Крылатый шлем - Саберхаген Фред - Страница 13
- Предыдущая
- 13/17
- Следующая
Голос Номиса прозвучал резко и уверенно.
— Кем тебе приходится Ай, демон?
— Врагом.
Невероятно! Номис чуть не выкрикнул это слово вслух. Ему теперь показалось, что это мокрое чудовище явилось сюда за собственным телом и душой. Но сам он стоял в очерченном мелом кругу и произносил заклинания, уверенный в своей недосягаемости. Демон хотел защитить Айя. Но Номис и вида не покажет, что догадался об этом. Еще не время. Эта ситуация открывала перед ним такие невероятные возможности, что стоило пойти на риск.
— Слушай, грязная уродина! Я сделаю так, как ты сказал. Сегодня в полночь я приведу сюда твоего врага связанного и беспомощного. А теперь убирайся и возвращайся сюда в полночь. Будь готов наградить меня всем, чего я ни пожелаю!
Вечером Матт отправился на прогулку с Алике. Они шли вдоль зубчатой стены, наблюдая, как на небе зажигались звезды. Где-то поблизости, за углом башни слышалось щебетание фрейлин принцессы.
Матт был полностью поглощен своими мыслями. Его собеседница вскоре отчаялась завязать с ним разговор. Она спросила напрямик.
— Я нравлюсь вам, мой господин?
Очнувшись от своих унылых размышлений, он остановился и повернулся к ней.
— Принцесса, вы действительно очень нравитесь мне. Если мои мысли не здесь, то только потому, что обстоятельства вынуждают меня думать о другом.
Это была чистая правда.
Алике сочувственно улыбнулась. Современники не назвали бы Алике красавицей. Но в своем прежнем мире Матту приходилось встречаться с куда более суровой красотой, с простыми и даже грубыми лицами. Теперь же он видел перед собой совсем другую красоту девушки из совсем другого мира, третьего по счету в его жизни.
— Могу я узнать, мой господин, какие проблемы занимают ваши мысли?
— Одна из них — этот человек, которого я ранил. Нельзя сказать, что это хорошее начало.
— Такое беспокойство делает вам честь. Я рада, что вы оказались более благородным, чем мне рассказывали.
Алике снова улыбнулась. Без сомнения, она понимала, что его забота о Юнгуфе основывалась, главным образом, на политических соображениях. Хотя, конечно, она не могла и догадываться, как глубоко уходили корни этих политических соображений. Она стала говорить Матту о том, что можно было бы предпринять, с кем поговорить, чтобы помочь восстановить отношения между Домом Айя и Домом Юнга.
Слушая ее слова, он почувствовал, что мог бы в самом деле стать королем, если бы она была его королевой. Но он никогда не будет Айем. Теперь он понимал то, что наверняка знали Современники — ни одному человеку не суждено прожить жизнь другого. Но в личине Айя ему, возможно, удалось бы послужить людям.
— А я вам нравлюсь, моя госпожа? — перебил он Алике.
Ее глаза, излучавшие дивный свет, обещающе взглянули на него. В этот момент, будто почувствовав что-то, появились гувернантки и объявили, что пора заканчивать прогулку.
— До завтра, сказал он, пожимая руку принцессы, что допускали правила придворного этикета.
— До завтра, мой господин.
Гувернантки повели ее в замок. Она обернулась, чтобы послать ему еще один многообещающий взгляд, прежде чем скрыться из вида.
Матт остался один. Он стоял, пристально глядя вслед принцессе, мечтая о том, чтобы завтра, когда он вновь ее сможет увидеть, наступило еще десять тысяч раз. Затем он снял шлем и потер свою голову. Его коммуникатор до сих пор молчал. Конечно, он должен связаться с Оперслужбой и доложить обо всем происшедшем.
Вместо этого он снова надел шлем и стал спускаться в главную башню, где в одной из комнат лежал Юнгуф под присмотром придворного лекаря. Сквозь открытые двери комнаты Матт увидел, что возле раненого находится кто-то из его родственников, охранявших покой больного. Он не решился войти. Однако, заметив его, родственники закивали головами, приглашая его внутрь. Они заговорили с ним учтиво и без усилий над собой. Похоже, никто из Дома Юнга не питал к нему враждебности за победу в поединке.
