Принц драконов - Роун Мелани - Страница 14
- Предыдущая
- 14/140
- Следующая
После этой ночи он тысячу раз спрашивал себя, почему не предпочел смерть. Ответ был прост: он был молод, слишком любил жизнь, думал, что сможет отвыкнуть от наркотика, и собирался тайно известить обо всем леди Андраде. Но Криго давным-давно понял, что все это ложь. Дрожа под одеялом, он закрыл глаза, лишь бы не видеть прохладного серебряного кувшина на столе и не чувствовать своего позора. Ненавистного и страстно желаемого, проклятого и обожаемого зелья. Пока существует Ролстра, у него, Криго, будет дранат. И это было единственным правильным ответом.
Тысячу раз с той ночи он испускал луч света, используя свое искусство фарадима для того, чтобы связаться с многочисленными шпионами Ролстры, действовавшими при дворах других принцев и знатнейших лордов. Сегодня он вышел на регулярную связь с виночерпием Стронгхолда. Этот человек обладал хищным и жадным цветным спектром, от соприкосновения с которым Криго бросало в дрожь, но что делать? Ролстре была нужна информация. Ночью предстоял повторный сеанс — теперь уже при лунном свете. Надо будет передать виночерпию срочное послание верховного принца. Криго готов был громко зарыдать от боли в теле, жаждавшем новой порции драната. Леди Андраде была тесно связана со Стронгхолдом родственными и дружескими узами. Предать молодого принца означало обречь себя на двойное и даже тройное проклятие. Криго казался себе ничтожеством, но для Ролстры он значил очень много. Они совершенно по-разному определяли цену души предателя…
Криго с трудом поднялся, откинул со лба тонкие светлые волосы, тяжело вздохнул и припал к кувшину с отравленным вином.
Когда ренегат-фарадим явился в покои Ролстры, там была леди Палила. Она всегда нервничала в присутствии Криго, поскольку тот напоминал ей о старой колдунье, несколько лет назад рассказавшей Палиле о дранате. Она давно слышала о том, что в горах живет волшебница, знающая толк в чарах и заклинаниях. Отчаявшись родить сына и нуждаясь в яде, который можно было бы подлить в вино леди Сурии и остаться при этом вне подозрений, Палила тайно привезла старуху в замок Крэг. С сыном так ничего и не получилось, хотя Палила исправно выполняла все, что требовалось. Но зато Сурия умерла от зелья, которое старая карга называла драконьей кровью. Вот тогда-то Палила и узнала тайну драната. Она скорее согласилась бы не иметь сына, чем терпеть присутствие в замке мертвенно — бледного, изможденного «Гонца Солнца». Но Ролстра так трясся над этим официальным представителем леди Андраде, что нельзя было даже и мечтать расправиться с фарадимом. Палила предпочла не искушать судьбу. Она боялась того, что умели делать «Гонцы Солнца», и все пять лет пребывания Криго в замке Ролстры ее тревожило, что когда-нибудь фарадим взбунтуется. Кто знает, чего можно ждать от человека, выпестованного этой ведьмой Андраде? Но Палила была достаточно умна, чтобы тихо сидеть на диване и прятать свою тревогу. Ей предстояло стать свидетельницей того, что должно было случиться этой ночью. На этом настаивал Ролстра.
— Входи, Криго, — сказал верховный принц. — Садись. В круге лунного света cтояло кресло. Дрожащий фарадим, завернувшийся в толстый плащ несмотря на то, что комната еще хранила дневное тепло, опустился на место. Под воздействием наркотика его глаза слабо мерцали. Высоко в небе стояли три маленькие луны, отбрасывавшие множество неясных теней. В их свете и без того бледное лицо Криго казалось зеленоватым.
— Прежде чем передать послание, ты кое-что сделаешь для меня, Криго, — сказал Ролстра. Он вынул из кармана туники свечу, и фарадим вздрогнул. — Мне захотелось взглянуть на этого князька. Сотвори свое заклинание.
Принц искоса посмотрел на Палилу; она на секунду затаила дыхание, а потом быстро сказала:
— Простите меня, милорд, но я никогда не видела…
— Что ж, тем любопытнее будет посмотреть. — Он подал фарадиму свечу. — Зажги ее, — вполголоса приказал Ролстра. — Покажи мне этого князька, Криго. Я хочу знать, с каким дурачком мне доведется встретиться на Риалле.
