Бури времени - Рэндлз Дженни - Страница 23

• Предыдущая
• 23/63
• Следующая

Я надеюсь, что смогла сформулировать основную проблему в первой части этой книги. Существуют случаи со всего мира, которые, судя по всему, описывают явление природы. «Временная буря», по-видимому, способна влиять на гравитацию, перемещать объекты в пространстве, и, похоже, даже делает возможным путешествие во времени. Для того, чтобы понять, возможно ли это, нам необходимо знать то, что известно о природе времени самой науке. Вы увидите, цепочка фактов замкнется.

Но сначала на мгновение отвлекитесь от чтения этой книги и прислушайтесь к окружающему вас миру. Подумайте о том, что вы можете услышать. Возможно, вы услышите ритмичное звучание музыки из дома напротив. Может быть, на улице рабочие долбят асфальт пневматическим молотком. А может ваш слух уловить шум прилива и журчание воды на реке? Если же хорошо постараться, постепенно возникнет слабое тиканье часов — звук, который очень часто присутствуют РЯДОМ с нами и который наше сознание просто фильтрует. Пусть это тиканье проскользнет сквозь защиту ваших слуховых рецепторов.

У всех этих вещей есть одна общая черта — время. Все они укладываются в определенную модель, укрепляющую наше о том, как устроен мир. Это интуитивное приятие жизни зиждется на том, что время течет постоянно и только от прошлого к будущему. Оно движется через последовательность моментов, которые мы называем словом «сейчас». Его схема — это партитура для музыки жизни, составляющая неотъемлемую часть нашей реальности.

Нет никакого сомнения в том, что время существует. Можно сказать, что все, что мы ощущаем, говорит об этом. Однако над всем этим очевидным утверждением стоит большой знак вопроса. Наука подозревает, что то, что мы видим и ощущаем как реальность, может быть всего лишь иллюзией. Это очень навязчивая иллюзия, рожденная строительными блоками космоса. Но не исключено, что времени как такового вообще не существует.

Довольно пугающее начало для знакомства с временной физикой. Подумать только: все, что кажется нам знакомым в окружающем нас мире, может быть иллюзорным, подобно мелькающим образам мира сновидений, где дни проходят в течение нескольких секунд, а мгновения длятся вечно.

Как вы видите, время никогда не было таким уж простым, как нам, возможно, хотелось бы думать. Это изменчивая категория, которая подстраивается под состояние нашего сознания.

Какое время настоящее — те тридцать минут, которые длятся бесконечно долго, когда мы стоим на остановке в ожидании автобуса, или полчаса удовольствия, проведенные в разговоре с любимым человеком, которого мы так давно не видели? Что более реально — бесконечные летние каникулы нашего детства, когда все кажется новым и интересным, или двухнедельный перерыв между часами монотонной работы, который заканчивается, не успев начаться?

Как вы видите, время никогда не было таким уж простым. как нам, возможно, хотелось бы думать. Это изменчивая категория, которая подстраивается под состояние нашего Я. Создается впечатление, что у него очень разные темпы течения, а не просто равномерное перетекание секунды в секунду. Оно может ускоряться, замедляться, растягиваться или даже останавливаться в результате такого слабого воздействия, как, например, влияние биологических механизмов.

В том, что природа времени — это нечто неуловимое, очень легко убедиться. Для этого нужно всего лишь спросить себя, как долго длится «сейчас»? Вы знаете, что были моменты, которые уже произошли (прошлое) и будут другие, которые произойдут (будущее), и что между этими двумя категориями должно быть очень короткое мгновение, которое мы называем «сейчас». Но сколько длится это мгновение? Триллионную долю секунды? Или оно может быть любым — пусть даже фантастически кратким? Назначение слова «сейчас» состоит в том, чтобы перекинуть мостик через тот промежуток, который разделяет прошлое и будущее. Однако это предполагает, что такой промежуток существует. Действительно, на то, чтобы преодолеть любой промежуток, каким бы малым он ни был, потребуется какой-то определенный, конкретный период. Точно так же, как, когда вы переходите через самый короткий мост, у вас все равно уйдет какое-то время на то, чтобы перебраться с одной стороны на другую. Но если для того, чтобы произошло «сейчас», требуется какое-то время, то какая часть его во время этого перехода остается в прошлом, а какая — в будущем?

Впрочем, пока вы не начали ломать голову над этими вопросами, можете успокоить себя тем, что самые великие умы от философов до физиков бились над ними в течение тысячелетий. Нет даже уверенности в том, что ответ на них вообще существует. Возможно, это ложная посылка, поскольку у нас нет науки, которая могла бы измерить нечто настолько маленькое, как «сейчас". Возможно, этот парадокс, что для прохождения основной единицы времени требуется время, показывает, что не существует протекания „сейчас“. Или же, возможно, что „сейчас“ — это вневременная граница между прошлым и будущим говорит о чем-то более глубоком.

Ибо, если прошлое просто плавно перетекает в будущее и между ними нет никакого промежутка, тогда чем прошлое отличается от будущего? И в самом деле, есть ли какое то различие? Или одно плавно перетекает в другое и все это лишь слова, которыми мы описываем различные части одновременного целого? Не является ли наш язык времени лишь удобным средством, позволяющим смириться с иллюзией прошлого и будущего, которую мы воспринимаем как реальность?

В данный момент наше основанное на здравом смысле представление о времени как о чем-то, постепенно движущемся вперед, находится под угрозой. Но это не вся проблема. При более пристальном взгляде этот обманчиво простой феномен превращается в хаос.

Наука всегда зависела от двух вещей — наблюдения и интуиции. Начиная с тех дней, когда род человеческий впервые научился общаться, мы смотрим на мир, ищем стоящий за ним порядок и размышляем над теми правилами, которые могут лежать в основе этого порядка, Собственно, этим и занимается наука.

Первые предположения относительно времени очень зависели от циклической природы многих вещей. После прилива начинался отлив, затем — снова прилив. Растения появлялись из земли, созревали, увядали и умирали, а весной появлялись новые. Вера в реинкарнацию, заключавшаяся в том, что после смерти мы возвращаемся на землю в новом теле, является центральным мотивом многих религий. Эта идея, почти наверняка эволюционировала в представление о человеческой душе, поскольку она согласуется с тем «порядком вещей», который предполагает подобное восприятие природы.

Однако столь прямой подход потерпел неудачу, когда такие ученые Возрождения, как Галилей, установили, что Солнце не вращается вокруг Земли, На самом деле Земля движется по орбите вокруг пылающего в небе гигантского очага. Семена «ереси» послужили причиной смерти нескольких ученых более ранних периодов от рук римско-католической церкви. Для того, чтобы обеспечить непосредственное наблюдение за космосом и получить ключ к истине, понадобилась физическая астрономия. Ибо теперь люди могли видеть то, чего не могли увидеть раньше — движение планет и даже спутников больших планет, которые демонстративно вращались не вокруг земли.

Ложное представление наших предшественников о том, что земля является центром божественной вселенной, было основано на их ограниченной способности вести наблюдения, поскольку они были буквально прикованы к поверхности нашей планеты, окруженной необъятной вселенной с разбросанными по ней крохотными объектами. Как только мы смогли усилить способность нашего восприятия с помощью телескопов и других приборов, мы смогли увидеть то, что существует в реальности, и воспользоваться наблюдением для того, чтобы создать новую теорию.

• Предыдущая
• 23/63
• Следующая