Темперамент. Характер. Личность - Симонов П. В. - Страница 4

тех действий, которые способны привести к ее удовлетворению. Не существует мотивации без потребности, но вполне возможно встретить потребность, не ставшую мотивацией. Так, человек может испытывать острейшую потребность в витаминах и не быть мотивированным к их получению, поскольку он не знает о причине своего состояния. Собака, лишенная коры больших полушарий головного мозга, под влиянием голода (потребности в пище) приходит в состояние сильнейшего двигательного возбуждения. Тем не менее говорить о пищевой мотивации здесь нельзя, поскольку собака не прикасается к пище, лежащей у нее под ногами. Своим оперативным вмешательством мы нарушили у собаки те мозговые структуры, которые необходимы для «опредмечивания» возникшей у нее потребности. В результате потребность не трансформировалась в конкретный мотив.

На основе врожденного и, главным образом, ранее приобретенного индивидуального опыта происходит прогнозирование не только предмета удовлетворения потребности (что необходимо получить?), но и вероятности (возможности) получения или избегания жизненно важного фактора, если последний вреден, нежелателен для организма. Эту оценку субъект производит, сопоставляя информацию о средствах (знаниях, навыках, энергетических ресурсах, времени и т. д.), предположительно необходимых для удовлетворения данной потребности в данных обстоятельствах, с наличной, вновь поступившей или поступающей информацией о средствах, которыми он реально располагает. Подобная оценка может происходить как на осознаваемом, так и на неосознаваемом уровне, а ее интегральным результатом явится эмоция — отражение мозгом человека и животных какой-либо актуальной потребности (ее качества и величины) и вероятности ее удовлетворения в данный момент. Низкая вероятность удовлетворения потребности ведет к возникновению отрицательных эмоций, которые субъект стремится минимизировать, т. е. ослабить, прервать, предотвратить. Возрастание вероятности удовлетворения по сравнению с ранее имевшимся прогнозом порождает положительные эмоции, активно максимизируемые субъектом с целью их усиления, продлевания, повторения. Таковы основные положения «информационной теории эмоций», предложенной одним из нас (П. В. Симоновым) в 1964 г.

Нетрудно видеть, что информационная теория охватывает и отражательно-оценочную и регуляторные функции эмоций. Соотнося события внешнего мира с потребностями организма, эмоции оценивают значение этих событий для субъекта, ибо значимо только то, что может либо способствовать, либо препятствовать удовлетворению потребностей. Эмоции оказываются универсальной мерой значимости, своеобразной «валютой мозга». Вспомним, что и в сфере экономики цена представляет собой весьма динамическую величину, зависящую от соотношения спроса (потребности) и предложения, т. е. возможности эту потребность удовлетворить. Категория цены возникает только в случае обмена, сравнения объектов, подлежащих оценке. Точно так же роль эмоций отнюдь не сводится к простому сигнализированию полезного или вредного. Эмоции дают возможность выяснить, что и в какой мере представляется наиболее важным для организма, требует первоочередного удовлетворения.

Многообразные регуляторные функции эмоций обусловлены их отражательно-оценочной функцией, вытекают из нее. Минимизация отрицательных эмоций и максимизация положительных организуют поведение в системе координат «потребность — возможность ее удовлетворения». Дело в том, что разные, часто противоречащие одна другой потребности, трансформируясь в конкретные поступки, конкурируют друг с другом не сами по себе, но с участием порождаемых ими эмоций, т. е. с учетом той или иной перспективы (прогноза) их удовлетворения. Так, например, в ситуации боя потребность самосохранения и социально детерминированная потребность следовать определенным этическим нормам поведения переживается субъектом как борьба между эмоцией страха и чувством долга, чувством стыда при мысли, что «я могу покинуть доверенный мне пост». За борьбой «чувств» страха и долга скрывается и в ней обнаруживается столкновение двух противоположных тенденций, противоположных, путей трансформации разных потребностей. Какая из них победит? Та, которая вызовет более сильную эмоцию!

