Миллиард долларов наличными - Ромов Анатолий Сергеевич - Страница 7

• Предыдущая
• 7/109
• Следующая

Открыв несколько рундучков, Алла порылась и достала почти новые белые джинсы и темно-синий хлопковый пуловер. Протянула:

— Вот. Думаю, это подойдет. Вы с Глебом почти одинакового роста. Какой у вас размер ноги?

— Сорок три с половиной.

— Очень хорошо, у Глеба сорок четыре. Выберите себе белье, оно вот в этом рундучке. А вот тут обувь. Я иду на палубу.

Алла ушла. Переодевшись, посмотрел в прикрепленное над иллюминатором зеркало — вещи подошли ему в самый раз.

Когда он вышел, Алла и Довгань уже стояли на причале. Спустившись к ним, спросил у Довганя:

— Как мне вас называть? По отчеству?

— Никаких отчеств. Просто Глеб и на «ты». Значит, так: раз ты мой шкотовый, ты принят в мою компанию. Выйдем мы через день-два, пойдем далеко, на Кипр. Мы справимся, тем более Алик, — он обнял девушку за плечо, — будет нам помогать. Будешь, Алик?

Алла скривилась:

— Глеб, отстань. И перестань называть меня Аликом. Терпеть не могу.

— Ладно, не буду. Юра, сегодня мы устроим по случаю твоего приема на работу что-то вроде дружеского ужина. Обычно мы такие мероприятия проводим в сауне. Будет еще один крутой парень, по имени Леня. Ну и, естественно, две девушки — одна для Лени, другая для тебя. Всего шесть человек. Я хочу, чтобы ты выглядел прилично, поэтому мы с Аллой отвезем тебя сейчас к одному парню, который подберет для тебя приличные шмотки. Идем.

Они пошли по причалу к выходу. Седов покосился:

— А яхта?

— Что яхта?

— Вы не боитесь оставлять яхту вот так?

— Ты не боишься…

— Хорошо — ты не боишься? Там же все открыто? Да и угнать могут — если захотят?

— Яхту никто не тронет. Тут хорошее секьюрити, которому я хорошо плачу. Да и потом меня здесь все знают. И знают, что я обязательно оторву голову тому, кто хоть пальцем тронет яхту.

Выйдя с территории яхт-клуба, они подошли к стоящему на площадке неподалеку «Мерседесу» стального цвета.

Довгань сел за руль, Алла устроилась рядом, Седов разместился на заднем сиденье. Выехав в город, они в конце концов попали на центральную городскую улицу. Остановив машину у большого киоска, Ганя сказал:

— Зайдем сюда к одному человечку. Он оденет тебя так, как должен быть одет человек, имеющий дело со мной. То, что на тебе, оставишь у него. Не жалей, на яхте этого добра полно. Задача ясна?

— Вроде бы.

Достав бумажник, Довгань отсчитал несколько банкнот.

Протянул:

— Держи сто баксов… Да держи, тебе говорят… На мелкие расходы…

Взяв деньги, Седов спрятал их в карман джинсов.

— После того, как переоденешься, пойдешь вон туда, видишь? — Довгань кивнул на противоположную сторону улицы, где над рядом окон тянулась длинная вывеска: «Ресторан „Алазанская долина“. — В этом кабаке обедают приличные люди. Пообедай, еду выбирай не скупясь. Хочешь, выпей. Во время обеда не торопись, пусть все видят, что ты солидный человек. Пообедаешь — выходи на улицу к этому же месту, где мы сейчас находимся. Я за тобой заеду. Аллочка, родная, потерпи, я скоро.

— Потерплю, — милостиво сказала Алла.

Выйдя из машины, они подошли к двери с тыльной части киоска. Довгань постучал. Голос за дверью поинтересовался, кто это.

— Шалико, это я, — сказал Ганя.

Дверь открыл смуглый коренастый кавказец. Улыбнулся:

— Какие люди… Заходите, милости прошу.

После того как они вошли, запер засов. Оглядел вошедших:

— Какие проблемы?

— Нужно одеть моего друга Юру. Хорошо одеть. У тебя есть здесь шмотки?

— Есть, конечно. У меня все есть. Какой стиль?

— Стиль — крутизна. Знаешь, как одевается наша крутизна?

— Нет разговора.

— Нужна не только одежда. Подбери ему часы, цацки, все остальное. Чтобы выглядел как положено.

— Понял.

— Давай, Шалико. Я на тебя надеюсь.

— Не беспокойся, Глеб, все сделаем.

