Серебряный камень - Розенберг Джоэл - Страница 43

• Предыдущая
• 43/55
• Следующая

Если бы не саднившее седалище, пронзаемое болью с каждым шагом пони, если бы не постоянно нывшие плечи, если бы не донимавшие Торри голод и резь в глазах, вполне можно было считать, что поездка ему нравилась.

В принципе, почему бы не проехаться верхом в чудесную погоду?.. Дорога живописно извивалась меж холмов долин. Цель путешествия лежала внизу, в развилке, где величавый Джатт соединял свои воды с быстрой Гильфи, чтобы отныне стать Великой Гильфи.

Пони отошли к обочине, пропуская карету и группу сопровождавших ее всадников. Высокий бородатый мужчина сером, высоко вскидывавшем ноги мерине, замыкавший группу, проезжая мимо, обернулся и посмотрел на путников.

Торри съежился, вжал голову в плечи и плотнее закутался в накидку, которой снабдили его карлики. Прямо скажем, выглядел он в ней не очень презентабельно. Как же это все осточертело – плестись на миниатюрной имитации коня, согнув до боли в коленях ноги в коротких стременах, и постоянно кутаться в накидку, пряча лицо!

Отец предупредил его: люди привыкли, что вестри ездят на этих дурацких пони, тоже карликах, только лошадиного племени. Так что если не обратят внимания на трех всадников-переростков, то и вовсе не заметят ничего странного.

Все предельно логично… но легче от этого не становилось.

Предельно логичной в своих рассуждениях была и Мэгги, там, в Сторна Стил.

Я сразу же заподозрила неладное, сказала она.

Осия – да рубит деревья? С какой стати? Спору нет, руки у него золотые. Но то работа тонкая, никак не топорная. Меня ничуть не удивило бы, если бы он что-то чинил, подкручивал, выдалбливал какой-нибудь тайничок в деревянной балке дома или мастерил из дерева очередной запор для дверей.

Но колуном и здоровенной кувалдой раскраивать деревянные колоды?!

Нет, это не Осия, это уже кто-то другой.

Поначалу я сомневалась. Ладно, сказала я себе, Харбард его вылечил, а бедняга столько времени не работал руками, что хочет размяться.

Но уж слишком все было… фальшиво. Я вообще наблюдательная, я много чего замечаю – хотя и не обязательно трезвоню об этом по всему свету. К примеру, недавно в Париже я заметила, как одна добрая душа, не желая расстраивать меня по поводу нового «французского» беретика, на самом деле сделанного на Филиппинах, срезал с него бирку.

И здесь… Женщины восприимчивее мужчин, и, наверное, неудивительно, что именно я обратила внимание на очередную странность: уж слишком уверенно вел себя «Осия» в хижине Харбарда, слишком уютно себя чувствовал. Мужчины, пусть подсознательно, всегда четко представляют себе границы своих владений, хотя и не метят их мочой. Попадая в незнакомое место, ты хорошенько подумаешь, прежде чем взять с полки какую-нибудь вещь, перед тем как сесть, невольно спрашиваешь взглядом разрешения… Словом, не чувствуешь себя как дома.

Я сразу же заметала: он расхаживал там не как гость, как хозяин.

Ладно, я и это готова была списать со счетов. Пусть я просто мнительна.

Но приготовление пищи? Мне приходилось есть приготовленное руками Осии, и не раз, за последний год мы с тобой досконально изучили его кухню. У Осии совершенно другая манера готовить. Нам с тобой пришлось добавлять приправы, и он это стерпел! Понимаешь, у него на глазах переиначиваем его кулинарное творение, а он хоть бы что! Ни слова!

Тебе мало? Хорошо.

Всерьез заподозрив, что Осия – это не Осия, я придумала ловушку – заговорила о Йене. Помнишь, я тогда еще сказала, что у Йена талант влипать в неприятности, что он, дескать, в баре и кружку пива без скандала выпить не может.

Мне пару раз приходилось видеть, как Йен покуривал травку, но ни ты, ни я, ни, думаю, никто другой никогда не видели его пьяным. Никогда. Более того, он совершенно не склонен к импульсивным необдуманным словам или поступкам. Впрочем, не мне тебе говорить.

