Человек из февраля - Эриксон Милтон Г. - Страница 51
- Предыдущая
- 51/53
- Следующая
Клиентка: Мне кажется, я вполне могу отвечать Вам и без транса.
Эриксон: Тогда продолжим.
Клиентка: Но мне нечего сказать.
Эриксон: Нечего?
Клиентка: Я все запомнила.
Эриксон: Так.
Клиентка: Я запомнила все, что со мной было. А что касается экстраполяции на будущее – то еще полтора месяца на зад я считала, что это нереально. Абсолютно нереально!
Эриксон: Что это за экстраполяция?
Клиентка: А когда Вы спросили меня, купалась ли я во время отпуска. Но на тот момент я еще не была в отпуске! Я рассказала Вам, что собираюсь к Анне, но и у нее я тоже ведь не была! И потом – сигареты. Просто невероятно!
Эриксон: Расскажите мне об этом поподробнее.
Клиентка: Я появилась около восьми вечера. Мы сели в лодку. Анна смотрела на меня выжидающе. Ничего не произошло, и мы вернулись домой. На следующее утро мы пошли купаться на местный пляж: мы искупались, затем вылезли на плот и вдруг меня осенило – сигареты! Как гром среди ясного неба! Это было так замечательно!
Эриксон: Мне все еще хочется побольше узнать об этом.
Клиентка: Об отпуске?
Эриксон: О купании и о сигаретах.
Клиентка: Сигареты были изумительные.
Эриксон: А Вас волновало то, как сохранить эту пачку сигарет?
Клиентка: Нисколько. Я спрятала их от себя – чтобы не соблазниться. Я убрала их с глаз долой – вначале в коробку, а коробку под полотенце, а полотенце в ящик для одежды.
Эриксон: Вы нервничали, когда прятали сигареты?
Клиентка: Не очень. Сначала я думала, что будет достаточно просто положить их на одежду сверху, но кто-нибудь мог войти и сказать: «А, сигареты?!» Мне было нетрудно их спрятать.
Эриксон: Какова была Ваша реакция, когда Вы обнаружили сигареты?
Клиентка: (Мисс Дей) Я была в машине, да? Во-первых, я совершенно не помнила, откуда они у меня взялись. Я подумала, что купила пачку Luckies, но не заметила ее. Можете себе представить, как Вы покупаете то, что не замечаете? И я подумала:"Ладно, я их просто где-то раздобыла", – а это очень важно. На пачке было написано: «Выкурить позже», и я узнала Ваш почерк, потому что видела его раньше. Затем я спросила о сигаретах это создание (показывает на мисс Дей). Она ответила: «Не знаю, где ты их взяла. Не спрашивай, откуда у тебя что берется». Так я узнала, что это Ваших рук дело. И что на это у Вас, видимо, были свои причины. И я решила: «Все равно я когда-нибудь все узнаю, даже если я превращусь в старую очкастую каргу». И я отложила пачку в сторону.
Эриксон: Итак, Вы плавали на лодке, а на следующий день Вы пошли купаться и на плоту вспомнили про сигареты. О чем Вы думали еще?
Клиентка: Я была озабочена возвращением домой.
Эриксон: Как Вы добрались назад?
Клиентка: На лодке гребли. Анна пообещала, что руки болеть не будут. Они действительно не заболели – ни в этот день, ни в следующий.
Мисс Дей: Я не даю обещаний понапрасну. У меня же они не заболели.
Эриксон: Сколько раз Вы еще после этого купались?
Клиентка: Мы плавали утром – в основном, именно в это утро, и потом еще раз перед моим возвращением.
Эриксон: Вам понравилось плавать?
Клиентка: Очень.
Эриксон: Почему?
Клиентка: Я больше ничего не боялась. Я призналась Анне, что это не так страшно, как прыгать с 20-футового трамплина: на это у меня храбрости не хватит. Раньше каждый раз, когда мне нужно было переезжать через реку, я ужасно волновалась. А теперь это прошло. Правда, я до сих пор не люблю, когда у меня мокрое лицо – но это пройдет со временем.
Эриксон: Вам действительно понравилось?
Клиентка: Да, очень.
Эриксон: Помните, что Вы обычно ощущали при этом?
Клиентка: Да. Я всегда нервничала. Меня беспокоило, придется ли мне искупаться или удастся найти правдоподобный предлог, чтобы избежать этого.
Росси: Мне кажется, что сначала Вы слегка пугаете клиентку своим вопросом с двойным связыванием ("Продолжать ли задавать Вам вопросы, пока Вы не спите, или погрузить Вас в транс?"), который определяет терапевтическую направленность. При этом у нее есть выбор – либо продолжать отвечать на вопросы, находясь в бодрствующем состоянии, либо погрузиться в транс: но вне зависимости от решения клиентка будет двигаться терапевтическим курсом. После этого она весело рассказывает Вам о невероятном осуществлении Вашего постгипнотического внушения, благодаря которому ей так понравилось плавать и которое помогло ей избавиться от страха. Кажется, что она должна быть полностью счастлива и кричать во весь голос о своем невероятном исцелении! Тем не менее ее спокойствие просто обескураживает. В действительности Вам приходится все из нее вытягивать.
Эриксон: Теперь это часть ее самой.
Росси: То есть, благополучное разрешение фобии настолько стало частью самой клиентки, что она чувствует пресыщение?
