Мамаев омут - Мусатов Алексей Иванович - Страница 21
- Предыдущая
- 21/52
- Следующая
Тот слыл большим любителем леса. Весной он с ребятами сажал молодые дубки и ёлочки, делал прививки на дикорастущих яблонях и грушах, а сейчас уничтожал на деревьях непарного шелкопряда. Гореловские ребята даже завели своё «школьное лесничество».
Но и здесь Вовка не прижился. Его больше тянули к себе речка, рыбная ловля, купание. Ведь он не куда-нибудь поедет, а на Чёрное море. А там волны не шутка, и шторм может застать, так что плавать надо уметь как следует…
— Ну, папа же… не тяни, — торопил сейчас Вовка отца, который перекладывал письмо с ладони на ладонь, словно горячий блин.
Кузьма Семёнович наконец вскрыл пакет. Вовка нётерпеливо вытянул шею: сколько же в нём путёвок? И кому?
Путёвка была одна. И при ней сопроводительная бумажка.
Кузьма Семёнович прочёл её и развёл руками.
— Вот так, сынок… Зарезали нашу заявку. Дают одну-единственную путёвку, да и то не в «Артек», не в «Орлёнок», а в какую-то «Чайку».
— А кому путёвка? — упавшим голосом спросил Вовка.
— Да Вовке Горелову… Так и написано: «Владимиру Александровичу…» Везёт же парню! Второй год посылают.
На лице у Вовки появилась знакомая отцу гримаса — вот-вот захнычет.
— Что ж ты… и попросить не мог.
— Так просил же… Личный разговор имел с руководящими товарищами, можно сказать. Значит, не хватает у них путёвок.
Вовка отвернулся лицом к стене и зашмыгал носом.
Отец страдальчески поморщился.
— Да ну же, перестань… Ещё не всё потеряно. Сейчас на почту схожу, позвоню в обком… Может, и для тебя что найдется.
Он ещё раз взглянул на путёвку и ахнул:
— Батюшки, да она же «горит»!
— Кто горит? — не понял Вовка.
— Путёвка «горит». Она же с десятого числа, а сегодня уже восьмое. Значит, завтра утром выезжать надо. Где Горелов?
— Сам знаешь где… в лесу.
— Ах, чтоб вас! — засуетился Кузьма Семёнович. — Тут ремонт в школе, дел по горло, а я ребятишек разыскивай. — Он вопросительно посмотрел на сына. — Слышь, Вовка. Добеги до этого Горелова… Скажи ему про путёвку. И пусть в момент собирается и утром на поезд.
«Очень мне нужно», — хотел было сказать Вовка, но вовремя спохватился. Отец добрый-добрый, но лучше его не сердить.
— Я сбегаю, — согласился он. — Только мамке скажу, чтоб ты в город обязательно позвонил.
— Сказал, позвоню — значит, позвоню, — нахмурился отец и тяжело вздохнул. — Ох, Владимир, жмёте вы на меня с матерью… масло давите.
2
Вовка Ерошин примерно знал, где разыскивать своего тёзку — надо было добраться до Шумиловой рощи. Он прошёл через центр посёлка, миновал деревню и очутился на колхозном поле.
И тут Вовка решил, что в лес ему спешить особенно незачем — поле всегда таило для него немало соблазнов. «Пошли опыты проводить», — говорил он обычно своему дружку Петьке, и мальчишки, забравшись в поле, вдоволь лакомились морковью, репой, молодыми початками кукурузы.
Правда, были и свои трудности в этой «опытной», работе, как, например, колхозный сторож Михей и его не очень-то мирная собачонка с отрубленным хвостом. Но Вовка с Петькой умели неплохо маскироваться и переползать по-пластунски. Особенно же выручала мальчишек кукуруза: высокая, статная, с раскидистыми листьями, она скрывала их, как лес дремучий. Вовка считал, что колхозники поступают очень правильно, выращивая такую гвардейскую кукурузу.
Сейчас, неторопливо шагая полевой дорогой, Вовка выискивал делянку с посевами репы. Но миновал квадраты гречихи, пшеницы, ячменя, а репы всё не было. «Наверное, она на другом конце поля», — подумал Вовка и решил заняться кукурузой. Но и тут его ждало разочарование: початки, закутанные в десятки зелёных одёжек, только ещё наливались, зёрна были водянистые…
Зато у опушки леса Вовке повезло. Перед ним раскинулся большой клин, засеянный горохом. Зелёные стебли с усиками сплошным зелёным руном закрывали землю. На их верхушках ещё доцветали розово-фиолетовые мотыльки, а внизу уже торчали зелёные мясистые стручки.
