Одураченный Фортуной - Sabatini Rafael - Страница 38
- Предыдущая
- 38/56
- Следующая
— Нэн, Нэн! О Боже мой!
— Но я никогда не любила вас так сильно, как ненавижу теперь за то, чем вы стали, — вы, собиравшийся завоевать для меня весь мир! Вы не знали, за чье похищение вам платят! Неужели вы настолько утратили честь и стыд, что смеете оправдываться этим неведением? Ну, теперь вы все знаете, и, надеюсь, что это послужит вам наказанием, что если в вас тлеет хоть слабый уголек стыда, то он обратит вашу душу в пепел! Встаньте! — приказала она с царственным презрением. — Или вы думаете, что, ползая по полу, искупите свое злодеяние?
Холлс сразу же поднялся, однако не столько из готовности повиноваться приказам девушки, сколько потому, что внезапно осознал необходимость немедленных действий. Сейчас нужно подавить все мучения, терзающие его душу, а слова, которые могут выразить и даже облегчить их, должны подождать.
— Я еще могу исправить содеянное, — сказал он, заставляя себя вновь обрести твердость. — Сейчас, когда с каждой минутой увеличивается грозящая вам опасность, нужно не говорить, а действовать. Пойдемте! Как я привел вас сюда, несмотря на все препятствия, так же должен и увести, пока еще есть время.
Нэнси отпрянула от протянутой им руки. В глазах ее вспыхнул гнев, а в голосе вновь послышалось презрение.
— Вы выведете меня отсюда! Вы! Я должна довериться вам!
Однако Холлс даже не моргнул глазом, поглощенный неотложной задачей.
— Может быть, вы предпочитаете остаться и довериться Бэкингему? — свирепо осведомился он. — Говорю вам, пойдемте скорее! — Его властность устояла перед презрением девушки.
— С вами? Нет! Никогда!
Полковник нетерпеливо хлопнул в ладоши.
— Неужели вы не понимаете, что нельзя терять времени? Что оставаясь здесь, вы погибнете? Уходите одна, если хотите. Возвращайтесь немедленно домой. Но так как вам придется идти пешком, и вас, возможно, будут преследовать, позвольте мне, ради Бога, хотя бы идти за вами следом, чтобы обеспечить вашу безопасность.
— Довериться вам? — повторила она, собираясь рассмеяться. — Вам? После этого?
— Да, после этого! Несмотря на это! Вы считаете меня негодяем, и, несомненно, так оно и есть. Но по отношению к вам я никогда не был и не буду негодяем. Конечно, то, что я не знал, кого именно похищаю, не может служить мне извинением. Но это должно заставить вас поверить, что теперь" когда мне все известно, "я готов защищать вас до последнего вздоха. Как вы можете в этом сомневаться? Если бы мои намерения не были честными, зачем мне убеждать вас уйти отсюда? Пойдемте скорее!
Холлс схватил девушку за руку и попытался увлечь ее из комнаты, но она все еще сопротивлялась.
— Ради Бога! — взмолился он. — В любой момент сюда может явиться Бэкингем!
На сей раз Нэнси поняла, что ей придется подчиниться, выбрав меньшее из двух зол. Она бросила взгляд на его лицо, искаженное мучительной тревогой.
— Если я доверюсь вам, вы отведете меня домой? Можете в этом поклясться?
— Как перед Богом! — воскликнул полковник.
Это положило конец ее сопротивлению. Более того, девушка обнаружила нетерпение, не меньшее, чем его собственное.
— Тогда быстрей! — потребовала она.
Испустив вздох благодарности, Холлс схватил со стула шляпу и плащ и потащил Нэнси к выходу.
Однако лишь только они добрались до двери, как она распахнулась снаружи, и перед ними появилась высокая и изящная фигура Бэкингема. Его голова в золотистом парике почти касалась перемычки двери, а красивое лицо раскраснелось от нетерпеливого ожидания. В правой руке он держал шляпу с плюмажем, левая покоилась на эфесе небольшой рапиры.
Увидев его, оба отпрянули, а Холлс выпустил запястье девушки, понимая, что руки могут ему понадобиться для других целей.
Его светлость был облачен в черный с белым атласный костюм, делавший его похожим на сороку. В кружеве воротника сверкали бриллианты, грудь пересекала голубая лента ордена Подвязки.
