Уголовного розыска воин - Чергинец Николай Иванович - Страница 3

В апреле 1920 года ЦК РКП(б) разослал всем губернским и уездным комитетам партии циркулярное распоряжение, в котором, в частности, говорилось: «ЦК партии предлагает губернским и уездным комитетам уделить возможно большее внимание органам милиции, стремясь к созданию действительно коммунистической милиции». В период нэпа Центральный Комитет ВКП(б) предложил всем партийным организациям «выделить кадры ответственных партийных работников для замены части командного и рядового состава, предназначенного к увольнению из милиции...».

В 1928 году бюро МК ВКП(б) потребовало увеличения в подразделениях столичной милиции прослойки рабочих до сорока процентов, более широкого привлечения уволенных в запас красноармейцев на службу по охране общественного порядка и борьбе с преступностью.

Партийные и советские органы большое внимание уделяли совершенствованию форм и методов работы уголовного розыска, оказывали помощь в более активном использовании в его работе научных достижений. Например, по решению Моссовета еще в 1923 году впервые не только в нашей стране, но и в мировой практике организации борьбы с правонарушениями при МУРе создается кабинет по изучению преступности и преступника. Его штат состоял из десяти научных сотрудников, имел хорошую по тем временам экспериментальную базу.

Благодаря постоянной заботе и помощи партийных и советских органов столицы складывались чекистские традиции Московского уголовного розыска, постоянно рос его авторитет не только среди населения Москвы, но и за ее пределами. Для совершенствования уголовно-розыскной работы и создания боевого коллектива МУРа в период его становления многое сделали такие руководители Московского уголовного розыска, как Г. П. Никулин, И. Н. Николаев, А. Н. Панов.

Оперативная обстановка, характер работы требовали от сотрудников полной отдачи сил. Когда обстоятельства требовали, муровцы смело шли навстречу опасности. Немало из них пало в борьбе. И. К. Мешкис убит у парадной МУРа, Н. А. Родионов погиб в операции на Красной Пресне, А. Д. Коссой убит в засаде, М. А. Вопилкин застрелен с извозчика-лихача, В. В. Кандиано — у дверей собственной квартиры. На боевом посту погибли М. Л. Леонидов и Н. И. Лобанов.

И названные и не названные здесь сотрудники Московского уголовного розыска в меру своих сил и оперативных способностей, но с одинаковой верностью службе и долгу, с подлинной страстью патриотов очищали столицу от преступников, утверждали лучшие традиции советской милиции в предвоенные годы.

На плечи многих из них полной мерой легли тяготы милицейской службы в грозные годы Великой Отечественной войны...

22 июня 1941 года в 12 часов радио передало обращение Коммунистической партии и Советского правительства к народу. В тот же день на предприятиях и в учреждениях, в учебных заведениях и колхозах прошли многолюдные митинги и собрания. Советский народ поднялся на священную борьбу с фашизмом.

Митинг состоялся и в МУРе. Заявлений с просьбой направить на фронт или зачислить в народное ополчение поступило много.

В те дни из МУРа было мобилизовано много сотрудников, имевших воинские специальности артиллеристов, саперов, кавалеристов, мотористов, водителей или опыт армейской службы. Им откровенно завидовали и поругивали «бюрократов», которые заставляют рвущихся на фронт отсиживаться в тылу.

Мобилизация части личного состава на фронт, уход добровольцев в народное ополчение, в партизанские отряды и истребительные батальоны привели к сокращению численности личного состава милицейских служб столицы. Поэтому муровцы выполняли несвойственные им ранее обязанности, такие, как патрулирование по городу, контроль за состоянием охраны заводов и предприятий. Обстановка военного времени выдвигала перед ними ряд новых задач, и их необходимо было решать.

В ночь на 22 июля 1941 года тревожные гудки сирен и взволнованный голос диктора оповестили москвичей: «Граждане! Воздушная тревога!» Начался первый налет вражеской авиации на Москву.

