– Слышь, Емеля?! Ещё слово, и не видать тебе ни меня, ни насоса. Больно разговорчивый. Можно подумать, ему каждый день сам Леший помощь предлагает. Какой был, такой и присоединил! А Водяной тебе не то, что рыбки, пиявки завалящей не даст из озера зачерпнуть! Вот деревня! С кем я связался?.. – И Леший сделал вид, что собирается уходить.
– Постой! Не серчай ты на меня! Видишь, в изумлении я просто?.. И обзываться кончай. Не Емеля я, Витяй…
Короче, погрузил Витяй тот толстенный шланг в озеро и накачал себе с помощью чудо-машины Лешего за несколько минут полон бак водицы. А с нею заодно и Русалочку нашу втянуло.
Дале для Витюшки всё было, как во сне. Как ехал, куда, как оказался у речки Бурлюшки и на кой воду в ту реку сливал – начисто из памяти стёрлось.
А то, что не стёрлось, он потом подробно в объяснительной председателю колхоза изложил. Сами понимаете, после такой объяснительной решено было вынести Витяю всенародный выговор и глаз с него не спускать! Особенно по утрам, чтобы внимательно отслеживать, в каком таком состоянии этот негодяй на работу выходит!
А в речке Бурлюшке, как передавала потом Лешему Русалка в своих посланиях с цаплями, и впрямь Русалки да Русалы отпуск свой проводили. – Один из них и приглянулся Соне нашей. Он же её и к себе на родину забрал, и женился. Всё честь по чести у них случилось…
Иллюстрация к сказке «Ищи пару по себе», главе отдельной о русалке Соне: Соня с мужем и детьми.
Русалят, говаривают, наплодили, будто яблок на дереве в урожайный год… Один краше другого…
Тут и сказочке конец. А Вам – я новую расскажу. А что? Ведь в деревне той ещё много легенд да жителей диковинных водится…
Сказка о вдове Марье-искуснице и ее храброй дочери Дарьюшке
Иллюстрация к сказке о вдове Марье-искуснице и ее храброй дочери Дарьюшке: злой чародей заколдовывает Марью-искусницу.
В тихой, скромной деревушке
На брегах одной речушки
С дочкой Дарьей года два
Уж одна жила вдова.
Молода совсем вдовица,
На все руки мастерица,
Сорока ещё ей нет,
Дочке – восемнадцать лет.
Слёзы ночью льёт в подушку,
Без кормильца – тошно, душно.
Чтоб с тоски не помереть,
Дочку учит шить да петь.
Розы садит на могиле,
Шепчет: «Помню, славный, милый.
Всей душою я грущу,
Нашу Дашеньку ращу.
От неё печаль скрываю.
Твою Марью называют
Ласково искусницей.
Сердце же капустницей —
Червяком зелёным точит,
Днём слабей, всё больше ночью,
Чёрная кручинушка…
Гибну, сохну, Димушка!»
Так, в слезах, жила два года.
И отказывала строго
Всем, кто сватов засылал:
– Бог с Митюшей нас венчал.
Я б венец свой дивный, белый
Пачкать сроду не хотела.
Вы простите, мужики,
Не мои вы женихи…
Но прознал колдун жестокий
То, что Марья одинока.
Сам к ней ястребом летел.
Чудо-горлицу хотел
Он давно своею видеть.
Отказала! Ненавидеть
Боле, чем любить он мог.
Чёрной тьмы вскричал сынок:
– Коли мне ты не досталась,
Всё о муже убивалась,
Разум твой я изведу —
Жить вовек тебе в бреду!
Улетел, взмахнув крылами,
И проклятыми устами
Ей беспамятство наслал.
Стар жалел её и мал —
Мастерица ж загляденье
Стала вмиг, как привиденье:
Ни жива и ни мертва,
В голове – лишь гул и мгла.
Бьётся Дарьюшка над мамкой,
Ночью плачет, спозаранку.
Но слезами, знает дочь,
Делу вовсе не помочь.
Люди ей тогда шепнули:
Коль серебряною пулей
Поразить бы колдуна —
Мать спасти смогла б она.
