Достойный наследник - Розенберг Джоэл - Страница 36

• Предыдущая
• 36/59
• Следующая

Почему с погонщиками нельзя обращаться, как с лошадьми, думал Джейсон, спешиваясь и перекладывая седло с усталого мерина на свежую гнедую кобылу.

Ему опять вспомнился отец. Карл Куллинан рассказывал Джейсону, что, когда сам был мальчишкой, мечтал стать ковбоем. Такая жизнь казалась ему страшно романтичной.

Когда Джейсон надевал на кобылу недоуздок, та наступила ему на ногу – да так, что он скрючился на земле, чуть не до крови закусив губу.

Кричать – даже от боли – было нельзя: вспугнутые криком, коровы могли помчаться куда угодно.

Когда – медленно, с трудом – Джейсон поднялся на ноги, он в стотысячный раз подивился, каким болваном надо быть, чтобы считать это романтикой.

Когда остальные вышли, Карл провел Тирнаэля и Томена вверх по задней лестнице – в свой кабинет рядом с их с Андреа спальней. Там он взял с поставца пыльную бутыль «Отменного Рикетти», откупорил ее и наполнил примерно до половины три зеленых полупрозрачных стакана.

– Что будем делать? – спросил Тирнаэль.

– Это-то ясно. – Карл кивнул обоим на табуреты, а сам прислонился к стене. – Расскажи ему, Томен. Это твоя идея.

Мальчик – нет, называть его мальчиком несправедливо – Томен Фурнаэль глотнул виски и улыбнулся из-за края стакана.

– Мы начинаем думать почти одинаково, правда?

– Я думаю совсем не так. – Тирнаэль залпом выпил виски и раздраженно тряхнул головой. – Я не понимаю, что происходит.

Пока Карл наливал Тирнаэлю второй стакан, Томен неспешно цедил из своего.

– Разумеется. Происходят две вещи. Во-первых: помнишь того браконьера, что ты повесил?

– Конечно.

– Ну, так я пытался его освободить – но Карл догадался об этом и остановил меня.

Карл не мог не восхититься Тирнаэлем – тот только и сказал:

– О?

– Ему это удалось потому, что он понял, что я задумал, и сумел сделать следующий шаг. Сейчас – в отместку – я намерен поступить так же: Карл решил встретиться с Пуджером один на один, дать возможность Эллегону заглянуть в его разум и выяснить, не стоит ли он за набегом на Кернат – и, если стоит, убить его. Так?

– Так. – Карл кивнул. – Я же говорю, мы думаем слишком…

– Ну, так ты полный болван. – Томен Фурнаэль швырнул стакан в стену. Он разбился, забрызгав комнату осколками и виски.

Снаружи загремели шаги. Три стража с взведенными пистолетами ворвались в кабинет.

– Государь…

Томен не шевельнулся.

– Все в порядке. – Он сидел, не шевелясь, скрестив на груди руки.

Солдаты не реагировали.

– Свободны, – холодно произнес Карл. – Выйдите отсюда.

Когда дверь за ними закрылась, Карл повернулся к юноше.

– В чем дело?

– Это чтобы привлечь твое внимание. Если б мог – я врезал бы тебе по яйцам, но вряд ли мне это удастся.

– Ладно, ты его привлек. Что дальше?

– Ты не сделаешь этого. – Юноша поднялся, подошел к окну и принялся постукивать по стеклу своим перстнем-печаткой. – Только подумай об этом – и я разобью это окно, подниму тревогу и стану вопить на весь свет о том, что ты задумал – ты не представляешь, Карл, как громко я могу вопить.

Он повернулся к Карлу:

– Тебе пришлось останавливать меня тихо. Мне придется останавливать тебя с шумом.

– Ты…

– Я не люблю ссор, но не собираюсь позволять тебе сыграть в эту игру. Дай себе труд подумать, Карл. – Томен неспешно направился к поставцу за другим стаканом. – Можно? – Он щелкнул по бутылке.

__Только если собрался пить.

__ Отлично… Что, если за этим – Армин, Карл? Думаешь, он не заметил, что ты всем занимаешься сам? Сколько уж лет прошло – а ты по-прежнему любишь перехватывать летящий нож, думая, видно, удивить нас, но он-то все эти годы изучает тебя. Он пытается подловить тебя с самых времен осады Фурнаэльского замка, с самой войны. Та ловушка была поставлена на тебя. Ты любишь вылезать вперед. Всегда любил.