Эриксон: Да. Она знает, что получила то, что отныне является ее – и только ее достоянием.
Росси: Теперь это черта ее личности? Если бы она кричала и прыгала от радости, то психологическое развитие клиентки вызывало бы сомнение; получалось бы, что все действия направлены лишь на то, чтобы произвести на Вас впечатление. Это сродни тому, что обсуждалось в предыдущем разделе: мы только тогда можем быть точными и объективными в оценке своих прошлых эмоциональных переживаний, когда совершили эволюционный скачок в развитии и созревании.
Когда клиентка признается: "Раньше каждый раз, когда мне нужно было переезжать через реку, я ужасно волновалась. А теперь это прошло", – я вижу, что она освободилась еще от одного страха, тоже связанного с водой. Это указывает на спокойное разрешение другой не менее важной, ранней травматической ситуации, когда брат по проволоке переносил клиентку через реку (см. таблицу1). Это иллюстрирует Вашу «теорию домино», относящуюся к психологическому развитию: если пациент успешно справляется с одной проблемой, все остальные, связанные с ней, выстраиваются «по росту» – в порядке важности – и поочередно вылечивают друг друга.
4.2. Терапевтический гипноз как активный процесс внутренней работы
Эриксон: Что Вы думали о проекции будущего?
Клиентка: Это было потрясающе. Я сообщила Вам, что хочу приобрести желтый купальник. Я видела, как одна девушка из нашего общежития примеряла желтый купальник, и подумала, что он великолепно выглядит. Потом я сказала Вам, что ходила купаться на реку. Не знаю, за чем я это сказала – думаю, что не сделала бы это даже под страхом смерти. Вода в реке очень мутная, да и вообще там очень мелко. Плавать там, по-моему, просто невозможно.
Эриксон: Продолжайте.
Клиентка: Я не знаю, зачем я Вам это сказала. Ведь проекция будущего – это Ваши планы на завтрашний день. С ее помощью будущее описывается так, как Вы его себе представляете.
Эриксон: Нет.
Клиентка: Нет? Ну, давайте послушаем Вас.
Эриксон: Ваша проекция будущего фактически была констатацией Ваших желаний, надежд, страхов и волнений, но только в исправленном виде. Вот сейчас Вам не хочется даже войти в эту реку и Вы объясняете это вполне убедительно. Помните свои слова?
Клиентка: По поводу купания в реке?
Эриксон: Почему Вы передумали купаться?
Клиентка: Потому что вода была грязная? Вы хотите сказать: из-за того, что река была недостаточно глубокая?
Эриксон: Да.
Росси: Здесь Вы очень осторожно, но тем не менее; твердо формулируете то, что подразумевается под мысленной проекцией будущего. Эга проекция вовсе не оценивает будущее так, как оно представляется клиентке; скорее, она является "констатацией желаний, надежд, страхов и волнений, но только в исправленном виде." Такая псевдоориенгация переводит мисс С. с позиции пассивного отношения к своим затаенным мечтам на позиции активного внутреннего изменения и корректировки своих желаний, ожиданий и паттернов поведения. Это ведь так? Иными словами, Ваш терапевтический подход заключается не в пассивном фантазировании, но в активном процессе изменения психодинамики пациента. Правильно? Эриксон: (Утвердительно кивает.)
Росси: В своих первых работах, посвященных псевдоориентации во времени как гелиотерапевтической процедуре, Вы приводили многочисленные пртмцш проявления усилий со стороны пациента, его возбуждения и вообще всех признаков нелегкой «трансовой» работы. Вы говорили о том изнеможении, в котором пациент' пребывает сразу после периода такой псевдоориентации. Когда Вы «мучалм» мисс С. вопросами, ориентируя ее на выполнение терапевтической задачи, она в полной степени демонстрировала сопротивление, смятение и затруднение, сопутствующие главной фазе псевдоориентации. Здесь нет места счастливым и «идеальным» фантазиям – пациент должен активно включиться в тяжкий процесс «трансового» труда. Правильно?
Эриксон: Да.
Росси: Это принципиально отличается от позиции, к примеру, Т.Бабера, который считает, что во время гипноза пациент «мыслит и мечтает совместно с терапевтом». Вы уделяете вовлечению пациента в активную внутреннюю работу значительно больше внимания, чем пассивному переживанию им своих желаний. В ходе псевдо ориентации на будущее пациент должен действовать именно таким образом. Все мои неудачи в прошлом, видимо, объясняются моим неправильным подходом к этому вопросу. Я требовал от своих пациентов пассивного изложения того, чего им хотелось бы. «Трансовая» работа не может проходить в вялом и сонном состоянии – это активный личностный процесс.
Эриксон: (Эриксон приводит пример аналогичной ситуации, когда городской девушке показывают, как доить корову. Наблюдая за тем, что ей демонстрируют, она совершает активные, хотя, вероятно, наполовину осознанные движения пальцами, как будто примериваясь к тому, как она будет ими действовать, когда начнет сама доить корову.)
Росси: Гм. Получается, что еще до того, как девушка начнет работать сама, она активно внутренне репетирует и – шаг за шагом – учится. Подобно этому, гипноз служит не для пассивных раздумий, а для преодоления и изменения внутреннего опыта пациента в целях активизации всех его возможностей.
- Предыдущая
- 51/53
- Следующая
