Шляпа императора или Всеобщая сатирическая история человечества в ста новеллах - Сахарнов Святослав Владимирович - Страница 15

• Предыдущая
• 15/26
• Следующая

Царю это понравилось.

— Научный, говоришь? Да ты садись, садись.

— Благодарствую, мы постоим... Значит так. Ответ не давать, а списочек составить. Годика через два, когда все утихнет, вызвать с вещичками. Мол, едете в Сибирь. С собой по сто килограмм вещей. Или по тысяче. Потом вещички в одно место, а дамочек — в эшелон. И за Читу. На Камчатку хорошо бы. Лесоповал. Или добыча номерных металлов. Три года в забое и нет декабристок... Таков план, разработанный под вашим мудрым руководством.

— Очумел ты, что ли? — поразился Николай. — Какое мое руководство?.. Нет, граф, уж ты лучше без науки, по-старинке. Шут с ними, с бабами, пускай едут. По крайней мере, совесть мучить не будет. Спать буду спокойно.

Тонкий человек не понадобился. Политика репрессий еще переживала период младенчества.

Однажды молодой Пушкин был на балу и ухаживал за Анной Керн. Анна не поддавалась.

— Как мимолетное виденье! — подумал про ускользнувшую обольстительницу поэт, возвращаясь домой и грустя.

Раздеваясь, он представил себе Керн за туалетным столиком, скрипнул зубами и сказал:

— Передо мной явилась ты...

Уже в кровати он проанализировал свои действия, нашел ряд тактических ошибок, понял, что надеяться в ближайшее время не на что.

— И все-таки, я помню чудное мгновенье! — подумал он, засыпая.

Со временем он расставил строчки по порядку...

Поэт он был потрясающий. Неудивительно, что скоро на него обратили внимание и кормящиеся около литературы.

Пока придворная камарилья, во главе с Долгоруким, плела заговор против Пушкина, критики и литературоведы страдали:

— Тридцать семь лет, а он еще жив, — возмущались они, перебирая приготовленные к изданию черновики и автографы поэта. — Вот эфиоп!

Узнав о готовящейся дуэли, специалисты забегали от одного соперника к другому.

— Почерк точно его. Или кого-то из его дружков, — говорили они Пушкину. — Вот у буквы "П" хвостик не доведен.

— Кольчугу, кольчугу не забудьте, — советовали они Дантесу.

Дуэль состоялась.

Не успели розвальни с телом поэта выехать за городскую заставу, как у дверей журналов и издательств выстроились очереди.

— Расписка на трактирном счете... Вариант десятой главы «Онегина»... Обгрызенный кусочек ногтя... — наперебой предлагали специалисты.

Создавалась пушкиниана.

Жена Английского посланника при дворе неаполитанского короля сэра Гамильтона Эмма Гамильтон была необыкновенно хороша собой. К тому же она была на пятьдесят пять лет младше своего мужа. Когда в Неаполь пришел из Египта корабль с раненным адмиралом Нельсоном, она приказала на всякий случай перенести героя к себе в дом.

В то время Англия воевала с Францией. Революционную Францию боялись. Узнав о победе в Египте, Европа возликовала. Нельсона завалили подарками. Самым оригинальным оказался подарок боевого моряка Галлоуела — он прислал гроб, сделанный из мачты французского корабля. В сопроводительном письме бравый моряк по простоте душевной написал: «и этот трофей когда-нибудь пригодится». Этот гроб Нельсон держал в кают-компании за креслом.

Эмма не ошиблась. Нельсон влюбился и уже до конца жизни не оставлял ее своими заботами. К сожалению он был женат, а с разводами в то время было туго.

Шли годя.

Наполеон задумал высадиться в Англии. На побережье Ла-Манша он собрал 120-тысячную армию. Английский король и глава правительства Пит приказали Нельсону уничтожить французский флот.

— Только вы способны сделать это, — умоляли они Нельсона.

Подняв флаг на корабле «Виктория» Нельсон вышел в океан. Около испанского мыса Трафальгар он настиг врага. Перед тем, как вступить в бой, адмирал написал завещание. В нем, между прочим, он просил короля и Англию не оставить своим милосердием Эмму и их дочь Горацию.

Бой длился пять часов. «Виктория» врезалась в строй французско-испанской эскадры. Только одним ее залпом на вражеском корабле было убито 400 человек. Но когда победа была уже близка, пуля француза, сидевшего на мачте, попала в грудь адмиралу. Он скончался услышав доклад: «Мы победили, сэр!»

Между прочим, гроб не пригодился. Для того чтобы отправить тело Нельсона в Англию, его поместили в бочку.

В Лондоне бронзовая статуя адмирала до сих пор высится на верху колонны над Трафальгарской площадью.

Увы! Что слава!.. Эмма? Какая Эмма? Король и правительство сделали вид, что не понимают о чем идет речь. Эмма умерла в нищете. Злые языки говорят, что порой даже бутылку водки ей приходилось воровать.

Прежде, чем вступить в сражение под Трафальгаром, простодушный Нельсон поднял сигнал: «Англия надеется, что каждый выполнит свой долг».

Он то его выполнил...

Собственно говоря, мечта изобрести судно, которое бы само двигалось против течения давно томила щедрых на выдумку.

— Нехорошо как-то получается, — рассуждал бывало сам с собой флотоводец, расхаживая по палубе галеры, которую двигали вперед несколько сот весел. К каждому веслу было приковано по два-три гребца. — Медленно идем, весло за весло цепляется, того и гляди кто-то окачурится... О, вот и упал! Теперь отклепывай его от весла, бросай за борт, ищи другого...

Придумывалось плохо: вместо рабов стали использовать каторжников, но от этого прогресса в технике не получилось.

Наконец француз Дени Папен, гуляя по берегу Сены, обратил внимание на баржи, которые тащили против течения лошади.

— И лошадок жалко, — посочувствовал Дени (про рабов и каторжников он тоже помнил), — как мужички, может пособить им? — обратился он к владельцам конных барж, — может придумать что-то, облегчить, а?

Мужички почесали в своих французских париках и согласились:

— Валяй!

Папен раздобыл паровой котел и приспособил к нему не то гребное колесо, не то какие-то особые весла. Котел запыхтел, баржа медленно двинулась против течения.

— Смотри-ка, сволочь, плывет! — ахнули французы. Собрался совет баржевладельцев и быстро установил, что паровая машина их разорит, лошади против машины не устоят.

В ту же ночь баржа запылала. Когда Папен прибежал на берег, в воде плавали одни только угольки.

Человечество едва не осталось без парохода. Но идеей заинтересовался американец Фултон.

— Главное, никаких соплей, никакой благотворительности. Строим для того чтобы продавать на каждый рейс билеты, — предупредил он.

Он построил пароход «Клермонт» и тот стал плавать по реке Гудзон.

Не исключена возможность, что среди первых пассажиров оказался кто-то из французских мужичков, перебравшихся к тому времени в Америку.

— Вот тут порядок, тут другое дело, — сказал он, глядя как в кассу парохода со звоном летят монеты. — А то — лошадей жалко!

И пароход не сожгли. Он плавал довольно долго.

Но в целом судьба изобретателей и вообще новаторов вызывает глубокие раздумия. Почему-то обращались с ними во все века самым подлым образом. Вспомним хотя бы Колумба, Джордано Бруно и Виноградова.

Так что, прежде чем облагодетельствовать человечество, автор открытия должен задуматься: стоит ли?

• Предыдущая
• 15/26
• Следующая