А чтобы никто – вдруг – не подумал, что ты все-таки вырос, ты устраиваешь налет на замок Арондэля. Если за всем этим стоит Армин – ты ворвешься в замок, и…

– И ловушка захлопнется. Если это ловушка.

– Верно.

– И что ты предлагаешь?

Томен осушил стакан и, прихватив бутылку, вернулся к стулу.

– Терпеть не могу догадок. Нам нужно знать. – Он налил себе еще.

Тирнаэль переводил взгляд с одного на другого.

– Так что? Оставим все, как есть?

– Нет. Мы работаем: посылаем шпионов, выводим войска на позиции…

– Не развяжет ли это войны между нами и Нифиэном? – Тирнаэль склонил голову набок. – Не лучше ли нам ударить первыми?

– Нам лучше вообще не бить, если нифхи ни при чем. – Томен, барон Фурнаэль, качнул головой. – Тебе придется рискнуть, как и нам всем. Его величество вызовет Пуджерова посла и даст ему понять, что возмездие последует лишь в том случае, если за набегом стоит Нифиэн.

– Если? – словно вдруг отупев, переспросил Тирнаэль.

– Барон, когда я был ребенком, отец отослал меня и мать подальше от войны. В безопасное место, как он считал. Работорговцы захватили нас – и продали.

Томен сжал стакан побелевшими пальцами – и Карлу на миг привиделся его отец.

– Я не собираюсь рассказывать об этом, барон, – ровно проговорил Томен; слова падали, как щелчки метронома. – То было неприятное время. И для матери, и для меня.

Поставив стакан и бутылку на пол, Томен Фурнаэль вытащил кинжал и уравновесил его на ладони.

– Клянусь, барон, мы сделаем все возможное, чтобы отыскать тех, кто сотворил с твоими людьми то же, что и со мной – и когда мы найдем их, они умрут.

Юный барон вернул клинок в ножны.

– Если кто-то будет захвачен в плен – мы вместе затянем петли на их шеях и полюбуемся, как они спляшут танец смерти. Если только ты не пожелаешь повесить их сам, государь.

Карл Куллинан улыбнулся.

– Вот станешь старше, Томен, так поймешь, что совершенно не важно, кто затягивает петлю.

Томен все еще злился на него – но сумел загасить гнев как нечто неуместное. Карл мог только поблагодарить его: хоть он и не простил Карла, но это было дело государственное, и привносить в него личные чувства было негоже.

Просто доводы разума: император вознамерился рискнуть собой, но императору нельзя позволить рисковать. Равно как император не может позволить себе задушить барона собственными руками, чтобы заставить его заткнуться – как бы императору этого ни хотелось. Остается только терпеть. А значит…

– Ладно, Томен, будь по-твоему. – Карл Куллинан опрокинул в себя виски, жаждущим взором поглядел на бутылку и покачал головой. Слишком много дел впереди.

– Первое, что нам надо сделать, – определить, сколько войска послать в Тирнаэль. Я намерен поручить это Нерахану. – Карл дважды дернул шнур. – Он, как мне кажется, разбирается в пушках лучше других.

– В пушках?

Карл Куллинан сел за стол и, порывшись в бумагах, вытащил план приграничного района.

– В пушках. – Он расстелил карту на полу и вынул коробку с фигурками. – Если мы нападаем на нифхов – то должны быть в состоянии порвать их на кровавые тряпочки. Причем быстро. – Дверь отворилась. – Нартхам? Хорошо. Мне нужны Гаравар и Нерахан. Здесь и сейчас.

Протирая усталые глаза, Карл Куллинан переводил взгляд с Гаравара и Нерахана на Томена и Тирнаэля.

– Есть еще предложения?

Генерал Гаравар встал на колени у северного края карты.

Наклонился.

– Существенных изменений у меня нет, – сказал он, постукивая по карте. – Может, только перенести эту вот батарею отсюда сюда.

– Возражаю. – Тирнаэль покачал головой. – Слишком далеко от границы. Мы не сможем быстро перевезти пушки: я хочу, чтоб они были как можно ближе к войскам.

Что имело смысл и в случае нападения, и в случае обороны.

• Предыдущая
• 36/59
• Следующая