойчивость мистера Саттертуэйта проистекала из чистой любознательности.

– Eh bien, – сдался Пуаро, – Было однажды. Давно, в Бельгии. Но не будем об этом говорить…

Мистер Саттертуэйт, удовлетворив свое любопытство, не лишенное толики злорадного чувства, поспешил переменить тему.

– Хорошо. Вы говорили, что когда распутаете это дело…

– Его распутает сэр Чарлз. Это весьма существенно. Я буду лишь «пятая спица в колеснице»! – Пуаро воздел руки. – Отныне и пока мы не окончим дела, всегда и везде обязуюсь хранить молчание – разве что тончайший намек сорвется с моих уст, не более того. Мне не нужны ни признание, ни слава. Я их давно завоевал.

Мистер Саттертуэйт разглядывал его с живейшим интересом, про себя потешаясь над наивным тщеславием маленького человечка. Однако он был далек от мысли считать мосье Пуаро пустым хвастунишкой. «Нам, англичанам, – думал он, – вообще свойственно чрезвычайно скромно оценивать свои успехи, зато порой мы бываем весьма довольны собою, даже если делаем что-то плохо, а эти иностранцы более трезво судят о своих возможностях. Если француз, например, талантлив, он не видит причины замалчивать этот факт».

– Признаться, меня очень интересует, – сказал мистер Саттертуэйт, – что вы надеетесь лично для себя извлечь из этого дела? Или это просто охотничий азарт?

Пуаро помотал головой.

– Нет-нет, отнюдь. Когда я, как chien de chasse[20], беру след, меня охватывает азарт, и я уже не могу отступить. Это все так. Но есть еще нечто, более сильное. Это – как бы сказать? – страстное желание добраться до истины. В целом мире нет ничего столь волнующего, столь захватывающего и столь прекрасного, как поиски истины.

• Предыдущая
• 27/89
• Следующая