Дочь доктора Фу Манчи - Ромер Сакс - Страница 34
- Предыдущая
- 34/44
- Следующая
Мы обогнули западное крыло здания и через стеклянные двери вошли в библиотеку. Присутствие сэра Лайонела успело заметно изменить атмосферу этого помещения. Просторная комната со стенами, обитыми дубовыми панелями и с мощно выступающими потолочными балками, была забита бесчисленными восточными реликвиями и диковинами, совершенно не гармонирующими со строгим интерьером бывшей монастырской трапезной. Особенно нелепо, на мой взгляд, здесь выглядел величественный китайский лакированный шкаф добрых шести футов в высоту, мирно соседствующий со строгой колонной винтовой лестницы.
Библиотека была пуста, но сверху, из кабинета, доносился громкий голос шефа. Я знал, что он беседует там с Найландом Смитом. Петри с женой должны были приехать к обеду, но позвонили из Норвича и предупредили, что из-за поломки машины могут задержаться.
Вскоре появилась миссис Орам, убеленная сединами домоправительница сэра Лайонела. Оставив ее болтать с Раймой, я поднялся по дубовым ступеням и присоединился к шефу.
— Привет, старый разведчик! — громогласно приветствовал он меня, когда я вошел. — Учти, если собираешься еще со мной работать, тебе придется либо прогнать Райму, либо жениться на ней!
Он монументально возвышался посреди каминного коврика — единственного свободного пятачка в этой маленькой комнатке, забитой всевозможными реликвиями, привезенными из многочисленных экспедиций, так что она напоминала лавку какого-нибудь неряхи антиквара. Найланд Смит, болтая ногой, восседал на уголке заваленного черт-те чем письменного стола, теребил мочку левого уха и критическим оком взирал на массивного, загорелого джентльмена с седыми волосами и умными голубыми глазами — выдающегося востоковеда и самого неутомимого английского исследователя. Я, право, затруднился бы определить, кто из них обладает более вулканической энергией.
— Смит волнуется! — прогромыхал сэр Лайонел в своей обычной манере, громко и быстро. — Считает, что наши китайские друзья вновь принялись за свои обезьяньи проделки. Ему не нравится задержка Петри.
— Нет, — резко ответил Найланд Смит, — но мало ли что может случиться! Особенно сегодня вечером…
— Почему особенно? — поинтересовался я.
— Потому что именно сегодня вечером я видел привидение Холдского аббатства.
— Чушь! — рявкнул сэр Лайонел.
— Монах? — взволнованно уточнил я.
— Нет, — покачал головой Смит. — Мне он монахом не показался. К тому же я как-то не особенно верю в привидения, — добавил он.
Присоединившись к Райме, я обнаружил, что ее беспокойство еще больше возросло.
— Я так рада, что ты здесь, Шан, — улыбнулась она. — Милая миссис Орам отправилась спать. Я, конечно, слышала в кабинете ваши голоса, да только нервы у меня вконец расстроены. Ужасно волнуюсь за Петри.
Хотя с миссис Петри моя любимая познакомилась совсем недавно, между ними уже успела установиться та редкая женская дружба, которую мужчины могут только приветствовать. В сложном характере миссис Петри явно наличествовала немалая толика восточного мистицизма — хотя, судя по внешности, я никогда не заподозрил бы в ней восточной крови. Райма же в полной мере унаследовала кельтскую склонность к фантазиям, не говоря уж о собственной живости воображения, щедро отпущенного ей природой.
— Я тоже, дорогая, — ответил я, — но утром они уже будут здесь. Ты опять что-нибудь себе нафантазировала? — Я бросил взгляд на двери и окна. — Петерс все надежно запер, я сам видел. Так что из-за цыган можешь не волноваться.
Странно, конечно, что Райма, делившая с нами не совсем, мягко говоря, обычную жизнь в Долине Фараонов, стала такой пугливой в обычнейшем норфолкском поместье: как может испугаться какого-то привидения та, которая не боялась бедуинов?
— Нет. — Она всмотрелась в меня своим милым серьезным взглядом, по обыкновению, читая мои мысли. — Цыган я не боюсь, правда-правда. Слишком много ночей я провела там, в Египте, чтобы их бояться. Мой страх другой, Шан, — какой-то глупый, нереальный, мистический ужас! Могу я тебя кое о чем попросить?
— Конечно. Что нужно сделать?
— Открой его, пожалуйста!
И, с робкой мольбой поглядев на меня, девушка показала на стоящий под лестницей китайский шкаф.
