Королев - Романов Александр Петрович - Страница 103
- Предыдущая
- 103/121
- Следующая
Глядя на сидящих перед ним молодых, полных сил и энергии инженеров, рвущихся в космос, Королев разволновался.
– Спасибо, друзья! – дрогнувшим от волнения голосом обратился к ним Королев. – Не скрою, вы меня очень утешили.– Мы думаем о завтрашнем дне нашей страны и нередко осуждаем тех, кто заботится только о сегодняшнем. Тут нельзя быть однозначным. Я бы сказал так: сегодняшнее обязано быть воплощением прогноза наших предшественников. Мы обязаны скорректировать расхождения между вчерашним и сегодняшним и умно взглянуть в далекое завтра. Это предстоит делать нам. Согласитесь со мной, что подлинным ученым следует считать только того, кто мыслит с перспективой, хотя бы во имя двух-трех поколений. В нашем деле – это Циолковский.
Сергей Павлович еще раз взглянул на лица сидящих. Он знал их всех. С каждым из них, прежде чем сказать «добро» и подписать приказ о приеме на работу, Королев беседовал, ни в одном не ошибся...
– Все это я говорю вот к чему: Понятие «преемственность» – понятие не отвлеченное. Нельзя каждый раз все начинать сначала. Я был юношей, когда впервые прочитал ленинские слова о том, что молодежь должна поставить себе на службу все богатства, которые выработало человечество. Эти слова Ленина обращены ко всем поколениям... Мы продолжили начатое Циолковским, вам – идти дальше. Уверен, вы сделаете больше и лучше, чем мы. Я глубоко верю в вас, друзья! – и, хитро улыбнувшись, как-то просто, словно и не было чисто философского рассуждения, Королев перешел на свой повседневный язык ученого-администратора. – Да, я верю в вас, но и спрашивать с каждого буду в сто крат больше, чем раньше. Так что терпите и не обижайтесь. Вначале перегрузки на Земле, а потом уже в космосе. А если говорить персонально – все зависит только от каждого из вас.
После совещания сразу же позвонил своему старому знакомому С. Н. Анохину и попросил его зайти к нему. Королев много лет знал этого удивительного летчика. Высочайшего класса испытатель самолетов, удостоенный звания Героя Советского Союза, человек исключительного мужества, к тому же он обладал душевной простотой и умением работать с людьми.
– Не возьметесь ли вы, Сергей Николаевич, за одно важнейшее дело? – сказал при встрече с летчиком Королев. – У меня вот список инженеров, желающих испытывать космическую технику. Да нет, не на Земле, – рассмеялся Королев, – а там, – и показал рукой вверх... – В принципе я одобряю их решение. Я всегда придерживался своей тактики самому строить и самому испытывать. Знаю, Сергей Николаевич, вы стоите на другом полюсе: «Дело конструкторов – строить, это их профессия; дело испытателей – испытывать, это их профессия». И все-таки я очень прошу вас! Надо им помочь.
– Новое для меня дело. Но не откажусь. Рад сделать что-нибудь для Вас, Сергей Павлович, – согласился Анохин.
Но была у Главного конструктора еще одна тайная пока для окружающих идея. Тайная потому, что. Сергей Павлович не успел еще все до конца обдумать, аргументировать. Он знал: выскажи он эту мысль вслух – противников будет много, даже не все друзья его поддержат. Инертность мышления – бич даже очень умных и образованных людей.
Настал день, когда тайное стало явным. Это случилось на совещании, где обсуждался вопрос о командирах кораблей «Восток-5» и «Восток-6», для второго совместного полета. Кандидатуру «Востока-5» обсудили и утвердили быстро: Валерий Федорович Быковский – первый комсомолец, собравшийся полететь в космос, дублер космонавта А. Н. Николаева.
– Ну а теперь – о командире «Востока-6», – Королев взглянул на нового председателя Государственной комиссии Георгия Александровича Тюлина, с которым познакомился еще в довоенные годы. – Предлагаю выбрать кого-нибудь из тех женщин, что тренируются в Центре подготовки космонавтов.
Участники совещания знали, что в Звездном городке готовятся к полету несколько женщин, но серьезно в возможность их скорых космических путешествий не верили, считали, что это уже «королевская блажь».
– Не женское это дело.
