Авторская энциклопедия фильмов. Том I - Лурселль Жак - Страница 26

В последующие дни Максим объявляет голодовку, поскольку Мари отказывается работать. Пожив некоторое время в Париже, Арлетт возвращается совсем другой и «выкупает» Максима у Мари. В ателье вновь подтягиваются клиенты. Леон выпроваживает их, ибо он по-прежнему любит Арлетт. Он выплачивает из своего кармана деньги, которые должны поступать Максиму. В конце концов, это ему надоедает, и однажды он все-таки отправляет клиента к Арлетт. Но оказывается, что Арлетт не готова идти с ним до конца. Она предпочитает вернуться в Морлэ. Леон провожает ее на вокзал, но не признается в своих чувствах. Максим и Мари переезжают в Питивье. Леон остается один, и ателье кажется ему слишком большим и пустым. Когда клиент, с которого он в 15-й раз снимает мерку, спрашивает его об Арлетт: «Скажи честно, Франсуа, чем ты занимался, пока малышка была у тебя?» — он отвечает: «Жил, дуралей».

♦ «Все, что грустно и причиняет боль, милее нашему сердцу и дольше живет в нем, нежели то, что приносит радость. Слово „вечер“ красивее слова „утро“, „ночь“ красивее „дня“, „осень“ красивее „лета“, слово „прощай“ красивее слова „привет“, несчастье красивее счастья, одиночество красивее семьи, общества, компании; грусть прекраснее веселья, а смерть — рождения. При равном таланте провал прекраснее успеха. Судьба крупного таланта, оставшегося неизвестным, — красивее судьбы писателя, издающегося большими тиражами, обожаемого публикой и каждый день прославляемого. Гениальный писатель, умирающий в бедности, красивее писателя, умершего миллионером. Мужчина или женщина, которые любили и были любимы, но прощаются с жизнью в каморке под самой крышей, не имея других спутников и других богатств, кроме воспоминаний, красивее почтенного деда, окруженного внуками, или великосветской старухи, которую до сих пор славят за ее состояние. Откуда берется это чувство, знакомое всем нам в разной степени? Кроется ли внутри каждого разочарование, грусть, которым нравится лелеять себя, — или их следует презирать и выводить из организма, словно яд?» Эти восхитительные строчки Поля Леото из «Найденных записок» (Paul Léautaud, Notes retrouvées, 1942) очень точно описывают и содержание фильма, и тот яд, что постепенно разрушил карьеру Жана-Даниэля Полле. В наше время в кинематографе пало большинство нравственных, социальных, политических, сексуальных и прочих табу. Тем не менее, два табу продолжают держать позиции: неизлечимая болезнь и неудача (иногда тоже сравнимая с неизлечимой болезнью). Об этом знают все, кто с ними сталкивался. Кинозритель, особенно во Франции, любит, чтобы герои фильмов добивались успеха и по возможности были бессмертны. Отравляющая притягательность неудачи нашла идеальное воплощение в этом очень необычном, нарочито театральном фильме, где постоянно смешиваются карикатура, причудливость и мрачность, лиричность и сюрреалистичность, импровизация и расчет. В этом пространстве сочный текст Форлани и восхитительный Мельки творят чудеса.

В творческом союзе Полле и Мельки есть нечто уникальное — оно глубже, скажем, автобиографической и самовлюбленной связи, объединявшей Трюффо и Жана-Пьера Лео. Без Мельки Полле не снимал бы комедий. Без Полле Мельки — ничто. Они — словно инструменты, необходимые друг другу (хотя очень сильная комическая природа Мельки была достойна внимания лучших режиссеров; она, без сомнения, была слишком сильна для современного французского кинематографа). В образе Леона Полле показал жизнь одинокого неудачника как трагифарс. Придуманный им персонаж получился настолько гротескным, что почти приобрел героические черты. В образе Леона, равно как и в самом фильме, веселье и грусть не идут на смену друг другу, но становятся двумя сторонами одной реальности, объединенными общей двусмысленной интонацией, которую также можно назвать поэзией. Полле впервые увидел Мельки на танцплощадке, где снимал короткометражку под названием Лишь бы только пьяным быть (Pourvu qu'on ait l'ivresse, 1958). Он решил сделать Мельки главным героем этой короткометражки. Персонаж Мельки по имени Леон также появился в новелле Улица Сен-Дени (Rue Saint-Denis) из фильма-альманаха Париж глазами… (Paris vu par…. 1965) (единственная новелла, ради которой стоит вспоминать об этом фильме). После Любовь — это весело… Леон вернулся па экраны в Акробате (L'acrobate, 1976), где сыграл профессионального танцора танго.