Говоря о зависимости эмоций не только от величины и силы потребности, но и от вероятности ее удовлетворения, следует помнить, что вероятность достижения цели в огромной, подчас решающей степени зависит от действий самого субъекта, его прединформированности, от того, в какой мере он вооружен соответствующими знаниями и навыками и в какой мере он способен эти навыки реализовать. Иногда человек очень бурно переживает отрицательную эмоцию, порожденную низкой вероятностью удовлетворения имеющейся у него потребности, и вместе с тем он ничего не предпринимает для изменения сложившейся ситуации. Такие случаи убеждают, что для трансформации мотива необходим (хотя и не всегда!) некий дополнительный механизм, который принято именовать волей. По некоторым своим характеристикам волевые качества субъекта близки к тому параметру, который В. Д. Небылицын обозначил менее определенным на наш взгляд термином «активность». Сам Небылицын категорию воли не рассматривал и к ней не прибегал.

К специальному рассмотрению воли как своеобразной я парадоксальной потребности мы обратимся в дальнейшем. Здесь стоит лишь отметить ее функцию ограничителя силы влияния эмоций. Назначение эмоций — трансформация потребностей по пути наименьшего сопротивления. Эмоции автоматически указывают на все наиболее доступное и на все наименее доступное в данной ситуации применительно ко всем одновременно существующим потребностям субъекта. Поскольку сила эмоции зависит не только от силы каждой из потребностей, но и от возможности их удовлетворения, эмоция направляет человека к наиболее доступному в данных конкретных условиях. Эмоция — традиционный источник соблазнов, вплоть до ведущих к преступлению. Воля, напротив, ориентирует человека на труднодоступное, на требующее преодоления препятствий. Пока мы не касаемся вопроса о социальной ценности эмоций и воли. Ведь, как известно, развитая воля может быть отвратительно злой, а самая непосредственная, «бездумная» эмоция оказывается прекрасной: таковы бесчисленные подвиги самопожертвования.

Выше мы упоминали о том, что оценка вероятности (возможности) удовлетворения потребности происходит как вполне осознанно, так и на уровне, не получающем отражения в сознании. Иногда эмоция возникает в результате всестороннего и вполне рационального анализа ситуации — вплоть до парадоксальных случаев, когда такой анализ ведет к нежелательным последствиям. Антуан де Сент-Экзюпери пишет о летчике, потерпевшем аварию в горах: «… начиная со второго дня, больше всего уходило сил на то, чтобы не думать… положение было уж очень безнадежным, чтобы иметь мужество идти, надо было поменьше размышлять о своем положении»[18]. Однако весьма часто эмоция оказывается как бы непосредственным откликом на изменение обстановки, и работа мозга по анализу этой обстановки ускользает от сознания, — тем более, что такой анализ осуществляется чрезвычайно быстро. Канадский ученый Д. Хебб убедительно показал, что страх — это отнюдь не реакция на угрозу, но эмоциональная реакция на степень защищенности субъекта от нависшей над ним угрозы. Казалось бы, не все ли равно: опасность, от которой я защищен, перестает быть опасностью. Тем не менее стремительно развертывающаяся (хотя и неосознаваемая) оценка защищенности требует дополнительных операций, включающих и учет совершенства навыков, и время, необходимое для соответствующих действий, и степень усталости субъекта и многое другое. Быстрота подобной оценки объясняется богатством ранее накопленного опыта, высокой автоматизацией необходимых действий, детали которых давно уже перестали контролироваться сознанием. Вот почему, встретив опасность, мы как бы «сразу» чувствуем страх, поскольку подготовка и оформление этого страха осуществлены мозгом на уровне подсознания.

Вместе с тем имеется и другая разновидность эмоций, формирующихся также вне контроля сознания, но существенно отличных от только что описанных. Мы имеем в виду те трудно определимые словами «предчувствия», которые возникают в процессе творческой деятельности и связаны с представлением об интуиции. У человека, занятого решением какой-либо трудной задачи, вдруг появляется радостное ощущение близости это18 Сент-Экзюпери А. Планета людей. М., 1957, с. 104.