Рука доктора Фу Манчи - Ромер Сакс - Страница 18

• Предыдущая
• 18/48
• Следующая

— А теперь расскажите мистеру Смиту, — вмешался инспектор, — каким образом подтвердились ваши опасения.

— Тревога не утихала во мне, — продолжал Логан, — поскольку все происшедшее выходило за рамки обычного, и я не мог избавиться от воспоминания о странном лице сэра Бэлдвина, мелькнувшем в окне отъезжающего от дома автомобиля. Поэтому я позвонил специалисту, чье имя упомянула посетительница.

— Ну и? — нетерпеливо спросил Смит.

— Он в первый раз слышал о сбитой машиной женщине, — сказал Логан. — И подобный вызов не значился в его журналах. Это открытие, конечно, повергло меня в страшное смятение Однако, естественно, я не хотел выставлять себя на посмешище и посему прождал еще несколько часов, прежде чем сообщить о своих подозрениях еще кому-либо. Но когда с наступлением утра сэр Бэлдвин никак не дал о себе знать, я решил связаться со Скотланд-Ярдом. Остальные обстоятельства этого загадочного дела, джентльмены, боюсь, придется выяснять вам самим.

— Что же все это значит? — устало спросил Найланд Смит, глядя на меня сквозь разделяющую нас пелену табачного дыма. — Знаменитый хирург хитростью увезен из дома, несомненно, евразийкой Зарми. И до настоящего момента нам не удалось отыскать ни единого следа пропавшего человека. Ужасно унизительно сознавать, что, имея в распоряжении все сыскные средства Скотланд-Ярда, мы не можем найти этот проклятый автомобиль! Мы не в силах разыскать штаб-квартиру Желтой группы! Мы не можем действовать! Сидеть здесь сложа руки, пока сэр Бэлдвин Фрэзер — Бог знает для какой цели! — похищен и, возможно, увезен из страны… От этого можно сойти с ума… просто сойти с ума. — Он бросил взгляд на меня, — А как подумаешь еще и о…

Я резко поднялся с кресла и отвернулся к окну. Несчастье, обрушившееся на мою голову, совершенно заслонило от меня все другие дела — и большие и малые. Конечно, я не успел еще вполне осознать его, ибо узнал страшную новость совсем недавно. Она оглушила меня, я буквально оцепенел от горя.

Пароход «Никобар» Восточной навигационной линии прибыл в Тилбери по расписанию. Сердце мое радостно прыгало в груди, когда я торопливо поднимался по трапу на борт, чтобы встретить Карамани…

Много жестоких ударов судьбы довелось мне испытать в жизни, но с уверенностью могу сказать, ни один из них не мог сравниться по силе с тем, который мне пришлось пережить сегодня. Перед этим несчастьем меркли все остальные, какие я только мог представить. Карамани сошла с парохода в Саутгемптоне и бесследно исчезла.

— Бедняга Петри, — сказал Смит и сочувственно положил руки мне на плечи. — Не теряйте надежды! Мы не собираемся сдаваться.

— Смит, — горько прервал я друга. — Но какие у нас шансы? Какие шансы? Мы знаем не больше, чем нерожденный ребенок, о тайном убежище этих людей, и у нас нет даже самой ничтожной ниточки, которая привела бы нас к их логову.

Руки друга по-прежнему лежали на моих плечах, и серые глаза его смотрели прямо в мои.

— Я могу только повторить, Петри, — произнес он, — не оставляйте надежды. Сейчас я должен покинуть вас на час-другой. А вернувшись, возможно, смогу сообщить вам какие-нибудь новости.

Довольно долгое время после ухода Смита я сидел в гостиной в обществе единственно своих горьких мыслей. Затем дальнейшее бездействие показалось мне просто невыносимым: я почувствовал настоятельную необходимость куда-то идти, искать, расспрашивать. Закутавшись в тяжелое дорожное пальто, я вышел в сырой мрачный вечер с единственной целью: идти и идти по залитым дождем улицам вперед и только вперед, в тщетной попытке убежать от преследующих меня убийственных мыслей.

