Пес войны - Рощин Валерий Георгиевич - Страница 47
- Предыдущая
- 47/73
- Следующая
— Давай-давай! Нюхать и смотреть никто не заставляет, пей! И лимончиком сразу…
Элеонора, с трудом приподнявшись, и без малейшего стеснения сев по-турецки, давясь, сделала несколько глотков. Затем сразу же откусив лимон, потянулась к коробке сока. Руслан Селимханович, не мешкая — с готовностью, наполнил рюмку желтоватой, с мякотью, жидкостью. Выполнив оздоровительную процедуру, она снова, в изнеможении, упала на подушку, ни сколь не заботясь о неприкрытой наготе и о том, что сидевший рядом мужчина с интересом ее изучает.
«Нет, определенно, что-то произошло, раз она так раскрепощено себя ведет, — успокаивал себя пожилой мужчина, будучи не в силах оторвать возбужденного взгляда от того, что обычно скрывается под нижним бельем. — До чего же хороша, чертовка!»
Он помог ей подняться и, легонько похлопывая по ягодицам, подтолкнул к двери:
— Давай-давай… Прогуляйся в ванную — постой под прохладным душем — сразу придешь в норму!
Через полчаса девушка вернулась в спальню с также повязанным, по примеру шефа, полотенцем. Ей, наконец, стало легче — на лице появилось некое подобие улыбки. Сизоватое пятнышко на щеке, как подметил патрон, было аккуратно замаскировано слоем пудры…
— Может, еще водочки? — поинтересовался Газыров и жестом пригласил лечь рядом.
— Лучше — сока…
— Слушай, девочка… С трудом припоминаю… О чем мы хоть вчера говорили? — подавая ей бокал апельсинового напитка.
— Так, что-то о жизни. О всякой ерунде… О сложностях…
— О каких сложностях? — насторожился он.
— Ну, Руслан… — секретарша нахмурила лобик, — я тоже плохо помню. Кажется, про таможню… Еще про каких-то партнеров… из Японии, что ли…
«Опять Руслан!.. Значит я ее трахнул. И слава Аллаху, что эта пустышка не услышала ничего лишнего, хотя… что она могла бы понять, проговорись я об оружии. И все-таки надо быть поосторожней».
Полежав немного без движения, он стянул с нее полотенце и стал с наслаждением гладить бедра. Равнодушная ко всему, и еще не отошедшая от последствий алкогольной интервенции танцовщица лежала спокойно, с безразличием глядя в потолок, лишь подчиняясь чужой воле. Газыров же, оставив попытки припомнить, произошла ли близость поздним вечером, решил для верности наверстать возможное упущение. Поласкав губами ее грудь, он, стал целовать гладкий живот, постепенно продвигаясь все ниже…
Скоро, возбужденный страстью, мужчина взгромоздился на нее, но та торопливо прошептала:
— Будь добр, налей мне все же водки.
— Давно бы так, — удовлетворенно буркнул он, прерывая сладостное занятие и вставая с постели.
— Полный, — потребовала секретарша, наблюдая за тем, как он налил треть бокала и остановился.
Шеф уважительно глянул на девушку и, долив емкость до краев, осторожно подал ей. Потом подождал, пока та осилит чудовищную дозу и, услужливо протянул блюдечко с кружочками лимона. Сидя на краю широкой кровати, Элеонора не поморщилась ни от водки, ни от кислого фрукта. Затем встала и, чуть покачиваясь, произнесла:
— Я в душ…
Ее не было очень долго. Он слышал, как девушку тошнило, поэтому не спешил позвать или проведать. Однако по прошествии минут двадцати, сподобился-таки встать с кровати и, переступив через лежащее на полу полотенце, отправился за ней.
Обнаженная Элеонора неподвижно сидела на бортике огромной полукруглой ванны, уронив голову на руки. Длинные волосы беспорядочно рассыпались по мокрым плечам. Из душа равномерно, тугим пучком била теплая вода, и только одна шальная струйка, вырываясь из общего потока, обдавала мизерными капельками спину сидящей девушки. Она не замечала этого или же ей было все равно…
— Вы никак, уснули, мадам? — с улыбочкой приблизился он к ней вплотную.
