Хорьки в поднебесье - Бах Ричард Дэвис - Страница 12
- Предыдущая
- 12/19
- Следующая
— Капитан, а капитан? — окликнула она Шторми, которая трудилась в грузовом отсеке, пытаясь закрепить сорвавшийся контейнер. — Знаешь, что говорит хорек-альбинос, когда ему дуют в ухо?
Шторми оторвалась от работы и, выглянув из отсека, улыбнулась старой подруге:
— Не знаю, Белла. Ну, так что же говорит хорек-альбинос, когда ему дуют в ухо?
— Спасибо за дозаправку!
Шторми рассмеялась.
— Ох, Белла! Перестанешь ты когда-нибудь рассказывать эти дурацкие анекдоты про альбиносов?
— Это вряд ли, кэп. Я ведь сама альбинос — но даже не знаю, как пишется это слово.
Закрепив контейнер и бросив взгляд на Беллу, все еще возившуюся с антенной, Шторми спустилась по стремянке, вышла под дождь прямо в пилотской шапочке и шарфе и двинулась к закусочной.
Три вертолетика полетели следом.
Между ангаром и закусочной на временной стоянке гордо возвышался сияющий в свете сигнальных огней «Хорь-PC». Вдоль ослепительно-белых крыльев тянулись ярко-синие полосы, на киле сверкал золотом фирменный знак корпорации «Пуш-ТВ». Но краска на ведущей кромке крыльев и хвосте облупилась, словно ее стесали наждаком. В кабине копошился механик — нос и усы его мелькнули за стеклом и тут же скрылись.
«Перекрашивать такие крылья? Да-а… дороговато обойдется», — Шторми улыбнулась. Что ж, Хорек Стилтон может себе это позволить. Только представить себе, как роскошно он живет!
Но Шторми была счастлива на своем месте. Ей вовсе не хотелось стать самым богатым в мире хорьком. Куда лучше своими силами сражаться с погодой и летными графиками, чем быть каким-то беспомощным магнатом, заточенным в плен деловых обязательств и привилегий!
«Интересно, — подумала она, — куда подевался пилот, которому я посоветовала переждать бурю и который мне посоветовал то же самое?»
— Не здесь, — шепнул Бакстер, мысленно подталкивая ее в сторону кафе, и тут же расслабился, напомнив себе: «Мое дело — дать совет».
«Наверное, уже катит на своем лимузине в дорогой отель», — подумала Шторми.
Не желая даже самой себе сознаться в усталости — ведь полет еще не закончен, — она поскакала вверх по лестнице через три ступеньки. Бисеринки дождя бриллиантами сверкали на ее шубке.
В кафе было пусто… не считая толстенького клубка кремового меха — самой Мэй, которая сидела за дальним столиком напротив какого-то хорька-оборванца в поношенной шапке.
Хозяйка заведения обернулась на звук колокольчика, звякнувшего над входной дверью.
— Это ж надо же! — воскликнула он. — Мисс Хорьчиха Шторми собственной персоной!
Трех золотых вертолетиков, влетевших следом за Шторми и один за другим приземлившихся на стол рядом с вертолетом Москита, она не заметила.
Шторми с улыбкой обняла старую подругу.
— Мэй! Что ты здесь делаешь в такое время? В каждом аэропорту есть ресторан! Когда же ты спишь?
Пухленькая хорьчиха рассмеялась.
— Да я завтрак тебе приготовить встала! Я так и знала, что ты сегодня явишься в Реддинг, детка!
— Ох, Мэй! Я и сама не знала, что окажусь здесь, пока господин Хорек Стилтон не посоветовал мне сэкономить на краске. Можешь себе представить такую же бурю, как здесь, — только над Сакраменто? Первый раз в жизни я села из-за погоды! Первый раз!
Шторми кивнула хорьку за дальним столиком. Перед ним стояла чашка горячего какао и тарелка с гренками и солеными огурцами. Хорек кивнул в ответ.
«Нет, сам он вполне аккуратный, — подметила Шторми. — Все дело в шапке». Мокрая, латаная-перелатаная, потрепанные наушники торчат вкривь и вкось. Но сам хорек довольно симпатичный — особенно этот темный ореховый мех, тронутый серебром…
— Милая шапочка. — Шторми улыбнулась.
— Не может быть! — вскричала Мэй. — Шторми, неужели ты не знаешь этого хорька? Шторми, это Строуб. Строуб, это Шторми. Не могу поверить, что вы ни разу не встречались!
Она вытерла лапы о фартук.
