Миллиард долларов наличными - Ромов Анатолий Сергеевич - Страница 10

• Предыдущая
• 10/109
• Следующая

— Все, приехали, — сказал Довгань. Посмотрел на сидящую рядом Аллу: — Посвятишь, кого пригласила?

— Люсю и Галю.

— Ну да. Насчет Гали я должен был догадаться по машине. Леня тоже уже здесь. Что, идем?

Выйдя из машины, они обогнули здание и по узкой асфальтовой тропке двинулись вдоль кирпичной стены. В полутьме Седов едва видел силуэты идущих впереди Аллы и Довганя, которые, судя по их уверенной поступи, здесь бывали уже не раз.

Наконец они остановились перед небольшой дверью. Подняв руку, Ганя нажал еле видную кнопку звонка. Тут же над Дверью вспыхнула лампочка. Через несколько секунд дверь открылась,

— Привет, Жар… — сказал Довгань.

Стоящий за дверью полный узкоглазый человек в халате банщика, похожий на казаха, зацокал языком:

— Привет, дорогие, привет, всем привет, всем большой привет… Гости дорогие, мы вас заждались… Проходите, проходите…

Войдя, они двинулись по ярко освещенному коридору, отделанному светлым деревом. В воздухе стоял легкий запах березовых веников и смолы.

Оказавшись в большом, тоже отделанном деревом холле, остановились. Холл был отделан по высшему классу: большой стол, сколоченный из толстых досок, такие же стулья, скрытые светильники, камин.

— Подождите, я посмотрю, что там. — Сказав это, Довгань прошел в соседнее помещение. Жар проследовал за ним, закрыв за собой дверь; Они с Аллой остались в комнате одни.

Постояв, она вдруг, не глядя на него, сказала:

— Юрий, не обращайте на меня внимания. У меня было плохое настроение. Сейчас оно прошло.

Странно, но он почувствовал облегчение. Сказал:

— А я и не заметил, что у вас было плохое настроение.

— Заметили. — Улыбнулась. — А теперь оно у меня будет хорошим. Вы не против?

— Да нет.

Дверь открылась, вошел Ганя.

— Все в порядке. — Посмотрел на Аллу: — Если тебя интересует, девочки сидят в халатах.

— Мне все равно. Я назло им приду в купальнике. — Она ушла в одну из выходящих в холл дверей.

Довгань посмотрел на Седова:

— Вы о чем-нибудь говорили?

— Да нет, особенно ни о чем. Алла сказала, что сегодня у нее будет хорошее настроение.

— Пока мы ехали, оно у нее было плохое. Не обращай на нее внимания. Обрисую общество, которое там, чтоб ты знал, что к чему.

— Я слушаю.

— Леня, с которым я тебя сейчас познакомлю, — мой друг. Мы с ним дружим лет десять, если не больше. Крутой мужик. По-настоящему крутой. В масштабах страны. Учти.

— Учту, раз надо.

— Кроме Лени, там две девчонки. На одну из них, Галю, обрати внимание, она дочь очень крупного здешнего босса.

— Глеб, мне это как-то без разницы.

— Чудак ты… Так говоришь, будто я тебя кладу с ней в постель. Просто обрати на нее внимание.

— Хорошо, спасибо. Будет настроение — обращу.

— Это другое дело… — Довгань открыл дверь. Они вошли в соседнюю комнату, которая оказалась просторным помещением, выдержанным в том же стиле, что и холл. Судя по всему, это был предбанник.

Около трети помещения занимала большая, примерно четыре на четыре метра, выложенная кафелем купель, заполненная водой. Стены, потолок и пол предбанника были обшиты вагонкой. Обстановка состояла из множества деревянных, грубо сколоченных кресел-качалок, расставленных повсюду. Одну из стен, если вглядеться, сплошь занимали встроенные шкафчики для одежды. Кроме этих шкафчиков и качалок, никакой другой мебели в помещении не было. На некоторых из кресел лежали стопки простынь, полотенец и халатов. На двери у дальней стены было написано «Парная».

В предбаннике сидели две девушки в коротеньких халатах, блондинка и брюнетка. Чуть поодаль от них пил пиво прямо из горлышка человек в шортах, темноволосый, с аккуратным пробором. Седову достаточно было взгляда, чтобы понять: это командир «Хаджибея» капитан первого ранга Петраков.