Для сотрудников уголовного розыска наступили трудные дни и ночи. По сигналу воздушной тревоги они разъезжались по заранее закрепленным за ними объектам: кто дежурить на станцию метро, превращенную в бомбоубежище, кто в микрорайоны города — помочь гражданам вовремя укрыться от налета, кто на места падения вражеских бомб, кто в морги: сбор данных о погибших, установление личности пострадавших, их регистрация были вменены в обязанность уголовному розыску.

Действовали, конечно, не в одиночку, а рука об руку с сотрудниками районных отделов и отделений милиции, бригадмильцами, бойцами самообороны и пожарной охраны.

За самоотверженность и мужество, проявленные при спасении людей и материальных ценностей, ликвидацию последствий налетов вражеской авиации многие сотрудники МУРа получили первые боевые награды.

С началом интенсивных налетов авиации фашистов на Москву ускорилась эвакуация населения. Партийные и советские органы делали все, чтобы обеспечить безопасность десятков тысяч мирных жителей. На милицию, в том числе и на уголовный розыск, возлагалась обязанность обеспечивать организованность во время погрузки в эшелоны, поддерживать общественный порядок в микрорайонах, из которых эвакуировалось население. Нередко требовалось обходить дома, беседовать с людьми, убеждать их в необходимости выезда в глубь страны.

Однако основной задачей сотрудников уголовного розыска по-прежнему оставалось предупреждение и быстрое раскрытие преступлений. Военная обстановка наложила свой отпечаток на характер преступности в столице. Трудности с продуктами, введение карточной системы возродили преступления, которых москвичи не знали уже много лет.

Нередкими стали вооруженные нападения на склады и магазины. Появились лица, специализировавшиеся на кражах продовольственных карточек у граждан. Раскрытие таких преступлений сотрудники МУРа считали для себя одной из важнейших задач. Борьбой с этой категорией воров занимались наиболее опытные оперативные работники.

Немало хлопот доставила муровцам некая Овчинникова, похищавшая карточки из квартир. Хитрая и дерзкая преступница, под разными предлогами попадая в чужие квартиры, не брала ценные вещи, а охотилась только за продовольственными карточками. При обыске у нее нашли много различных продуктов и целую пачку карточек, которые она не успела «отоварить».

Распространение получили и кражи ценностей и одежды из квартир. Многие из них совершались лицами без определенных занятий. Работая на рынках, в местах сбыта краденого, проводя розыскные мероприятия, сотрудники МУРа нередко задерживали воров с поличным. Преступник, как правило, называл квартиру, из которой украдены вещи. Выезжали на место происшествия, а хозяева давно в эвакуации. Возвратить изъятое некому. В таких случаях вещи приходовались по акту и хранились в специально выделенном помещении, которое сотрудники между собой называли «ломбардом».

Впоследствии, когда москвичи стали возвращаться из эвакуации, «ломбард» сослужил работникам МУРа добрую службу, избавив их от многих хлопот. Возвращался человек в свою квартиру, а его встречали голые стены, пустые шкафы. Естественно, он шел с заявлением в милицию. И надо было видеть лицо пострадавшего, когда ему возвращали вещи, похищенные год-полтора назад!

Наряду с решением чисто милицейских задач сотрудники МУРа принимали участие в задержании вражеских лазутчиков и ракетчиков. Однажды во время налета гитлеровской авиации и бомбежки Красной Пресни муровцы получили сведения о том, что из района Ваганьковского кладбища кто-то подает фашистам сигналы. Быстро выехали туда, Темнота и слякоть сильно затрудняли поиск. Наконец за одной из могильных плит обнаружили священника кладбищенской церкви с ракетницей, спрятанной под рясой.

Осенью 1941 года на всех дорогах, ведущих к столице, были прорыты десятки километров противотанковых рвов, установлены тысячи металлических «ежей», сооружены защитные полосы надолбов. Эта предгородская оборонная зона переходила в мощные укрепления в самом городе. Непосредственное участие в создании оборонительных рубежей столицы принимали сотрудники МУРа.