– В мое время, – парировал Королев, – не пускали девчат в авиацию, в лучшем случае – в парашютный спорт. Иным девушкам приходилось писать самому наркому Ворошилову, чтобы получить разрешение поступить в авиационное училище. А теперь вспомним минувшую войну. Когда слышу имя Валентины Степановны Гризодубовой, я мысленно снимаю шляпу и кланяюсь в пояс...
– Я согласен с вами, Сергей Павлович, – встал с места генерал Каманин. – Я знал многих военных летчиц. Их мужество и мастерство не уступало нашему, мужскому. Те женщины, которые готовятся к космическому полету, заслуживают уважения уже за то, что они в Центре подготовки космонавтов. С кем бы я ни говорил из инструкторов, никто на них не жалуется. Тренируются в полную силу и от мужчин не отстают. И Валентина, и Мария. Жанна – мать двоих детей. И у нее на все хватает сил. Да и другие не отстают.
Выступили многие ученые, но к единому мнению пока не пришли. Слово взял академик В. П. Глушко.
– Эпизодическое пребывание за пределами Земли рано или поздно перейдет в стадию «вживания» человека в новый, необычный, загадочный, суровый и вместе с тем жизненно необходимый мир. Подобное «вживание» в неизведанное уже имеет свою историю. Это эпоха великих географических открытий, освоение ледяных континентов Арктики и Антарктиды и многое другое. Во всех этих процессах активно участвуют миллионы женщин. Это так же естественно, как смена дня и ночи.
Образованнейший академик В. В. Парин заметил:
– Если обживать космос по-настоящему, если планировать не только полеты, но и пребывание на далеких планетах, а это ведь так и должно быть, иначе зачем мы все это затеяли, мы просто обязаны проверить поведение женского организма в необычных условиях. Позволю себе напомнить слова Горького: «Восславим женщину-Мать, чья любовь не знает преград, чьей грудью вскормлен весь мир. Все прекрасное в человеке от лучей солнца и от молока матери – вот что насыщает нас любовью к жизни».
– Спасибо, Василий Васильевич. А то тут кое-кто из присутствующих, – иронически усмехнулся Королев, – готов был надеть на наших подруг паранджу. Я грешным делом боялся, что сыны матерей захлопнут женщинам не то что дверь в космос, а в Академию наук СССР-Вопрос в принципе решили, но до поры до времени даже на космодроме мало кто знал о предстоящем полете женщины.
В июне 1963 года на космодроме Байконур снова царило оживление. Гостиницы заполнили приехавшие со всей страны специалисты. Подолгу не гасли огни в доме, где жили космонавты. Шла подготовка к совместному полету двух кораблей – «Востока-5» и «Востока-6». Волновались и сами космонавты.
Валерий Быковский детство и юность провел в Москве. В десятом классе вместе с ребятами, семнадцатилетними старшеклассниками, он записался в Московский аэроклуб. Потом – школа первоначального обучения летчиков, затем Качинское военное авиационное училище. С 1952 года Быковский – летчик. «Летает смело, грамотно, – было написано в одной из характеристик. – В полете спокоен, в усложненной обстановке решения принимает быстро».
То, что Быковский намечается командиром одного из «Востоков», готовящихся к полету в космос, уже перестало быть секретом. Состоялась его встреча с журналистами, Валерий Федорович ответил на их бесчисленные вопросы, а потом прочитал предназначенное для опубликования в прессе необычное письмо, обращенное к сверстникам:
"Эти несколько строк я пишу на космодроме в ожидании старта. Я назначен командиром космического корабля «Восток-5». Знаю, как много сил вложил наш народ, сколько и молодых рук потрудилось, чтобы все было надежно, чтобы я был спокоен. Спасибо, буду спокоен. Спасибо, друзья!
В полете со мной будет комсомольский значок. Это значок нашего с вами Коммунистического союза. Я с волнением приколю его на рубашку. Он точно такой же, как на ваших рубашках: наше знамя с силуэтом Ильича. Нам с вами всегда надо быть достойным его. Будем, друзья, мечтать, дерзать, будем делать добрые дела на Земле!" В этот момент вошел С. П. Королев. Валерий Быковский не заметил его и продолжал читать.
- Предыдущая
- 103/121
- Следующая
