Планета обетованная - Романов Андрей Олегович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/39
• Следующая

– Я наслышан о тебе, Воин, – произнес Абиссарих, после некоторого молчания. – Ты смел и силен, а рука твоя не знает усталости, Победитель ариманов. Но зачем ты вторгся в наши земли? Или ты не знал, что здесь властвует великий Ишшинкулл, Верховный жрец Балитума, Повелителя небес. На что ты надеялся?

– Мы идем с миром, – дипломатично ответил АрбанСин, – Отпусти наших сородичей, полоненных тобой, и мы пройдем стороной, чтобы никогда больше не появиться здесь.

– Хорош мир! – усмехнулся Абиссарих. – А город, в котором не осталось ни одного живого человека? Мне только что донесли об этом. Под стены Тиллы вы тоже с миром пришли? Зачем же тогда твои воины обнажили мечи?

– А что нам остается делать, если твои воины окружили нас со всех сторон, – спросил АрбанСин.

– Вам действительно ничего не остается делать, кроме как сдаться или погибнуть, – жестко сказал Абиссарих.

– Не слишком ли ты торопишь события, полководец? – дерзко спросил АрбанСин. – Мне кажется, что у нас есть и третий путь.

– Какой же? – удивленно вскинул мохнатые брови Абиссарих.

– Биться и победить! – ответил АрбанСин.

– Победить? – Абиссарих расхохотался. – Оглянись вокруг, доблестный воин. Вы окружены. Стоит мне дать знак, как тучи стрел, выпущенных моими воинами, затмят солнце. Уцелевших после этого смертоносного дождя раздавят копьеносцы, а конница завершит побоище. Вам не на что надеяться.

– Пусть так, – сурово произнес АрбанСин, глядя в глаза Абиссариху. Но зато мы умрем как воины.

– Можно поступить иначе, – произнес Абиссарих, – Твое войско хорошо обучено. Мне нужны хорошие воины. Я бы пополнил ими свою армию. Взглянув на АрбанСина он добавил, усмехнувшись:

– Впрочем, к тебе это не относится, хотя ты первый из первых и нет тебе в битве равных. Тебе выпала большая честь быть приглашенным на обед к Балитуму. Произнеся имя Каменного Бога Абиссарих понизил голос до шепота. Нельзя было упрекнуть в трусости старого вояку, для которого жизнь – тонкая ниточка, вьющаяся меж пальцев: чуть прижал и уже оборвалась, но было видно, что и он робеет при упоминании имени Балитума.

– Как вы нас догнали? – поинтересовался АрбанСин. – Мы скакали без остановок, нигде не сворачивая с пути.

– Я никого не догонял, потому что никуда не уходил, – ответил Абиссарих. – У Ишшинкулла достаточно воинов, чтобы снарядить два войска: одно отправить навстречу вам, а другое оставить под стенами Тиллы, дожидаться когда вы придете.

В это время к ним подскакал Хунну. Остановившись в нескольких шагах от них он наклонил голову, приветствуя Абиссариха.

– Кто это? – спросил Абиссарих, обращаясь к АрбанСину. – Разве законы вашего племени позволяют вмешиваться в военные переговоры безбородым юнцам?

АрбанСин вперил свой тяжелый взгляд в Хунну:

– Как посмел ты, дерзновенный, приблизиться к нам!? – процедил он сквозь зубы. -

Да простят меня Великий Вождь и доблестный Абиссарих, – ответствовал Хунну. – Не по собственной воле я нарушил закон. Мой повелитель, Всемогущий СелильУбарум, живущий в небесном шатре, повелел мне сообщить его волю. Он хочет видеть Каменного бога – Балитума. Он приготовил для него богатые дары и просит сообщить об этом Ишшинкуллу, чтобы тот до конца встречи Всемогущего с Балитумом не причинял вреда, людям его племени.

Абиссарих молчал. Он не знал, что ответить. Он мог разбить неприятельское войско, разрушить до основания город и обратить в рабство всех его жителей, но в дела богов предпочитал не ввязываться. Это дело Верховного Жреца. Пусть он и разбирается.

– Хорошо, – наконец молвил Абиссарих. – Я сообщу Ишшинкуллу желание вашего бога. Как он решит, так и будет.

– А войско? – спросил АрбанСин. – Оно так и будет стоять под стенами Тиллы? Или ты позволишь нам соединиться с нашими семьями?