Несколько секунд герцог, прищурившись, смотрел на них, озадаченный их странным поведением, и переводя взгляд с бледного испуганного лица мисс Фаркуарсон на мрачную застывшую фигуру ее компаньона. Затем он медленно двинулся вперед, оставив дверь открытой. Низко поклонившись леди, Бэкингем выпрямился и обратился к полковнику:
— Полагаю, все приготовлено? — Он махнул рукой в сторону стола и буфета.
Холлс обернулся в том же направлении и устремил взгляд на стол, накрытый для ужина, радуясь возможности обдумать ситуацию.
Полковник знал, что за дверью в холле ожидают четверо французских лакеев Бэкингема, которые по приказу своего господина перережут ему горло с такой же легкостью, как нарезали бы жирного каплуна, лежащего на полке буфета. В своей полной приключений жизни, он бывал и в худших переделках, но тогда с ним рядом не было женщины, за которую он испытывал мучительную тревогу, сковывающую его действия. Холлс благодарил небо за осторожность, удержавшую его от импульса приказать Бэкингему отойти в сторону, как только тот появился в дверях. Если бы он так поступил, то, по всей вероятности, его бы уже не было в живых, а Нэн оказалась бы полностью во власти герцога. Его жизнь внезапно стала значить очень много, так что следовало вести себя как можно осмотрительнее.
Голос герцога, резкий и нетерпеливый, оторвал его от размышлений.
— В чем дело, болван? Вы так и будете торчать здесь всю ночь?
Холлс обернулся.
— Думаю, что все приготовлено, согласно распоряжениям вашей светлости, — спокойно ответил он.
— Тоща можете убираться.
Холлс послушно поклонился. "Он не осмеливался смотреть на Нэн, но слышал ее испуганный вздох и представлял себе вновь появившиеся на ее лице ужас и презрение к его очередному проявлению трусости и подлости.
Полковник направился к двери, взгляд герцога следовал за ним с подозрением. Бэкингем ощущал, что в комнате происходит нечто значительное, чего он не мог понять. Держась за дверную створку, Холлс вновь полуобернулся. Он все еще пытался выиграть время для определенного образа действий.
— Насколько я понял, ваша светлость, этим вечером я вам больше не понадоблюсь?
Его светлость задумался. За ним Холлс видел Нэн, стоявшую, опершись на стол, бледную, как смерть, с широко открытыми глазами и правой рукой, прижатой к вздымающейся груди.
— Нет, — ответил наконец герцог. — Но вы лучше оставайтесь поблизости, с Франсуа и остальными.
— Хорошо, — промолвил Холлс и повернулся, чтобы уходить. Он заметил, что ключ торчит снаружи двери И, наклонившись, вытащил его из скважины.
— Ваша светлость позволит мне оставить ключ с внутренней стороны, — продолжал полковник с гнусной ухмылкой, и, пока его светлость нетерпеливо пожимал плечами, переставил ключ.
Сделав это, он быстро закрыл дверь изнутри, повернув ключ в замке, вытащил его и сунул в карман, прежде чем герцог успел опомниться от удивления, вызванного его эксцентричным поведением.
— В чем дело? — резко осведомился Бэкингем, шагнув к полковнику. Нэн издала слабый крик, свидетельствующий о внезапном понимании происходящего и переходе от отчаяния к надежде.
Холлс, опершись плечами на дверь, отбросив шляпу и плащ.
— Дело в том, ваша светлость, что я хочу поговорить с вами наедине, не опасаясь несвоевременного вторжения ваших лакеев.
Герцог сурово выпрямился, немало заинтригованный, но полностью владеющий собой. Страх, как я уже, наверное, говорил, был чувством, абсолютно ему неведомым. Если бы он был способен к самообладанию и в других областях, то мог бы стать величайшим человеком Англии. Бэкингем не издал возмущенного возгласа и не стал задавать праздных вопросов, считая себя обязанным не ронять достоинство.
— Продолжайте, сэр, — холодно произнес он. — Давайте выслушаем объяснение этой дерзости, дабы мы могли положить ей конец.
— Сейчас вы услышите объяснение, — столь же спокойно отозвался Холлс. — Эта леди, ваша светлость, мой старый друг. Я не знал этого, пока… пока не доставил ее сюда. Как только все открылось, я намеревался проводить ее домой, когда прибыла ваша светлость. Теперь я прошу вас дать мне слово чести, что ни вы, ни ваши слуги не будете мешать нам мирно удалиться.
- Предыдущая
- 38/56
- Следующая