— Кажется, да… — с трудом ответила она, не меняя позы.
— Оклемалась?
Приподняв на миг голову, и не обращая внимания на возбужденную наготу Газырова, секретарша попыталась что-то сказать, да попросту ткнулась лицом в его выступающий живот и опять прикрыла глаза. По всему было видно — выражение «оклемалась» ни в коей мере к ней сейчас не подходило. Однако мужчина был настроен категорически, и ничто не могло остановить его страстного желанья…
— Не-ет, так не пойде-ет, — протяжно и чуть наигранно возмутился он, нащупывая пальцами соски на ее груди. — Мы просто обязаны трахнуться по полной программе…
— Руслан, мне очень плохо, — жалобно подала голос Элеонора.
Тот постоял в задумчивости несколько мгновений, затем поднял ее за расслабленные плечи, приговаривая:
— Ну, потерпи, милая. Я быстро… Я очень быстро!..
Он развернул ее лицом к водному потоку и, обхватив одной рукой за талию, другой заставил наклониться вперед. Она обессилено уперлась руками в край ванны, и снова тонкая струйка-изгой заколотила мельчайшими каплями по грациозно изогнутой спине.
— Скоро тебя ожидает приятный сюрприз… — предвкушая блаженный миг, взволнованно нашептывал полноватый чеченец и расторопными, настырными движениями ладони вынуждая ее пошире расставить красивые длинные ножки. — Ты будешь очень удивлена и обрадована…
С силой закусив нижнюю губу, танцовщица не слышала его обещаний — по щекам бежали не то капли воды, не то крупные слезы, смывая с сизоватого пятнышка пудру светло-телесного цвета…
Из забытья ее вернул зычный стон кавказца, означавший долгожданный пик удовольствия и окончание этой пытки — постыдной, вынужденной и грязной близости. Тяжело дыша и чертыхаясь, тот полез под душ… Теперь он наяву заполучил то, о чем думал и представлял последние дни. Удовлетворенный и слегка утомленный босс обтерся полотенцем, звонко хлопнул секретаршу по заднице, освобождая ванну и, направился в кухню, прихватив по пути трубку телефона. Пока девчонка приводила в себя в порядок, он присел к столу и чуть подрагивающим пальцем набрал номер помощника, дабы снова расспросить того о ходе сегодняшних дел…
Спустя полчаса Газыров проводил Элеонору до двери, чмокнул ее на прощание в шею. Лениво потянувшись, выключил пультом телевизор и, надев шлепанцы, побрел в спальню. Подойдя к широкой кровати и глядя на измятую постель, он с улыбкой вспомнил сегодняшний день. Пребывая в плену блаженной истомы, Руслан устроился на удобном ложе, собираясь немного вздремнуть, как вдруг трубка радиотелефона ожила…
— Да… — недовольно выдохнул он в аппарат.
Услышав голос на другом конце линии, кавказец враз побледнел и потерянно забегал взглядом по спальне. Затем, проглотивши вставший поперек горла ком, невнятно прохрипел:
— Здравствуйте, Рамзан…
— Береженого — Аллах бережет, — рассудил Хасан, сидя в автомобиле с тонированными стеклами и терпеливо ожидая, когда же похотливый босс закончит наслаждаться близостью с новой секретаршей. — Девчонка безумно хороша! Да не известно, чем она занимается помимо работы у нас…
Моложавый напарник Хасана кивнул.
Вскоре они, наконец-то, увидели ее. Она медленно вышла из дома Газырова и направилась к ближайшему оживленному перекрестку. Там поймала такси и поехала отчего-то вовсе не домой. Хасан тщательно следил за ее передвижениями по городу, пока та не скрылась в дверях небольшого кафе близ Спортивной гавани…
— Меня она знает в лицо, поэтому в кафе пойдешь ты, — распорядился заместитель главы компании по безопасности. — Присмотри за ней и хорошенько все запомни: с кем встречается, как себя ведет… Потом расскажешь.
- Предыдущая
- 47/73
- Следующая
