Ярость on-line - Романовский Александр Георгиевич - Страница 76

• Предыдущая
• 76/114
• Следующая

Придя в кратковременное смятение от маневра, Курт усилием воли взял себя в руки (учитывая обстоятельства, этот оборот обретал новый смысл). Здесь, в Сети, эмоции и мысли следует держать под неусыпным контролем… Вот оно! — эмоции. Производная химических реакций в организме. Стало быть, Курт до сих пор привязан к физическому телу. Оно где-то близко, хотя и вне пределов досягаемости. А значит, подземное будущее пока не настало. Подумав так, Волк успокоился.

Зависнув в пустоте, он обратил взор к тому, что считалось в этом месте горизонтом («воображаемой линией, где соприкасаются земля и небо». За отсутствием как первого, так и второго линия тянулась воистину в воображении). В бесконечность, непроглядную даль уходили разнобойные ряды геометрических фигур — кубы, ромбы, квадраты, цилиндры… Информационные массивы. На большинстве стояли пометки — названия компаний, фирм, корпораций, учреждений и служб. Все, что обеспечивало инфраструктуру вовне, отображалось, как в кривом зеркале, в Сети.

Дна — не разглядеть. «Небо» — тянулось в глубину, запредельный космос. Серая туманная масса. Светлячки-пользователи пролетали там редко. Сколько бы сетевые астронавты ни пытались побить рекорд высоты, они замирали, на одном и том же пороге. Киберспейс не понимал высоты, не имел границ, которые можно нарушить… Информационная галактика — то ли «веретено», то ли Млечный Путь, то ли «тарелка», — усыпанная яркими песчинками, одиноко вращающаяся в безграничном вакууме…

Так, во всяком случае, Сеть представляли художники, философы, мыслители, озабоченные поиском — неуловимой, как обычно, — истины. Никто и никогда не изучал киберпространство со стороны, потому как бесконечное по определению не имеет пределов… А те, что трепались, будто видели, были или лгунами, или помешанными. Или гениями.

Киберпространство бурлило цветами и красками: невозможными, фантастическими. Лед. Защитные программы, сковавшие массивы. Интенсивность и частота воспринималось визуально (что, конечно, тоже не являлось правдой, но об этом чуть позже). Едкий зеленый, мерзлый синий, взрывоопасный красный… Черный — бездонный, как ночь; он-то и представлял наибольшую опасность. Массивы (ни объем, ни размеры коих не имели принципиального значения, — под обликом неприметного квадрата мог скрываться преступный анклав или правительственная спецслужба) блистали черными гранями, острыми, словно бритвенные лезвия. Сквозь лед проникали считаные светлячки. Кто знал, кем они были? — курьерами, акулами преступного мира или агентами, выполняющими задания по всей планете? Не суть важно. Лед пропускал их внутрь, предварительно подвергнув детальной проверке. При этом поверхность защиты оставалась непогрешимо ровной, без единой прорехи, оконца или двери. Лед был гладким, непроницаемым и блестящим, будто стекло… Отражающее все, что попадало в пределы досягаемости…

Стекло в солнцезащитных очках.

Курт знал, что это — обман. Мираж, иллюзия, галлюцинации. Всего этого попросту нет. «Машинный» сон. Компьютер «рассказывал» волчьему разуму, что он должен видеть, сообразовывая эти бредни с информационными потоками Сети. Импульсы содержали те или иные данные, поступавшие напрямую в кору головного мозга. Машина говорила: «черный», «красный», «зеленый». Именно по этой причине Курт восторгался немыслимым, невозможным в реальности спектром. Органы зрения не участвовали в этом пире, который, по большому счету, не был визуальным. Свет не проникал в глаза, не преломлялся в хрусталике, не обрабатывался сетчаткой. Оптический нерв не посылал сигнал по вышестоящим инстанциям. Все происходило по значительно упрощенной, схеме. Четкость образов, цветовая гамма и прочие характеристики имели место в предельной полноте и максимальном объеме. Глаза, со всеми недостатками (как и любой оптический прибор, органы зрения имеют свой предел), не выдерживали конкуренции. Не напрягаясь, «штатный киллер» видел далеко-далеко, до самого горизонта, пока массивы не сливались в сплошную разноцветную массу… На многие километры, — если бы таковые имели в киберспейсе хоть какое-то значение.

Курт впитывал это безупречное, пульсирующее цветом и формой зрелище. Идеальное в геометрическом совершенстве. Непостижимое — бесконечность априори непостижима. Яростная в математической точности, неистовая в абстрактно-информационном буйстве. Оргия тригонометрии.

Кошмар Нобеля.

Волк глядел на это (глядел изнутри, как, скажем, видят сны) и с недоумением понимал, что киберпространство… больше походит на реальность, нежели сама реальность. Неудивительно, что именно тут, в Сети, обретали свой истинный дом люди, ущербные от природы или получившие увечье в процессе накопления жизненного опыта. Слепые и парализованные, немые, глухие, прикованные к постели… Киберпространство предоставляло всем этим людям возможность общаться, работать и развлекаться, не ощущая никакого дискомфорта. Более того, единственно в Сети могли обитать умирающие, снедаемые страшными болями. Киберспейс играл роль спасительного мостика для людей, находящихся в коме, и их близких. Для Сети… все были равны. Тело не имело значения.

Собственно, это Курта и пугало.

Он привык всегда и во всем полагаться на физическое тело — отчасти более сильное, отчасти более быстрое, нежели у безволосых. Но сейчас… он был как все. Вероятно, ущербен. Какой-нибудь прыщавый студент знал, мог и умел в Сети значительно больше.

Внезапно «штатный киллер» ощутил сильное желание забраться в глубокую, уединенную нору.

Возможно, ему рассчитывали преподать урок?! Очень похоже на то.

Оглядевшись, Курт нашел Черепа. Тот висел неподалеку — такой же аморфный, наполненный светом (отнюдь не излучавшим тепло, как можно подумать) пузырь. Неотличимый от рядовых посетителей Сети. По большому счету, это мог быть кто угодно, если бы не крошечный квадратик, возникший у Курта перед «глазами». Соринка; снимок, проецируемый на верхнее веко. Морковка, болтающаяся на веревочке перед верблюжьим носом. На снимке, разумеется, красовался Череп — собственной персоной. Бритый череп, черные очки на бледной физиономии. Повисев немного, изображение сползло в нижний правый край, на периферию обзора. По-видимому, эти фокусы всецело являлись заслугой киберкрыс. Они позаботились, чтобы начальство не испытывало затруднений в ориентации. А значит, думал Волк, остальные любуются мною. На «всплывающих» окнах скалится звероподобная, покрытая волосами морда. Неизвестно, в какое мгновение хакеры сделали снимок.

• Предыдущая
• 76/114
• Следующая