— Что закажешь, Шторми? Как обычно?
«Строуб? — подумала Шторми. — Не знаю никакого Строуба».
— Спасибо, Мэй, — сказала она. — Перехвачу кусочек — и в путь. Скоро уже прояснится.
Хозяйка кафе засеменила на кухню, пряча улыбку. Торопиться не стоит. Это ж надо же! Кто бы мог подумать, что они никогда не встречались?!
Хорек поднялся из-за стола.
— Не желаете присоединиться ко мне, мисс Шторми?
— На самом деле меня зовут Дженина. Шторми меня прозвали, потому что мне не хватает ума сидеть дома, когда идет дождь. Расскажите мне о своей шапке.
— С удовольствием.
«Как сверкают эти капли дождя — будто алмазы, — подумал он. — И как эффектно она явилась из ночи. Наверное, в этом все дело… И все-таки, что-то в ней есть особое. Уверенность? Ум? Безмятежность?»
Отчаявшись подобрать нужное слово, Строуб плюнул на все эпитеты и просто признал, что такой красивой хорьчихи, как Шторми, он не встречал еще никогда.
После этого он немного опомнился и вспомнил, что пялиться на малознакомых неприлично. Быстро соображать в сложных ситуациях Строуб умел очень хорошо. Он бросил взгляд на музыкальный автомат у столика, черкнул что-то на салфетке и перевернул ее, а затем бросил монетку в щель автомата.
— Выбирайте, — предложил он.
— О, спасибо, сэр.
Кодовый номер своей любимой песни Шторми запомнила уже давным-давно, так что картотека ей не понадобилась. Она нажала кнопку «F», а потом — кнопку «7».
— Вот эту я люблю.
Как только заиграла музыка, Строуб перевернул салфетку. На ней значилось: «F-7».
Шторми вздрогнула и удивленно уставилась на своего соседа по столику.
Тот и сам разинул рот от изумления: неужели у него такая потрясающая интуиция?
— Ну да, — пробормотал он. — «Дза-дза и Шоу Хорьков», «Если в я мог летать».
Он смущенно улыбнулся и добавил:
— Я так и подумал, что вы это выберете.
Шторми завороженно смотрела на него, не зная, что ответить. Такая прекрасная песня… Низкий, чарующе мелодичный голос Хорьчихи Хлои, Дза-дза и Мисти негромко вторят ей, словно откуда-то издалека…
Шторми принялась тихонько подпевать: «Перьями стал мой мех… крылья растут из плеч…» Должно быть, Строуб тоже любит эту песню.
А Строуб тем временем размышлял, стоит ли сказать ей, что его друг Боа, хорек-спасатель, знаком с Хлоей… очень хорошо знаком… Потом он решил было спросить, известно ли ей, что люди часто приглашают хорьков-музыкантов в студии звукозаписи и что примерно в восьмидесяти процентах человеческих записей аккомпанируют именно хорьки. Но не спросил. Пока песня не закончилась, он сидел молча и смотрел, как сверкают глаза его новой знакомой.
— У вашей шапки, наверно, очень долгая история, — напомнила Шторми.
— О!
Она застала его врасплох. Строуб снял шапку, озадаченно повертел ее в лапах, будто увидел впервые в жизни, и положил рядом, на свободный стул.
— На самом деле это моя вторая шапка. Первую пришлось отправить на пенсию. То, что от нее осталось. Слишком много часов она мне прослужила.
Шторми заинтересованно приподняла брови. Только пилоты измеряют срок жизни вещей в часах.
— Вы летаете, да?
Строуб кивнул.
— Немного. Вы тоже, кажется?
— «ХЛи-4», «Авиахорьки».
— Так вы — грузовоз!
Впервые за много лет он, не подумав, брякнул первое, что подвернулось на язык.
«Ничего страшного, — раздраженно осадил он себя, — это почетное занятие. Она поймет, что я имел в виду».
— Вот настоящая работа для любителей приключений, — поспешно добавил он. — Она меня научила храбрости. Давненько это было…
«Какие у него приятные манеры», — восхитилась про себя Шторми.
— И где же это было? — спросила она.
— Восточное побережье, в основном. Рочестер — Олбани — Нью-Хейвен, Аллентаун — Питтсбург — Чикаго…
— …Кливленд — Эри — Рочестер? — подхватила она.
— Совершенно верно.
«Да, погода там всегда ужасная, — подумала Шторми. — Хуже не бывает».
- Предыдущая
- 12/19
- Следующая