Я взялся за резные ручки и настежь распахнул расписные, украшенные золотой полоской дверцы. Как и следовало ожидать, внутри было пусто.
Райма поблагодарила меня улыбкой.
— Я весь вечер боролась со страшным искушением это сделать! — призналась она. — Спасибо, Шан, дорогой. Только не думай, что я ненормальная. — Она протянула мне книгу, лежавшую у нее на коленях. — Представляешь, так и сидела, уставившись в одну строчку, а мысли витали вокруг этого дурацкого шкафа! Похоже, ты вывел меня из настоящего транса!
Я взял книгу — какой-то бездарный современный роман — и взглянул на строчку, на которую указывал палец Раймы. Там значилось: «Я рядом с тобой…»
У меня не нашлось другого ответа, кроме ответа любви.
Наконец, мы пожелали друг другу спокойной ночи. Когда Райма встала, я обратил внимание, что на диванных подушках рядом с ней лежал пульверизатор с освежителем воздуха. Увидев мой удивленный взгляд, она рассмеялась.
— Зачем тебе понадобилась эта штука? — полюбопытствовал я.
Она приняла мой вопрос со странной серьезностью. Вообще я заметил, что ее поведение было более рассеянным, чем обычно.
— Я сейчас вспомнила: тут был какой-то странный запах. Затхлый такой, знаешь, как гниющие листья. Ну, я и решила освежить воздух.
Вдоль второго этажа юго-западного крыла поместья, где находилась моя комната, протянулся безобразный каменный балкон. Под ним проходила галерея, за которой смотрели на газоны зарешеченные комнаты слуг. На втором же этаже, откуда открывался великолепный вид, располагались прекрасные просторные гостевые комнаты. Соседнюю с моей занимал Найланд Смит, потом была одна пустая, а за ней — комната Раймы.
Войдя к себе, я не стал зажигать света — обычай, введенный в поместье сэром Лайонелом в целях маскировки. Вместо этого, подойдя на ощупь к окну, поднял штору, открыл его и с наслаждением вдохнул аромат влажной земли и мокрых листьев. Справа был виден угол террасы; внизу, прямо под балконом, начинался крутой склон, спускающийся к деревьям, обрамляющим бывший ров с водой.
За ним снова начинался подъем, уже более пологий, занятый старым парком. А еще дальше, милях в двух от поместья, над деревьями возвышалась полуразрушенная башня — местная достопримечательность, память о норманнском владычестве.
Сначала взгляд мой скользил по ландшафту довольно рассеянно: окно я открыл больше для того, чтобы, размышляя о Райме, насладиться ночной прохладой. Но внезапно старая башня, призраком возвышающаяся на горизонте, приковала мое внимание. Ясно видимый на фоне грозовых облаков, на ее вершине зажегся слабый свет и тут же исчез, будто мигнувший глаз.
Стиснув зубы, я присмотрелся внимательнее. Из башни с приличной скоростью шпарили морзянкой! Я попытался что-нибудь разобрать, но вскоре с досадой обнаружил, что азбуку Морзе позабыл начисто. Потом меня озарило: раз сообщение передают, стало быть, кто-то в поместье должен его и принимать! Успев достаточно хорошо изучить окрестности, я знал, что ниоткуда, кроме Холдского аббатства, световых сигналов с башни видно быть не могло.
Сделав такое умозаключение, я немедленно принялся действовать. Не обращая внимания на мокрые от дождя листья, перемахнул через парапет балкона и по обвившему колонны галереи плющу начал спускаться вниз. И хотя где-то в середине сорвался, но удачно приземлился в растущие внизу кусты, отделавшись насквозь промокшим вечерним костюмом. Затем, скрываясь в тени дома, начал продвигаться к бывшему рву. Добравшись до него, обернулся и убедился, что весь дом погружен во тьму.
Преодолев впадину, оставшуюся ото рва, и оказавшись на насыпи — бывшем оборонительном валу, я вновь посмотрел на показавшуюся над деревьями верхушку башни. Передача продолжалась!
Я сделал неловкий шаг и, невольно охнув, покатился обратно во впадину: кожаные подметки вечерних туфель скользнули по мокрому дерну. Проклиная все и вся, на четвереньках выполз на насыпь, однако в темноте забрал гораздо севернее и, поднявшись наверх, ясно увидел, в какую именно часть поместья адресуется сообщение. Свет, судя по всему, от электрического фонарика, вспыхивал и гас в виде точек и тире в открытом окне кабинета шефа!
- Предыдущая
- 34/44
- Следующая