Криго поднял обе руки, и в лунном свете блеснули шесть заслуженных им колец. Фитиль вспыхнул. Криго вяло поглядел на Ролстру; в глазах фарадима отражались язычки пламени. Палила едва не отпрянула, когда взгляд «Гонца Солнца» уперся в им же вызванный огонь.
Пламя взметнулось вверх, и в нем начало вырисовываться мужское лицо. Зачарованная Палила инстинктивно подалась вперед. Сначала возник неясный овал лица, увенчанного шапкой белокурых волос; затем появились подбородок, лоб и нос; потом изображение стало более четким, и только после этого обозначились линия рта и цвет глаз. Гордое лицо, хотя и совсем юное; неискушенное, незрелое и ничуть не страшное для такого искусного интригана, как Ролстра.
— Ну? — внезапно спросил верховный принц. — Какая из моих девочек подойдет ему. Палила? Меня очень интересует, что ты скажешь.
Она изумленно поглядела на Ролстру, отвлекшись от появившегося в пламени лица. Так вот почему сегодня вечером за обедом он разговаривал со старшими дочерьми, подумала она. Обычно Ролстра не обращал на них внимания, предпочитая возиться с младшими, забавлявшими отца своим щебетанием. Но сегодня вечером он устроил проверку своим законным дочерям, а теперь проверял ее самое. Мозг Палилы лихорадочно заработал, пытаясь выиграть время. Конечно, Ролстра уже решил, какую из дочерей выдать за Рохана, и она должна подтвердить его правоту. Холодные зеленые глаза несколько секунд насмешливо следили за Палилой.
— Янте… — наконец сказала она. Он нахмурился, и Палила поняла, что дала неверный ответ.
— Почему именно она?
— Она самая красивая из твоих законных дочерей и почти одних лет с этим мальчиком. Она чувственна, а юноша явный девственник; Это видно с первого взгляда. Если Янте окажется достаточно умна, то с помощью чувственности сможет управлять им. А Богиня знает, что девочка действительно умна. — Она умолкла и снова посмотрела в пламя.
— Почему я должен отдать ему одну из моих законных дочерей?
— Ты собираешься предложить человеку его богатства, рода и положения незаконную? — резко спросила она.
— Брак с любой из моих дочерей был бы для него великой честью, но я подозреваю, что ты права. В лице мальчишки слишком много гордости, а о его матери и говорить нечего. Продолжай.
— Кроме того, Янте умна. Она быстро поймет, за кого выгоднее держаться. Рискну предположить, что в данном случае ей выгодно держаться отнюдь не за мужа. — Она улыбнулась; новая мысль прибавила Палиле уверенности в себе. — Кроме того, она честолюбива.
— Что я буду иметь, если выдам ее за могущественного молодого принца?
— Надолго ли хватит его могущества? — возразила она. — Я знаю о нем только одно: он мечтатель. Какой смысл выдавать дочь за человека, который способен выпустить власть из рук? Янте удержит ее — и для него, и для тебя. Мериды все еще сидят в Кунаксе, на северной границе Пустыни. Неужели Янте позволит им отнять у нее хоть пядь земли?
— О да, своего она не упустит. Но я не вижу, каким образом сумею держать ее в руках.
— Она честолюбива, умна и в то же время расчетлива. По крайней мере, за те годы, что я ее знаю, она не совершила ни одной глупости. Конечно, ты не можешь доверять ей. Но зато заранее известно, чего от нее ждать. Можешь ты сказать то же самое о Найдре, которая не в состоянии связать двух слов, или Пандсале, которая никогда не говорит того, что думает — если думает вообще? А что касается Леналы, так нам обоим известно, что она просто не способна думать. Но Янте ты знаешь. А — Янте знает тебя. — Про себя же Палила мечтала поскорее избавиться от девчонки, из-за которой у нее земля горела под ногами…
Словно подслушав ее тайную мысль, Ролстра улыбнулся и сказал:
— Ты тоже своего не упустишь: спишь и видишь, как бы удалить ее из замка Крэг.
Палила улыбнулась принцу, мысленно проклиная его проницательность.
— Ее отъезд послужит на благо и твоей чести, и твоему могуществу.
— Что ж, возможно, это будет Янте, — задумчиво промолвил Ролстра.
- Предыдущая
- 14/140
- Следующая