N.В. Тем, кто захочет совершить беглый экскурс по тайнам и секретам французского звукового кино, мы осмелимся рекомендовать следующий маршрут: Будю, спасенный из воды, Boudu sauvé des eaux*; Мерлюсс, Merlusse*; Баккара, Baccara*; Мой отец был прав, Моn рèге avait raison*; Давайте помечтаем, Larsons un rêve*: Бальная записная книжка, Un carnet de bal*; «Северный отель», Hôtel du Nord*: Эдуар и Каролина, Edouard et Caroline*; Наслаждение, Le plaisir*; Жизнь порядочного человека, La vie d'un hônnete homme*; Золотая карета, Le carrosse d'or*; Карманник, Pickpocket*; Любовь — это веселю, любовь — это грустно.

1959 — США (160 мин)

· Произв. COL. Сагlylе Prod. (Отто Преминджер)

· Реж. ОТТО ПРЕМИНДЖЕР

· Сцен. Уэнделл Мэйз по одноименному роману Роберта Трэвера

· Опер. Сэм Ливитт

· Муз. Дьюк Эллингтон

· В ролях Джеймс Стюарт (Пол Биглер), Ли Ремик (Лора Мэньон), Бен Гэззара (лейтенант Фредерик Мэньон), Джозеф Н. Уэлч (судья Уивер), Кэтрин Грэнт (Мэри Пилант), Артур О'Коннелл (Парнелл Маккарти), Ив Арден (Майда Ратледж), Джордж К. Скотт (Клод Дэнсер), Мёрри Хэмилтон (Альфонс Пакетт).

Мичиган. Пол Биглер, скромный адвокат, выпавший из обоймы, но раньше работавший прокурором, соглашается выступать защитником по делу лейтенанта Мэньона, виновного в убийстве бармена Барни Куилла, который, по утверждениям лейтенанта, изнасиловал его жену Лору. Работая вместе со старым другом и коллегой, алкоголиком-ирландцем Парнелом Маккарти и верной секретаршей Майдой Ратледж, Биглер должен доказать в суде факт изнасилования и мотивы убийства, подтвержденные армейским психиатром: «временное помешательство» и «непреодолимый порыв». Кроме того, ему приходится обороняться против ловких маневров известного адвоката Клода Дэнсера: тот пытается сделать упор на ревность обвиняемого и его жестокое отношение к жене. Дэнсер даже пытается выдвинуть гипотезу, что Лора, возможно, ранее состояла в связи с Барни Куиллом. Главное вещественное доказательство, которого не хватало делу, ― разорванные трусики Лоры — приносит на последнее заседание дочь бармена. Мэньон оправдан. Биглер приезжает за гонораром в кемпинг, где проживали супруги, и обнаруживает записку своего клиента: «Уехал, почувствовав… непреодолимый порыв».

♦ Один из наиболее коммерчески успешных фильмов Преминджера, основанный на бестселлере, написанном отставным адвокатом. Драматургическое мастерство режиссера — в самом расцвете, оно проявляется во всех элементах постановки. Великолепно использованы павильонные интерьеры и реальная натура, позволяющая зрителю дышать одним воздухом с персонажами драмы (у Преминджера поиски достоверности и драматургическая виртуозность всегда идут рука об руку). Взрывное противопоставление зарекомендовавших себя талантов (Джеймс Стюарт), новичков (Джордж К. Скотт, Ли Ремик, Бен Гэззара) и «приглашенных звезд» (бостонский адвокат Джозеф Н. Уэлч, «свергнувший» Маккарти, в роли судьи; Дьюк Эллингтон в небольшой роли, знаменующей его первое появление на экране). Не забудем и превосходные титры Сола Басса, и восхитительную операторскую работу Сэма Ливитта. Умело переплетенные нити интриги создают атмосферу моральной двусмысленности, в которой формулируется либеральная мысль автора: лучше оправдать виновного, чем осудить невинного.