Пули ж те не выльет мастер,
Ведь они же – зубы в пасти
Великанши Бактыгуль,
Злой метательницы пуль.
– А как помощи добиться
Великанши, голубица,
Тут уж ты сама смекай.
То холодный, дальний край.
И, оставив мать в больнице,
В путь пустилася девица,
С хлебушком лишь взявши куль,
К великанше Бактыгуль.
Иллюстрация к сказке о вдове Марье-искуснице и ее храброй дочери Дарьюшке: Дарья идет к тетке Гуль вслед за ужихой-проводницей.
День за днём бредёт уныло,
Помня, как прекрасно было
Жить когда-то им втроём.
Счастье поросло быльём.
Гладь речная перед нею.
Дева омочила шею,
В воду собралась ступить.
– Что, речушку погубить
Ты мою, девица, хочешь?
Что свои в ней чресла мочишь?
Прочь отсюда ты иди
Или тётке помоги.
Дам тогда тебе напиться,
Дам ужиху-проводницу
И с собой в путь сладких дуль,
Коль поможешь тётке Буль.
Что же Даше остаётся?
Ведь без помощи придётся
Долго по миру плутать.
Стала тётке помогать:
Вычищала быстротечно,
Что оставил люд беспечный.
Брег в порядок привела.
Тётка Буль испить дала
Ей водицы заряженной,
Чистой, как слеза, студёной —
Вмиг унынья след простыл.
Чтоб добавить Дарье сил,
Тётка девку орошала
Из ковша да вопрошала:
– Как тебе моя вода?
Ты за нею шла сюда?
Ведь за нею, за волшебной,
От любых невзгод, целебной
Толпы страждущих идут.
Но вокруг не берегут
Эти чудные просторы —
Горько по ночам от сора
Стонет тонкая трава.
– Тётка Буль, ты не права.
Хоть чудесная водица,
Только вряд ли исцелиться
Сможет матушка моя. —
Рассказала, не тая,
Тётке всё, что знала, Даша.
– Тем в моих очах ты краше! —
Тётка Буль ей говорит. —
Пусть колдун в аду горит!
Помогу найти дорогу.
Вот ужиха на подмогу.
С ней придёшь ты на заре
К средней тётки Буль сестре.
Вижу, милая девица,
Не привыкла ты лениться.
С лёгкой ты своей руки
Ей ватрушку испеки.
Так сестра довольна будет,
Кушать сладко сильно любит,
Не выносит только Гуль
Сковородок и кастрюль.
Творожок присыпь ванилью,
Гуль с тобою будет милой.
Вот тогда её пытай,
Как добраться в дальний край,
Где живёт сестра другая,
Великанша страшно злая.
Помогла б сама я, но.
Не общаюсь с ней давно.
Так и сделала девица.
И, целебной спив водицы,
Путь продолжила она.
В небесах взошла луна.
Проводница путь ей кажет,
Месяц светом тропку мажет.
Поутру она пришла
В дом, где тётка Гуль жила.
Сколько в двери ни стучала
Наша Даша – толку мало.
Хоть уж солнце за окном,
Тётка Гуль спит крепким сном.
Дарья дверь сама открыла,
Печь стопила, замесила
Тесто. И в избушке ух —
Свежей бьёт ватрушки дух!
Тётка Гуль тотчас вскочила,
Даже музыку включила.
– Что? – Кричит. – За мной должок! —
Уплетая пирожок…
Как покончили с ватрушкой,
То присели на кадушку —
Рассказала Дарье Гуль,
Как найти ей Бактыгуль.
– Бактыгуль боятся люди.
Росту в ней два метра будет.
И любимец есть один —
То её красавец сын.
Он лишь материно счастье.
Девицы дрожат от страсти
Да при виде алых губ —
Многим парень этот люб.
Но едва лишь мать завидят —
Прочь бегут, в сердцах обидят.
Коль осилишь ты свой страх —
Будешь, девка, при тузах!
Даша тётке Гуль внимала,
Толком всё запоминала,
Ей ужиху отдала,
К Бактыгуль одна пошла.
Долго ль по лесу бродила,
Только вдруг аж призастыла —
Статный молодец пред ней,
Раскрасавец Алимбей.
