Ярость рвет цепи - Романовский Александр Георгиевич - Страница 31
- Предыдущая
- 31/90
- Следующая
Волк непроизвольно выглянул в окно и усмехнулся:
— Хорошая сказочка, мистер.
— Чистая правда, говорю же! — обиделся таксист. — У Запретного города нехорошая слава. Да и люди здесь исчезают куда чаще, чем… Ну, скажем, в “веселых кварталах”.
Курт равнодушно кивнул. Если бы по этим улицам и впрямь бродили роботы-убийцы, он бы уже давно об этом слышал. Шило в мешке, как известно, утаить затруднительно. Ну а, кроме того, производство и обслуживание роботов было крайне дорогостояще само по себе, а потому вряд ли добыча могла оправдать такие расходы. Куда проще нанять пять-десять молодчиков, которые могли с тем же успехом справиться с работой Джека-Потрошителя, — во всяком случае не хуже.
Так что… Это была очередная легенда из городского фольклора, не более того. Наподобие тех, что повествовали о мохнатых монстрах, якобы выходящих на поверхность откуда-то из-под земли.
Вздрогнув, Курт бросил на улицу опасливый взгляд.
Примерно минуту спустя “тойота” стала притормаживать. Мимо тянулись те же ничем не примечательные строения. Окна темны, двери подъездов плотно закрыты. Не было видно ни патрулей охраны, ни вероятных правонарушителей. В каком-то смысле, решил волк, это даже образцовый район. Если, разумеется, не принимать в расчет различные басни (у которых, естественно, также имелись какие-то основания).
Вот мимо скользнул фасад с белой табличкой, — 37. Не заставил себя долго ждать и тридцать восьмой. Машина, качнувшись на рессорах, остановилась у обочины.
— Приехали, — сообщил безволосый. — Серебряная, тридцать восемь, А.
— Спасибо.
Окинув взглядом d6e стороны улицы, Курт взял сестру на руки и распахнул дверь. Ветерок донес до носа холодные влажные запахи, манящие и тревожащие одновременно. В них чувствовалось какое-то предостережение — смутное и едва уловимое.
— Может, еще куда поедем? — поинтересовался водитель.
— Навряд ли, — буркнул Курт. Он и думать не желал, что здесь и сегодня его ожидает от ворот поворот. Остаться в одиночестве посреди Запретного города, да еще с больной сестрой на руках… Это было бы чересчур. — Я задержусь, наверное, надолго.
— Ну, как знаешь, — разочарованно бросил таксист.
Волк вылез из салона, ухитрившись не ушибить ни себя, ни сестру. Хлопнул дверцей и вышел на тротуар. “Тойота” почему-то не спешила уезжать, будто безволосый и сам не верил в поведанную сказку.
Проскрежетало, опускаясь, стекло.
— А знаешь, какое настоящее название этой улицы? Курт отрицательно покачал капюшоном. Сказать по правде, ему было наплевать.
— Улица мертвых эмбрионов, — сообщил таксист, чему-то ухмыляясь.
Курт промолчал. Он ждал, когда безволосый закончит треп и уберется восвояси.
Видимо, таксист также это почувствовал. Оконце со скрипом поднялось, и “тойота” тронулась с места. Вскоре машина, свернув на следующем же перекрестке, исчезла из виду. Чуть позже затих рык мотора. Вокруг кристаллизовалась и опадала чернильными хлопьями напряженная тишина. Эти снежинки, казалось, можно было потрогать руками.
Курт внимательно поглядел в обе стороны.
Похоже, сегодняшней ночью они с Джейн были единственными, кому приспичило посетить Запретный город. Вокруг не было видно ни одной живой души. (Не раздавалось, впрочем, ни шума сервомоторов, ни топота металлических ног по асфальту.) Окна темны, на крышах также никого. Тем не менее фонари исправно работали — отраженный свет лежал на асфальте грязно-желтыми комьями.
Поежившись, Курт двинулся вперед. Он осторожно прижимал сестру к сердцу, слушал, нюхал воздух и внимательно глядел под ноги. На этих улицах бывать ему еще не доводилось, как, наверняка, и большинству членов стаи. Курт никогда еще не забирался так далеко.
Он прошел до конца квартала, свернул налево и, сделав несколько шагов, обнаружил искомое там, где ему и полагалось находиться. Это было четырехэтажное, ничем особенно не примечательное сооружение. Не слишком обшарпанное, но в то же время далеко не идеальное — ровно настолько, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.
Темные окна недружелюбно уставились на волка. Он же, в свою очередь, пытался рассмотреть, что происходит внутри. Однако, как ни тужился, не увидел ни единого огня, ни одного отраженного контура. Что касалось запахов, то Курт не чувствовал ничего необычного. Вернее, Запретный город пах гораздо лучше, чем бульвар Сансет, и несравненно лучше “буферной зоны” вокруг Ульев.
Курт понятия не имел, как именно должна выглядеть подпольная клиника. В фильмах подобные места изображались преимущественно изнутри, и никогда — снаружи. Там было сыро, негигиенично и мрачно. Тем не менее какая-то внешняя маскировка, вероятно, тоже была. Почему бы зданию и не быть именно таким — в меру обшарпанным, с тонированными стеклами?
У волка не было ни единого доказательства, что он попал по адресу (как и ожидалось, на стенах не обнаружилось ни рекламных слоганов, ни даже пригласительных надписей), если не считать аккуратную табличку с номером, — цифрами 7 и 3.
Курт с опаской подошел к двери. Та была большой и металлической, с кодовым замком и переговорным устройством. Единственная кнопка светилась загадочным фосфоресцирующим светом.
Перехватив тело Джейн левой лапой, волк вдавил кнопку когтем большого пальца. Ответом ему была полная тишина, хотя Курт удерживал палец не менее четырех-пяти секунд. С другой стороны, это еще ни о чем не говорило, ведь сигнал мог подаваться куда-нибудь в подвал или, напротив, наверх…
Волк принялся ждать.
Наконец в зарешеченном динамике что-то зашипело. Далее раздался чей-то голос, скрипучий и явно раздраженный:
— Чего надо? Кто это там?
Опешив от такого приема, Курт (в голове у него проскользнула вся цепь сегодняшних событий и испытаний, предшествовавшая вот этому, кульминационному моменту… Вынести и выдержать столько, чтобы наткнуться в итоге на прозаичное хамство?!), сперва опешил. Потом его охватила ярость.
— Это я! — рявкнул он. — Мы общались по поводу моей сестры. Вы сказали, что я могу привести ее в любое время, как только найду нужную сумму. Разве не так?
- Предыдущая
- 31/90
- Следующая
