Стратонавт поневоле - Треер Леонид Яковлевич - Страница 10

• Предыдущая
• 10/30
• Следующая

Несмотря на перечисленные трудности, я готов приступить к захвату шара. Если не возражаете, сообщите.

С наилучшими пожеланиями.

Преданный Вам

Агент Ноль Целых Пять Десятых

Письмо второе

Не возражаю.

Р. S. Денег нет.

Шеф.

Стремительное бегство из Кошмарии, картина воздушного боя и взрыв Дворца настолько потрясли Сида, что он забрался под стол и, поскуливая, просидел там несколько часов.

Наконец он вылез и попытался привлечь к себе внимание.

— Мне наплевать на старуху-смерть- нерешительно пробормотал Котлетоглотатель, глядя на Колю.

Редькин молча смотрел в иллюминатор, не желая поддерживать беседу.

— Да, наплевать! — громко повторил Сид. — Но я слишком дорожу жизнью, чтобы рисковать по пустякам. Как которые. — Он сделал ударение на последнем слове если завтра будет решаться судьба человечества и потребуется всего одна жизнь, вы слышите, всего одна жизнь, Джейрано предложит свою!

Да хватит вам, — Коля поморщился, ну сдрейфили, с кем не бывает, зачем теперь ломать комедию

Толстяк съежился, опустился на ящик, губы его дергались, и он заплакал. Коля решил, что это очередной трюк, но слезы перешли в рыдания, и Редькин почувствовал, что Сид не притворяется. Он подошел к Джейрано и тронулся до его плеча.

— Не надо плакать, Сид, — сказал Коля, переполняясь жалостью, — вы смелый и веселый человек, и я доволен, что мы летим вместе.

Кто осудит врача, обманывающего больного во имя его исцеления? Простим и мы Редькину эту святую ложь.

— Я трус, — всхлипывал Сид. — Если бы вы только знали, Коля, какой я трус. Боже, как мне надоело всего бояться. Я боюсь драк, полиции, хулиганов, собак, мотоциклов, злых взглядов, темноты, зубных врачей и всего осталного. Я устал бояться. Скажите, Коля, что мне делать? Разве можно так жить?

Надо было произнести какие-нибудь умные слова, которые помогли бы Джейрано обрести уверенность. Пока Редькин вспоминал главу «Храбрость» из книги «Мудрые мысли», заговорил Леро.

— "Вам, Сид, никто не поможет, — сердито заявил он

— От страха есть только одно лекарство — преодоление страха и решительные действия. В результате решительных — действий вам могут нанести телесные повреждения это правда, но страх будет преодолен, и вы станете бесстрашным, прошу прощения за банальное сравнение, как Геракл.

Сид повеселел.

Он, как ребенок, легко и мгновенно переходил от слез к смеху.

— Где же десять тысяч люриков, обещанные за Утку?

— вдруг вспомнил он. Коля вынул марку.

— Я в марках не силен, — Джейрано расплылся в улыбке, — но наклеить эту бумажку на конверт, пожалуй, можно.

— Это Мальдивская марка, — сказал Коля, задетый невежеством Сида. последняя из трех знаменитых!

— Ого! — у Джейрано заблестели глаза. — Поздравляю. За нее можно отхватить кучу денег. Что вы будете делать с ними? Угостите все человечество мороженым? и раздадите нищим?

Коля оставил без внимания слова Сида. Он прилип к стеклу иллюминатора, заинтригованный необычным зрелищем. «Искатель» пролетал над островом, имеющим форму надкушенной груши. В центре острова виднелись огромные белые буквы, образующие надпись: «Щастливава пальета!»

Никаких признаков жизни на острове не наблюдалось

Две мысли вспыхнули в голове Редькина, разгорались бенгальскими огнями. Первое — перед ним следы исчезнувшей цивилизации. Тысячи лет назад в этом месте лежали богатые города, звенели молотки чеканщиков и на просторных площадях гремели карнавалы. Отсюда взлетали космические корабли с грузом цитрусовых и выпусками вузов, распределенными в созвездие Стрельца. Покидая Землю, древние космонавты долго видели громадны белые буквы — прощальное напутствие соотечественников… Все это проглотил океан, и только остров, расписанный белыми буквами, остался торчать из его пасти.

