Путь Чхоты - Госвами Сатсварупа Даса - Страница 8

• Предыдущая
• 8/37
• Следующая

- Я думаю, что по милости Шрилы Прабхупады и благодаря общению с Вами я даже сейчас могу повторять Харе Кришна. Я просто должен стараться не засыпать.

Бхакта Эдди начал щипать себя и бить себя по щекам. Он старался громко произносить мантру, но через полчаса и он, и Чхота задремали при тусклом свете голой лампочки.

Позже, перед обедом, когда голод вновь дал о себе знать, Чхота опять взял книгу, и ему снова удалось полностью погрузиться в чтение. Он начал его с привычного маленького ритуала: сначала он склонился в поклоне перед книгой и сказал себе, что то, что он собирается делать, - особенное занятие, а затем произнес молитву, прося Господа даровать ему способность слушать Его.

В этот раз он читал о том, как Уддхава привез гопи послание от Кришны.

Когда он дошел до того места, где рассказывается, как Радхарани в трансцендентном безумии начала разговаривать со шмелем, Чхота почувствовал, что это выше его разумения. Читать об этом было необычайно упоительно, но Чхота не осмеливался думать, что он причастен к отношениям Радхарани и Кришны. Однако, когда Уддхава начал читать гопи письмо Кришны, Чхоте показалось, что Кришна обращается в нем не только к гопи, но и ко всем живым существам. Кришна писал гопи, что они не должны чувствовать себя разлученными с Ним, так как «мы никогда, нигде и ни при каких обстоятельствах не можем находиться в разлуке, ибо Я пронизываю Собой все сущее и пребываю повсюду». И затем Шрила Прабхупада опять словно бы обратился к Чхоте: «Не только гопи, но и все живые существа во всякое время и при любых обстоятельствах неразрывно связаны с Кришной».

Чхота вспомнил о спорах по поводу того, могут ли существа, не принадлежащие к человеческой форме жизни, практиковать сознание Кришны. Эти слова были еще одним подтверждением его правоты: «Не только гопи, но и все живые сущ ества во всякое время и при любых обстоятельствах неразрывно связаны с Кришной». Ниже в этой же главе Шрила Прабхупада высказал ту же мысль еще более отчетливо:

«Практика сознания Кришны по принесению плодов сравнима с вкушением нектара. Независимо от того, понимает ли человек, что он делает, или нет, она окажет свое действие. Действенность сознания Кришны проявит себя где угодно; не имеет значения, как и где было рождено живое существо. Кришна, без сомнения, прольет Свою милость на каждого, кто обратится к сознанию Кришны».

Читая, Чхота чувствовал себя так, словно его окатывает волнами духовного океана. Он подумал: «Если я каждый день в самые благоприятные часы буду читать книги Шрилы Прабхупады, меня непрерывно будут обдавать волны блаженства и мое переживание материального существования постепенно уступит место поглощенности кришна-катхой. Моя вера окрепнет, и во мне проснется желание все больше и больше времени проводить за книгами. Но что если меня так увлечет чтение, что я и жить не смогу без этого и захочу устраниться от исполнения других обязанностей? Хотя это вряд ли произойдет. Я думаю, я мог бы и заниматься активной деятельностью, и уделять время чтению. Но даже если я стану одержим страстью к слушанию «Шримад-Бхагаватам», разве Шрила Прабхупада не будет доволен этим? И разве это не будет хорошим примером для других?»

В конце дня внезапно пришел младший брат бхакты Эдди и сказал, что мать Эдди велит ему немедленно возвращаться домой.

- Скажи ей, что ты придешь завтра вечером, - посоветовал Чхота.

Но тут он по виду Эдди понял, что тот очень хочет вернуться домой - с него было достаточно уединения.

- Я думаю, тебе лучше пойти домой, - сказал Чхота. - Не будем заставлять твою маму волноваться.

- Да, - согласился Эдди, - Это было очень… э-э… трансцендентным.

Спасибо Вам за то, что позволили мне находиться рядом с Вами.

Когда стемнело, крики животных и звуки, издаваемые насекомыми, вселили в Чхоту страх.