Итак, Йен непьющий, очень спокойный и уравновешенный человек. И Осии все это отлично известно. Но наш так называемый «Осия» оказался не в курсе.

Вывод: никакой это не Осия.

Полагаю, это сам Харбард, или же Один, или как он изволит себя сейчас величать. Мы все прекрасно знаем, что Древние в той или иной степени обладают способностью к перевоплощению – вспомни Эдды, огненного великана…

Не знаю, что стало с настоящим Осией, но, учитывая ваш с отцом благодушный настрой, я и не подумала выяснять, что за фрукт околачивается под видом Осии на Харбардовой Переправе.

Разумеется, нам не всегда дано понять, что замышляют Древние, однако кое-что ясно. Он не хочет, чтобы мы отправились вслед за Йеном, и усиленно пытался сбить нас с толку – следовательно, опасается, как бы мы не помешали его замыслам.

Давай немного по рассуждаем. Коли ему не удалось нас одурачить, он непременно попробует остановить нас как-то иначе. Но если у него нет при себе копья – об этом говорит пустая стойка у двери, – ему неохота встречаться лицом к лицу с твоим отцом и с тобой. При вас мечи, закаленные в крови Осии. Он сам убил бергениссе мечом Йена и знает, на что способно такое оружие.

Нет, зачем ему рисковать?

Мне пришла в голову мысль – а вдруг он где-то укрыл Осию и не желает его злить, убив нас или по крайней мере тебя с отцом? Придет время, и мы это выясним. А сейчас необходимо заняться более насущными проблемами.

Итак, что мы имеем? Мы имеем оппонента, который считает, что мы способны расстроить какие-то его планы, и потому намерен нам помешать вовремя добраться до Престола. Кроме того, у нас есть понимание того, что просто так к Престолу мы не попадем.

Следовательно, нужно подумать, как туда побыстрее попасть – а такое нам троим, без посторонней помощи, не под силу.

То есть, я имею в виду, что нам понадобятся лошади, неприметная одежда и способ передвигаться скрытно, не оставляя следов, чтобы никому и в голову не пришло, что мы – это мы. Необходимо раствориться в толпе.

В толпе вестри.

Так Торри и оседлал этого принадлежавшего вестри пони. Верхом на пони вестри чувствовали себя не особенно уютно и предпочитали просторные высокие седла. Чересчур долговязому Торри пришлось обходиться вообще без седла – его накидка почти полностью скрывала спину лошадки.

Это была изнурительная поездка, к тому же почти без остановок. Чего хватало, так это денег. Конечно, деньги не решали всех проблем, зато у троих людей и девятерых карликов-вестри было на чем ехать и что пожевать.

К числу непреодолимых проблем относилась усталость, вызванная однообразием дороги. В схватке с ней проиграли все – и Торри, и Мэгги, и даже отец. Постоянная тряска – привалы делали короткие, да и то скорее ради животных, а не всадников, – отупила их настолько, что открывшийся взору город у слияния двух рек путники восприняли с совершеннейшей апатией, будто придорожные кусты.

Город лежал в долине, окруженный крепостной стеной, вели к нему семь мостов. Через врытые в землю широкие трубы в воду устремлялся поток нечистот. Изломанной линией на фоне синего неба возвышались увенчанные шпилями башни с окнами. Внизу, вдоль по улицам и дорогам, серыми и бурыми букашками ползли крохотные людские фигурки и телеги.

Дурин велел остановиться.

– Ну, друзья, – хрипловатым голосом объявил он, – сейчас мы можем отправиться вниз, въехать в город еле живыми и там в темноте рыскать в поисках ночлега. Или же, коль нам предстоит обсудить, как помочь трем Друзьям Отца нашего, мы направляемся вон к той покрытой зеленой травой полянке и спокойно спим там до утра.

Торри силился не показать, как он измотан.

– И как же мы поступим, Дурин? – обратился юноша к вестри, стараясь быть серьезным.

Дурин улыбнулся в ответ:

– Отправимся спать.

• Предыдущая
• 43/55
• Следующая