Вторая мысль нашего героя была связана с грубыми орфографическими ошибками, допущенными представителями исчезнувшей цивилизации. Но как человек, умеющий взглянуть на проблему широко и глубоко, Редькин тут же догадался, что каждая цивилизация вправе иметь свои правила грамматики. Очень возможно, что сегодняшняя двойка за орфографию в то далекое время могла бы обернуться твердой пятеркой.

Сомнения отпали. Запахло сенсацией века, и Коля, теряя времени, повел шар к земле. «Искатель» совершил посадку вблизи надписи. Коля покинул кабину и со всех ног бросился к буквам. Он пробежал всего метров пятьдесят и остановился как вкопанный.

Сотни темнокожих мальчиков лежали на спинах, один за другим, задрав к небу босые ноги. Их бледно-розовые подошвы образовывали гигантские буквы, принятые Редькиным за следы исчезнувшей цивилизации. Мальчики весело скалили зубы и не спешили вставать.

Как описать разочарование Коли?

Рыбак, которого месяц таскала по морям гигантская вобла, оказавшаяся подводной лодкой.

Альпинист, покоривший неприступную вершину и обнаруживший на ней чабана с отарой.

Нет, все не то. Не с чем сравнить разочарование Редькина. Но он скрыл свои чувства, придав лицу выражение «как ни в чем не бывало».

— Давайте знакомиться! — крикнул Коля. Мальчики вскочили и, загалдев, как птицы, обступили гостя. Самый рослый из них, по-видимому, вожак, ударил себя в грудь и сказал: «Ькентий!» Коля сразу же догадался, в чем особенность произношения островитян: каждое слово начиналось у них с мягкого знака. Редькин в свою очередь стукнул себя и произнес: «Ьколя».

— Вот и познакомились, — улыбнулся Кентий, с удовольствием щупая пуговицы на Колиной рубашке. Остальные радостно загудели, стали бить себя в грудь и выкрикивать свои имена, которые Редькин даже и не пытался запомнить.

Сид, наблюдавший за ходом событий из кабины, понял, что обстановка не сулит неприятностей, и спустился на землю.

— Привет кучерявым брюнетам! — воскликнул он, подходя к ребятам. Мальчики, пораженные его необъятным животом, притихли. — Ловко вы придумали этот номер с приветствием.

— Так мы приветствуем всех, кто пролетает над нашим островом, — ответил насупившийся Кентий.

— Кто это мы? — поинтересовался Сид. — И вообще, где ваши родители, прелестные тарзанчики?

— Народ мапуя живет далеко отсюда, на большой земле, — важно ответил Кентий. — Когда нам исполняется 8 лет, нас привозят в лодках на остров, и до восемнадцати лет мы, мапуята, живем здесь. Те, кто выживает, потом может возвратиться на Большую, Землю. Таков закон народ мапуя.

— Веселенький закон, — Сид вдруг посерьезнел, o6вел глазами мапуят и произнес проникновенную речь- Друзья! У меня тоже было тяжелое детство. Вопрос стоял выживу или не выживу. Как видите, я выжил. За счет то? За счет силы воли и послушания. Послушания и силы воли. Думаю, вы тоже выкарабкаетесь. Теперь о питании я хотел бы дать вам несколько уроков правильного поглощения пищи. Что вы кушаете, мои юные спартанцы?

— Все, что придется, — смущенно сказал Кентий! когда жуков, когда корешки. Иногда рыбу…

Джейрано грустно свистнул и, потеряв всякий интерес к разговору, побрел по острову, кидая в рот незнакомые ягоды. Коля остался с мапуятами. Он с уважением смотрел на ребят, детство и отрочество которых проходит наедине природой. Честно говоря, в этот момент он завидовал мапуятам и подумал о том, что неплохо было бы остаться острове и проверить себя на выживаемость. Это же так прекрасно — выкупаться в океане, а потом приветствовать пятками пролетающие лайнеры…

— Сверху ваше приветствие выглядит здорово, — дипломатично начал Редькин, только ошибок многовато наша Эмма Силантьевна от «щастливава палета» упала бы в обморок.

Мапуята покраснели и опустили глаза. Коля понял, что коснулся больной темы, и хотел принести свои извинения, но прежде заговорил Кентий.

— Это еще мало ошибок, — хмуро произнес он — бывает, такое нагородим, что сами удивляемся… Безграмотные мы… Только недавно случайно узнали, что Земля крутится…

• Предыдущая
• 10/30
• Следующая