Девушки при их появлении улыбнулись, Петраков в знак приветствия высоко поднял руку с бутылкой пива. Довгань сказал:

— Люся, Галя, Леня, прошу любить и жаловать, это Юра, мой новый шкотовый. На мой взгляд, лучший шкотовый мира.

— Он шутит, — сказал Седов.

— А как насчет париться? — спросил Петраков. — Париться этот лучший шкотовый мира умеет?

— Когда-то умел, — сказал Седов. Довгань покачал головой:

— Ленечка, дорогой… Твое умение париться всем известно. Но ты меня удивил.

— А что?

— Пиво перед парной…

— Глеб, я все знаю… Но после вчерашнего…

— Тем более после вчерашнего…

Глотнув из бутылки, Петраков поставил ее на пол. Поднял обе руки:

— Ладно, Глеб, пас. Больше не буду.

В предбанник вошла Алла. На ней, кроме темно-синего бикини, ничего не было. Оглядев всех, бросила:

— Привет, кого не видела. Тебя, Леня?

— Угадала, солнышко, меня ты с утра не видела. Как всегда, классно выглядишь.

— Спасибо.

Подойдя к двери парной, Довгань постучал:

— Жар, что там у тебя? Готово?

Дверь приоткрылась, из нее высунулась голова Жара в войлочной шапке. Несколько секунд он отдувался. Наконец сказал:

— Ребятки, уговор такой: сейчас паритесь не больше двух минут. Потом сколько угодно, а сейчас не больше двух. И сразу за стол. После парной идите сразу в гостиную, там уже накрыто. Я буду вас там ждать. А сейчас — быстро, чтоб пар не ушел. Быстро в парную.

Довгань замахал руками, так, будто подгонял стаю гусей:

— Быстро, быстро, быстро, быстро, быстро… Все в парную…

Люся и Галя скинули халатики, под которыми тоже оказались бикини. Вся компания, торопясь, толкаясь, подшучивая друг над другом, прошла в небольшое помещение, обитое мелким осиновым плитняком.

Здесь стоял крутой, умело и долго нагоняемый пар. Седов сразу же оценил работу Жара — пар был щадящим, чуть влажным и пахнущим березовыми листьями, не пар сауны, а пар русской бани.

Довгань, Седов, а вслед за ними после некоторого колебания и Петраков забрались на самый верх, на последнюю полку. Девушки устроились внизу, сказав, что и здесь для них пара вполне достаточно. Седов успел заметить, что темненькая Галя, у которой наверняка была или казацкая, или черкесская кровь, несколько раз с интересом посмотрела на него. Один раз, встретив ее взгляд, он улыбнулся. Галя, хоть и была красивой девушкой, абсолютно ничем его не привлекала. Но он понимал: сегодня она может ему помочь.

После парной, окунувшись в купель и надев халаты, все прошли в гостиную. Комната, обставленная куда более изысканно, чем холл и предбанник, вполне сошла бы за небольшой зал клубного ресторана. Сейчас в этом зале было организовано что-то вроде приема «а-ля фуршет». На столе в центре гостиной над еле тлеющими спиртовками стояли на специальных подставках металлические контейнеры с едой. На двух столах поменьше, у стен — фрукты и десерт. Во встроенном в стену баре с подсветкой переливались всеми цветами бутылки с выпивкой. Все помещение заполняла негромкая музыка, источником которой служили скрытые в стенах стереоколонки.

Жар, на этот раз одетый в черно-белое кимоно, стоял в углу. При появлении гостей, подняв брови, посмотрел на Довганя. Тот сказал:

— Шампанское!

Достав из ведра со льдом бутылку, Жар ловко разлил в бокалы шампанское. Взяв бокал, Ганя поднял его театральным жестом:

— Дамы и господа! Выпьем за появление в нашей компании замечательного человека — моего нового шкотового Юрия! Юра, твое здоровье!

Седов поднял свой бокал:

— Алаверды, Глеб! Твое здоровье! Здоровье всех присутствующих здесь!

Он по очереди чокнулся со всеми, заметив при этом: Галя, дотронувшись до его бокала, уже откровенно стала делать ему знаки глазами.

Допив свой бокал до дна, Глеб сказал:

— Братцы-кролики, торжественная часть закончилась. Наступает заслуженный отдых. Сейчас каждый выбирает, что хочет. Еду, отдых, танцы.

— Я хочу танцы! — крикнула Галя, дурачась..

— Я тоже танцы! — Люся повернулась к Петракову. — Леонид, вы меня приглашаете?

• Предыдущая
• 10/109
• Следующая