– Чтобы вы набрались сил перед боем? – усмехнулся Абиссарих. – Каждый сытый и отдохнувший воин в твоем войске – это убитый или раненый в моем войске. Я не настолько глуп, чтобы позволить вам это. Вот если вы сложите оружие, тогда не будет никаких препятствий и вы сможете вернуться к своим шатрам.

– Об этом не может быть и речи, – ответил АрбанСин.

– В таком случае, единственное, что я вам могу предложить это отвести войско в соседнюю долину. Там вы сможете накормить коней.

Конечно не из любви к животным Абиссарих проявил милосердие. Соседняя долина представляла собой узкое ущелье, зажатое между холмами и горной грядой. Здесь конница АрбанСина теряла всякую возможность маневрировать и представляла собой отличную мишень для засевших на вершинах холмов стрелков Абиссариха.

– Ты что-то задумал, Всемогущий? – спросил АрбанСин, когда они возвращались к своему войску после переговоров.

– Да, вождь, – перевел Хунну ответ Криса. – Мне нужен небольшой ларец с плотно закрывающейся крышкой из свинца, а если нет свинца то из золота или меди. Когда подойдет обоз, нас отведут туда и мы с УбарСином приготовим свой дар.

«Придется пожертвовать на благое дело одну из своих атомных батарей». – подумал Крис про себя.

Ишшинкулл, Верховный Жрец Балитума, заложив руки за спину сумрачно ходил по тесной келье, скрытой в громаде зиккурата. Это был высокий плотный мужчина, с несколько одутловатым безбровым лицом, наголо выбритый. Его водянистые глаза светились холодным блеском, выдавая в нем человека жестокого, не знающего жалости. Он был одет в длинную мантию кровавого цвета, отороченную снизу золотой бахромой. Его шею и плечи украшало тяжелое ожерелье, состоящее из нескольких рядов золотых пластин, на каждой пластине были выгравированы таинственные письмена, понятные только посвященным.

Тяжелое предчувствие сжимало и без того холодное сердце Ишшинкулла ледяной рукой неизвестности. Прошлой ночью черная завеса встала перед его внутренним взором, когда он попытался заглянуть в будущее, мысленно перебирая призрачную нить времени. Такое уже было с ним однажды, когда острая стрела пронзила сердце волка, глазами которого он в тот момент смотрел. Тогда он почувствовал как умирает, и умер бы, если бы вовремя не покинул остывающий труп, уставившийся остекленевшими глазами в сумеречное небо. Но то было чужое тело. Поэтому и черная вуаль была не так черна, как сегодня.

Чтобы выяснить причину тревоги он заглянул в души пленников. Мысли АрбанСина – их вождя – и этого мальчишки – жреца – были ясны как день и понятны ему. Он знал, что они собираются предпринять и, при желании, мог бы даже внушить им сделать то, что выгодно ему, Ишшинкуллу. Но вот ларец, сделанный из неизвестного ему материала: не золотой, не медный, не бронзовый. Он живой. Это их бог – СелильУбарум, как они его называют. Именно от него исходила угроза. И угроза эта состояла в том, что Ишшинкулл не мог прочитать его мыслей, не мог предугадать его действий. Когда он пытался установить с ним контакт, как он это делал множество раз с Балитумом, то натыкался на холодную серую пустоту. Некий барьер, преодолеть который он был не в силах, вставал на его пути.

Пока страшиться особенно было нечего. Абиссарих точно выполнил все его повеления. Он захватил в плен женщин и детей непокорного племени, окружил вражеское войско на подступах к городу, прижав ко рву, кишащему крокодилами-людоедами, Теперь пленники ждут его – Ишшинкулла – решения: рабство или беспощадное истребление. Говорят, что эти люди гордые. Посмотрим, будут ли они также горды, когда рабский ошейник, соединенный с тяжелой цепью, замкнется на их шеях, а сыромятная плеть надсмотрщика сдерет кожу с их спин.

Мужчины будут работать в каменоломнях или исполнять другую тяжелую работу, до тех пор пока не издохнут, а когда издохнут то будут скормлены крокодилам. Та же самая участь ждет старых и больных женщин. Из молодых женщин будут отобраны самые красивые, которые предстанут перед Балитумом. Остальные достанутся войнам Абиссариха. Что с ними будет дальше Ишшинкулла особенно не интересовало.

А дети…дети это пластичный материал. Из него можно вылепить все, что угодно. И он – Ишшинкулл – вылепит. Он превратит их в избумов, страшных уродов, одного вида которых будут бояться враги. Это будет непобедимое войско. Оно будет повиноваться только ему и завоюет весь мир. Во славу Каменного бога.

• Предыдущая
• 22/39
• Следующая