«Ого, — обрадовался Вовка. — В колхозе и горох стали сеять. Тоже правильно».
И, оглянувшись по сторонам, он приступил к «опыту над бобовыми» — быстро срывал стручки, сжимал их пальцами, они раскрывались, как раковины, и Вовка ловко слизывал языком сладковатые горошины.
Потом набил стручками полную пазуху — теперь хватит на всю дорогу, — выбрался на межник и — обмер. Вдоль опушки неторопливо шагал дед Михей и о чём-то мирно беседовал с куцехвостым Шариком.
Вовка рванулся в лес, но было уже поздно. Шарик сипло залаял и бросился ему наперерез.
Похолодев, Вовка остановился, выдернул заправленную в штаны рубаху, высыпал стручки на траву и пошёл навстречу сторожу.
— Дедушка, как мне в Шумилову рощу попасть? — спросил он.
— А ты что, чужестранец? — ухмыльнулся Михей. — Или с космоса свалился?
— Да нет… я местный, из посёлка. Недавно только приехал, — приврал Вовка.
— А в Шумилову рощу зачем? К пионерам, что ли?..
— Ага, — охотно согласился Вовка. — К Вовке Горелову, на подмогу…
— Поздненько же ты, трудяга… Солнышко уж на обед пошло.
— А я во вторую смену…
— Ну иди, милок, иди. — Сторож показал Вовке дорогу к Шумиловой роще и лукаво покосился на его незаправленную рубаху: — А горох-то забери.
— Какой горох? — покраснел Вовка.
— А вот тот самый. — Михей кивнул на кусты. — Коль пазуху набил, так уж лущи до конца…
— Так я ж не себе… для ребят, — взмолился Вовка.
— Ладно, забирай. Там разберётесь, — усмехнулся сторож.
Под заливистый лай Шарика Вовка поспешно собрал в подол рубахи стручки и нырнул в лес.
Он пересёк овраг, потом заболоченную низину, поросшую мелким кустарником, и наконец добрался до Шумиловой рощи. Здесь, кажется, и начиналось «школьное лесничество». Но ничего особенного Вовка не заметил — лес как лес. Березы, ёлки, осины. Правда, лес был какой-то очень уж прибранный — сухие деревья вырублены, хворост собран в кучи.
То и дело встречались высокие муравьиные кучи, обнесённые изгородями из лёгких жёрдочек. Они, казалось, шевелились от множества снующих рыжих муравьёв. Иногда деревья редели, лес как бы обрывался, и перед Вовкой открывались широкие поляны. Они были вспаханы, и на рыхлой земле, как овощи на грядках, ровными рядами росли маленькие ёлочки, сосны, дубки.
«Нашли тоже работу — в лесу лес выращивать, — фыркнул Вовка. — Тут и так деревьев хватает».
Ребят между тем нигде не было. Вовка принялся аукать, звать Горелова. Наконец ему отозвалось несколько голосов, и вскоре Вовка встретил четырёх мальчишек и худенькую черноглазую девочку с короткими косичками и утиным носиком. Но ребята были не из перегудовской школы. Девочка спросила Вовку, где им найти Горелова.
— Здесь где-нибудь, — неопределённо махнул рукой Вовка. — А зачем он вам?
Кивнув на мальчишек, девочка объяснила. Они из соседнего колхоза имени Калинина. По примеру перегудовских пионеров они тоже завели своё «школьное лесничество».
Но случилась беда: на их лес напал непарный шелкопряд. Вот они и пришли попросить Вовку Горелова прийти к ним в лесничество и показать, как надо уничтожать этого вредителя.
— Не пойдёт Горелов, — сухо заметил Вовка.
— Почему не пойдёт? — удивилась девочка. — Мы же всегда помогаем друг другу.
— Не до этого ему сейчас…
— А что?.. Вы ещё со своими вредителями не расправились? — спросил один из мальчишек. — Так мы вместе поработаем. А потом к нам перейдём…
Вовка задумался: а вдруг Горелов и в самом деле захочет помочь калининцам?
— Ладно, — кивнул он. — Пошли вместе искать.
Вскоре Вовка с калининцами отыскал Горелова. Вместе с другими юннатами он сидел у костра на поляне и обедал.
— А-а, Ерошин заявился. Наконец-то! — улыбнулся плотный, скуластый Горелов, с аппетитом уписывая из котелка пшённую кашу. — Заскучал дома-то, тёзка…
— К тебе тут… — Вовка кивнул на девочку и мальчишек. — За подмогой.
- Предыдущая
- 21/52
- Следующая