Лицо Юнгуфа было бледным, а сам он выглядел каким съежившимся. Он трудно, с бульканьем дышал. Когда он повернулся на своем ложе, чтобы сплюнуть кровь, повязка ослабла, и было видно, как из раны вместе с дыханием вырывается воздух.
Его лицо не выразило никакого страха, когда Матт подошел к нему. На вопрос о своем самочувствии он сказал, что умирает. Он хотел рассказать Матту о чем-то еще, но говорить ему было слишком трудно.
— Ваше Величество, господин Ай, — произнес один из родственников, — я думаю, мой кузен хочет сказать, что его вызов не имел под собой оснований, и поэтому он заранее знал, что не может победить.
Юнгуф кивнул головой.
— И еще…
Кузен остановился, потому что другой родственник стал делать ему предупреждающие знаки, но он не стал обращать на них никакого внимания.
— Мне кажется, Юнгуф хочет сообщить вам, что против вас здесь замышляются такие вещи, с которыми не справиться мечом.
— Я видел брошенную на землю белую одежду.
— Значит, вас уже предупредили. Сможет ли ваш новый Бог защитить вас, когда меч окажется бесполезным?
Где-то в ночи послышался крик чайки. Глаза Юнгуфа, вдруг наполнившиеся страхом, обратились к маленькому окошку.
Матт пожелал удачи мужчинам Дома Юнга и по лестнице вновь поднялся на крышу замка. Здесь он был совершенно один, и никто не мог его заметить. Охрана замка была чисто символической.
Наступила полная темнота. Глубоко вздохнув, он нажал пальцем на правое крыло шлема, подключая коммуникатор.
— Оперслужба слушает.
Скрипучий голос Современника был лишь шепотом, но Матту показалось, что его звук волшебным образом сделал всю эту ночь, зияющую чернотой, и даже сам замок чем-то нереальным. Реальностью была только зловещая пещера-крепость в центре фантастического сплетения машин и энергии.
Матт докладывал об уходе Номиса, о сброшенных белых одеждах, заключавших в себе угрозу. Его голос казался безжизненным даже ему самому.
— Да, экраны наших компьютеров показывают, что линия жизни Юнгуфа повреждена. Он, скорее всего… — что-то странное прозвучало в голосе Современника. — Хотя, это не имеет особого значения.
Слова означали, что события, связанные с поединком никоим образом не задевали исторической основы мира Современников.
— Вы уже слышали что-нибудь о драконе?
— Нет.
Дорожка всходившей луны освещала спокойную гладь моря до самого горизонта.
— Почему вы так много говорите о драконе?
— Почему? — казалось, тихий голос треснул. — Потому что это важно!
— Да. Я это знаю. Но что же вы ничего не говорите о моей миссии короля? Если вы поможете мне, я справлюсь, хотя мне кажется, что у меня не получается по-настоящему быть Айем.
Наступила пауза.
— Вы справляетесь со всем как нельзя лучше, Матт. Когда потребуется сделать что-то дополнительное для того, чтобы стать еще ближе к Айю, мы вам сообщим. Черт побери, наши видеосистемы показывают, что вы прекрасно справляетесь. Как я уже сказал, произошедшее с Юнгуфом абсолютно не важно. Вам нужно остерегаться дракона.
— Конечно, я буду остерегаться.
После вежливого окончания разговора Матт решил, что пора навестить людей Айя, временно размещенных в караульном помещении замка, встроенном в массивную наружную стену. С такими мыслями он спускался по лестнице главной башни.
Думая о своем, он не заметил, что внутренний двор был почему-то темнее, чем обычно. Не вызвало удивления и то, что задние ворота были полуоткрыты и не охранялись. Шорох быстрых движений за спиной насторожил его, но слишком поздно. Прежде чем он успел выхватить меч, на него набросились какие-то люди и повалили наземь. Отбросив гордость Айя, он хотел позвать на помощь, но на голову ему надели плотную повязку.
— Сэр, не найдется ли у вас свободная минутка? Это важно.
Командир Оперслужбы раздраженно оторвал взгляд от стола, но выражение его лица сразу изменилось, когда он увидел глаза Деррона и заметил что-то в его руках.
— Входите, майор. Что это?
- Предыдущая
- 13/17
- Следующая