На третий день Чхота решил ничего не готовить, а поесть лишь бананов и кокосов, которые он без труда мог собрать на земле. Он повторял мантру и читал «Кришну», и при этом то чувствовал необычайное воодушевление, то приходил в глубокое уныние. Временами он начинал думать, что хотел бы жить так до конца своих дней, однако в следующую минуту ему казалось, что он и часа больше не выдержит в одиночестве. Он пришел к выводу, что жизнь в уединении - это искусство, о котором он ничего не знает. Пожалуй, ему нужно повидаться с той черепахой, которая занимается медитацией и о которой говорил Падма, и поучиться у нее жить в одиночестве. В конце концов Чхота решил не оставаться на ночь в лесу, а тотчас же вернуться в храм.

Подходя к храму, Чхота услышал звон колокольчика - это звонили к вечернему арати. Он вошел в комнату, и его нос дрогнул от запаха сандаловых благовоний. Он устремил свой взор на изображение Божеств, которое было установлено на алтаре и которому поклонялись мыши, и с наслаждением начал смотреть на него. Он был рад, что вернулся - он чувствовал себя здесь в такой безопасности.

Он пришел как раз к началу вечернего арати, которое обычно посещали одна-две мыши, не считая пуджари. Комната была совершенно пустой, в ней не было никакой мебели, лишь у стены стоял деревянный алтарь с оправленными в рамки изображениями и свечами, пол в ней был покрыт лаком. Чхота стоял около самого алтаря и внимательно следил за движениями пуджари, исполненными брахманической грации. Пуджари зажег от свечи фитильки, пропитанные гхи, и поднес их к изображению Шрилы Прабхупады.

Чхота наблюдал за этим так, словно видел все в первый раз. Он высоко ценил стойкость этого пуджари, который, полный самой искренней и бесхитростной веры, проводил одну и ту же церемонию четыре раза в день. В зале было довольно темно, только на алтаре стояла зажженная свеча да в конце зала горела единственная лампочка. В комнату вошла пожилая женщина-мышь с двумя внуками. Она принесла в дар храму мешок риса и положила его у перилец алтаря. В комнате слышалась тихая музыка - это звучала «Шикшаштака», исполняемая Шрилой Прабхупадой. Все они стояли в молчании и наблюдали за пуджари. Чхота слышал жужжание насекомых и крики зверей в ночных джунглях, но они уже не пугали его так, как тогда, когда он был один. Он чувствовал, что на него проливается особая милость.

После арати Чхоту засыпали различными сообщениями и посланиями, а также его тотчас же окружили желавшие поговорить с ним. Самым срочным был звонок Ямалы даса, который уже в течение двух дней пытался связаться с ним.

- Никогда больше не уезжай туда, где нет телефона, - отчеканил Ямала. - На тебе лежит слишком большая ответственность, чтобы ты исчезал неизвестно куда, даже если ты болен.

Ямала сообщил, что Арджуна дас и его сторонники «объявили войну Движению». По-видимому, несколько приверженцев Арджуны пришли в храм, но их туда не пустили, и тогда они силой протиснулись внутрь и без разрешения съели завтрак. Они также забрали из храма барабан, заявив, что он принадлежит им. Когда они уходили, между ними и мышами, живущими в храме, завязалась драка; одного мышонка столкнули с лестницы, и он растянул лодыжку.

- Чхота Прабху, - сказал Ямала, - ты должен сам отправиться к Арджуне и заставить его уехать из страны, а иначе ему будет плохо. Кроме тебя никто не может сделать этого. Ты согласен?

Чхота согласился встретиться с Арджуной. Он отправился в город, в котором жил Арджуна, и, приехав, позвонил в его дверь. Увидев друг друга, братья обнялись.

- Я слышал столько слухов, - проговорил Чхота. - Скажи мне, Ардж, чем ты на самом деле недоволен?

Арджуна принес Чхоте стакан воды и указал ему на плетеное кресло.

- Я недоволен тем, - ответил он, - что мы ушли из дома и забыли свой сыновний долг перед матерью и отцом.

- Что?!- воскликнул Чхота. - Почему же ты так и не сказал?! Зачем же тогда эта дымовая завеса - зачем все эти разговоры о Нимае и о том, что животные не способны развить в себе сознание Кришны?

• Предыдущая
• 8/37
• Следующая