После того как Довгань вышел, Шалико внимательно оглядел Седова.

— Значит, так: черные мокасины, белые носки, серые брюки с напуском, по моде. Наверх пойдут синяя рубашка и кожа. У меня есть классная черная куртка из французской кожи, как раз на вас. Подойдет наряд?

— Подойдет, только, пожалуйста, носки дайте мне не белые, а синие.

Шалико поднял большой палец:

— Понимаете в одежде. Конечно, я дам вам синие. После того как Седов переоделся, Шалико цокнул языком:

— Блеск. Держите… — Протянул золотую цепочку. — Наденьте на правое запястье. Наденьте, наденьте, вас сразу признают в городе за своего. А на левое запястье — вот эти часы. «Сейко», без фальшака. Надевайте.

— Может, обойдемся без золота? — спросил Седов. — Я как-то не привык к цацкам.

— Нельзя, Юрочка. Наденьте браслет, вас не убудет. Люди должны видеть, что вы порядочный член общества.

Подумав, что его в самом деле не убудет, Седов надел цепочку. Оглядев его, Шалико покачал головой:

— Глеб меня похвалит. Вы как с картинки. Куда сейчас? Не к девушке?

— Нет. Хочу пообедать в «Алазанской долине».

— А что… Там обедают как раз такие люди, как вы. Счастливо.

— Я должен вам что-нибудь?

— Вы что? Глеб мой друг. Давайте, Юра, желаю удачи.

— Спасибо.

Выйдя из ларька, он перешел улицу и вошел в ресторан.

Его встретил швейцар в малиновой с золотом ливрее, по одному взгляду которого было ясно: при выходе ему нужно дать на чай.

Осклабившись, швейцар показал на дверь в конце коридора:

— Пожалуйте, прошу… Отобедать хотите?

Молча кивнув, он прошел в зал. Здесь было полутемно, лампы на столиках неясно освещали отделанные деревом стены. Едва он сел за столик в углу, к нему подошел официант.

Молча положил меню.

Посмотрев на официанта, который, судя по торсу и крепкой шее, наверняка раньше был или боксером, или борцом, Седов отодвинул меню.

— Вот что, братец, принеси мне, что у вас обычно дают. Закуску, первое, второе. Ну, сам знаешь.

Официант кивнул, достал блокнот. Почиркав, спросил:

— Что принести выпить? Вина, водочки? Есть отличный коньяк, «Белый аист». Молдавский. Советую.

— Двести граммов водки. И воды какой-нибудь. Все.

— Понял. — Официант исчез. Появился он минут через пять с полным подносом. Бесшумно и быстро накрыв стол, прошептал заговорщицки:

— Скажете, когда первое подавать, хорошо?

— Хорошо.

На столе перед Седовым стояла закуска всех видов: лососина, семга, красная и черная икра, маринованные грибы, маслины, овощи. Водка была налита в круглый хрустальный графинчик.

Накладывая закуску на тарелку, успел разглядеть зал, в котором стоял легкий шум. Здесь сидели люди примерно одного с ним возраста, одетые так же, как он. Некоторые были с девушками, причем все с эффектными молодыми красавицами. Ни одной пожилой женщины он не заметил.

Седов ел не спеша, понимая, что здесь, в этом ресторане, куда его направил Довгань, он должен не только насытиться, но и выполнить некую функцию.

Еда была на удивление приличной. Покончив с обедом, попросил кофе.

Кофе, крепкий, без сахара, он пил. откинувшись на стуле. Только сейчас мышцы, перегруженные тяжелой работой, перестали ныть. Зал, по-провинциальному уютный, с панно на потолке и тяжелыми шторами, был ему хорошо виден. Среди сидящих за столиками он заметил двух парней, одного в красной, другого в желтой кожаной куртке, которые, разговаривая, посмотрели на него.

Чуть позже один из парней, в красной куртке, ненадолго вышел из зала и вернулся. Заметив, что он обратил на них внимание, парни в его сторону больше не смотрели. Ясно, подумал он, приметили новенького.

Он сидел, думая об Алле. Он просто не понимал, как эта девчонка, взбалмошная, надменная, капризная, может так привлекать его. Дело ведь совсем не в том, что она красива и хорошо сложена. Таких кругом полно — хотя бы и здесь, в этом кабаке. Дело не в красоте и не в стройных ножках, а в том, что в ней есть что-то особенное. Что-то, что притягивает к ней. Но почему притягивает, он объяснить не может.

• Предыдущая
• 7/109
• Следующая