Ярость рвет цепи - Романовский Александр Георгиевич - Страница 11
- Предыдущая
- 11/90
- Следующая
Наконец это кошмар кончился. Не мог не кончиться.
Волк вынырнул на бульвар, который носил громкое название “Сансет”, как напоминание о далеком Лос-Анджелесе. Бульвар имел наиболее широкую проезжую часть во всем мегаполисе, однако ночью предназначался исключительно для пеших прогулок (за исключением, конечно, специального транспорта — пожарной охраны, полиции, медицинской помощи и длинных черных лимузинов с тонированными стеклами). Бульвар тянулся в востока на запад, благодаря чему получалось, что солнце поднималось на одной его стороне, а заходило на противоположной.
Из-под купола закаты выглядели особенно прекрасно. Смог и фабричные выбросы добавляли в палитру практически все цвета спектра: зеленый, бирюзовый, яшмовый, индиго, насыщенно-розовый… В декабре это буйство красок оттенялось северным сиянием-явлением, какие-то полвека назад непредставимым для этих широт. Как бы там ни было, его появление незамедлительно породило множество течений в современной живописи, как, например, “техногенный пейзаж”.
Что касалось светила и его перемещений по небу, то Курт знал о закатах и рассветах лишь понаслышке. Это, впрочем, не мешало ему недоумевать, почему безволосые неустанно удивляются этим константам. Другое дело, если бы солнце вздумало сесть, к примеру, где-то на севере.
Курт перешел на другую сторону улицы и чуть замедлил шаг, приноравливаясь к средней скорости толпы. Здесь было гораздо просторнее, можно было шагать относительно прямо. По левую руку тянулась проезжая часть, по правую — заведения, единственное назначение которых состояло в перемещении денежных сумм из карманов клиентов в сейфы хозяев. Способов для этого было бессчетное множество. Волк видел клубы, сверкающие неоновыми и голографическими вывесками; рестораны и бары; казино и театры; сетевые кафе для виртуальных подключений. Видел проституток, прейскуранты которых заметно отличались от общеизвестных котировок “веселых кварталов” — девицы зазывно улыбались и выставляли напоказ стройные ноги. Профессионалок “пасли” мордатые парни в аляповатых костюмах, на шее у каждого болталось по килограмму золоченого металла. Курт двигался мимо, и его провожали подозрительно-презрительными взглядами. Поношенная куртка, армейские ботинки и глубокий капюшон совершенно не вписывались в общую картину. От индивидов, одетых подобным образом, здесь ждали одних неприятностей.
Поэтому Курт продолжал идти, не задерживаясь ни на секунду. В прежние вылазки на поверхность ему было чрезвычайно интересно, а по бульвару он ходил с распахнутой пастью. Сегодня же все мысли вертелись вокруг узкой койки в лазарете. Неоновый блеск ничуть не радовал глаз, а мельтешащие голограммы лишь раздражали.
Тем не менее одной все-таки удалось вызвать у него кривую усмешку.
Огромное голографическое полотно, парившее над бульваром, предлагало всем потенциальным донорам “сдать здоровые органы, получив за это билет наверх — в благодатные ульи!..”. Разноцветные буквы сменялись изображением семьи из четырех человек — мама, папа и двое детишек счастливо улыбались, глядя вниз через объективы оптических имплантантов. Мама кому-то махала металлической рукой.
От этой картины Курту захотелось взвыть на Луну. Та величаво скользила над куполом, таращась на Землю миллионами кратеров, и, казалось, готовилась распахнуть зубастую пасть.
Безволосые, блуждавшие по бульвару, в точности придерживались законов броуновского движения. Это были как совсем юные молекулы (влюбленные и не совсем, державшиеся за руки или избегавшие взглядов), так и более степенные частицы. Молодежь, бессильная противиться взаимному притяжению, собиралась в компактные группки. Некоторым казалось, что они вышли на поиски приключений, и выглядели они весьма агрессивно — как парни, так и девицы. Им явно хотелось выместить на ком-то бурлящую в душе энергию и злость на весь этот мир. Но все они были слишком зелены, ухожены и прилично одеты, чтобы решиться на поход в “веселые кварталы”. Думать, будто хочешь приключений, и получить их — совсем разные вещи. Здесь же, на бульваре, было достаточно света, чтобы выглядеть крутыми, не опасаясь получить за это по шее.
Курт наблюдал самые невообразимые оттенки моды, косметологии и даже высоких технологий. Молодежь сооружала на головах какие-то хребты всех цветов спектра, покрывала лица боевой раскраской, а тела — сложными плетениями татуировок. Некоторые выставляли напоказ металлические протезы, оптические имплантанты и разъемы для шунтов, вживленные за ушными раковинами. Часть этих придатков мерцала фосфоресцирующим светом или горела диодами — дабы никто не смог не заметить.
Но волк замечал даже то, что скрывалось под причудливой одеждой. Кое-кто из парней имел при себе оружие — ножи, дубинки и прочее. Огнестрельные игрушки были представлены в неизмеримо меньшем количестве. Но Курт опасался вовсе не оружия. Некоторые электронные глаза, как ему было известно, имели свойства рентгена и позволяли видеть сквозь одежду. Стоили они баснословно дорого, а потому вряд ли могли оказаться в глазницах какого-то мальчугана из Гетто. И все же…
Волк продолжал всматриваться в толпу, отбирая наиболее опасные экземпляры. Ноздри ловили запахи парфюмерии, алкоголя, марихуаны, а также более сильных наркотиков.
Пару раз к нему пытались приблизиться группки парней. Судя по всему, намерения у них были не вполне дружелюбные, но в то же время недостаточно серьезные. Курт легко уклонялся от встреч. Парни излучали враждебные флюиды, однако, почувствовав в неприметной фигуре что-то особенное, в погоню не бросились.
Остальные медленно шли по бульвару, единые и разобщенные, нарочито не замечая друг друга. И, разумеется, сталкивались — точь-в-точь безмозглые молекулы.
Кое-где вспыхивали короткие, но яростные стычки. Большие группы каким-то образом распределяли “полосы движения”, поэтому дрались в основном два-три человека. Если это происходило на тротуаре, вблизи какого-либо заведения, приходилось вмешиваться охране. Один раз Курту пришлось обогнуть двух безволосых, что было мочи лупивших друг дружку у края мостовой. Рядом стояла светловолосая девица, вероятно, послужившая причиной потасовки. В ее глазах были лишь равнодушие и скука, тогда как охранники казино толпились на тротуаре, спорили и делали ставки. Курт прошел мимо, обогнув дерущихся по широкой дуге. Тут на перекресток вынырнули трое полицейских, оседлавших квадроциклы. Бузотеры бросились в разные стороны; охранники разочарованно вздохнули. Когда рядом промчались квадроциклы, девица уже стояла в одиночестве. А через минуту входила в казино.
- Предыдущая
- 11/90
- Следующая