Должно быть, сам того не замечая, я прошел по Стрэнду, пересек Трафальгарскую площадь и дошел по Хэймаркет до цирка Пикадилли — ибо, внезапно очнувшись, я обнаружил, что стою перед витриной господ Либерти, тупо уставившись на вывешенные там восточные ковры. Из состояния же горестного оцепенения меня вывел неожиданно раздавшийся поблизости женский голос.

— Сказать таксисту ехать к северная граница Вондвортская пустошь. — Женщина говорила на ломаном английском, и при звуках знакомого голоса я вздрогнул и в мгновение ока вернулся к действительности.

Я обернулся в тот момент, когда женщина, отдавшая приказ швейцару, который держал над ее головой зонтик, садилась в такси. Единственного взгляда оказалось мне достаточно. Впрочем, мне оказалось бы достаточно и одного голоса, но вид гибкой фигуры и танцующих бедер окончательно рассеял все возможные сомнения.

Это была Зарми!

Как только автомобиль тронулся с места, я выбежал на середину дороги, где стояла вереница такси, и прыгнул в первую машину.

— Следите за тем автомобилем! — крикнул я шоферу дрожащим от возбуждения голосом. — Смотрите! Видите номер? Не ошибитесь! И ни в коем случае не потеряйте его из виду! Вы получите соверен за это!

Заразившись моим волнением, водитель молниеносно завел мотор и прыгнул за руль. Я был вне себя от возбуждения, но, похоже, на сей раз удача сопутствовала мне: когда мы завернули за ближайший угол, такси с Зарми находилось всего в двадцати ярдах впереди. Мы ехали по сумрачной улице, населенной, казалось, одними зонтиками. Я едва мог усидеть на месте: каждый нерв в моем теле напряженно дрожал и звенел. Я не отрываясь смотрел вперед, и, когда, покинув хорошо освещенные улицы Вест-Энда, мы выехали на темные улочки пригорода, мне сотни раз казалось, что я потерял из виду нужный автомобиль. Но всякий раз он вновь появлялся впереди, выхваченный из темноты лучами какого-нибудь спасительного фонаря.

На пустынной дороге у границы пустоши такси с Зарми остановилось. Я схватил переговорную трубку и выкрикнул в нее.

— Проезжайте дальше и остановитесь где-нибудь впереди машины! Но неподалеку!

Шофер повиновался, и вскоре я обнаружил себя стоящим под проливным дождем и глядящим назад, на яркие фары другого автомобиля. Я дал таксисту обещанное вознаграждение.

— Подождите меня десять минут, — приказал я. — А затем, если я не вернусь, уезжайте.

Я зашагал по грязной немощеной дороге в сторону машины, которая, высадив пассажирку, начала медленно разворачиваться. Зарми, легко узнаваемая по плавной поступи, шла к тропинке, ведущей, очевидно, через пустошь. Я последовал за девушкой, держась от нее на безопасном расстоянии. Прекрасно отдавая себе отчет в громадной важности этой встречи, я старался держаться на высоте положения. В голове у меня окончательно прояснилось, сознание работало четко и живо. Все мои чувства были обострены до предела. И я ни в малой степени не сомневался в своей способности справиться с ситуацией наилучшим образом.

Зарми продолжала идти по пустынной тропинке. Ни одного прохожего не встретилось нам по пути, и дождь лил стеной. В час, когда все нормальные люди ищут под уютным кровом спасения от ненастья, мы двое, связанные взаимной враждой, двигались вперед сквозь дождь и ветер.

Как я упоминал, все мои чувства были обострены до предела, и я не сомневался в своей бдительности и ловкости. На самом деле я, вероятно, глубоко заблуждался на свой счет, и эта бесконечная уверенность в собственных силах являлась лишь симптомом начавшейся у меня лихорадки. Ибо, как выяснилось впоследствии, начав следить за Зарми, я забыл принять самую необходимую в подобных случаях меру предосторожности и не подумал о том, что кто-то в свою очередь может следить за мной!

Внезапно кто-то бесшумно и аккуратно накинул мне сзади на голову какой-то тошнотворно пахнущий мешок и туго затянул его вокруг моего горла. Я успел испустить один приглушенный крик, полный страха и ненависти одновременно, а затем начал задыхаться… покачнулся… и упал без сознания.

• Предыдущая
• 18/48
• Следующая