Богатых убивают чаще - Рогожин Михаил - Страница 50

• Предыдущая
• 50/82
• Следующая

— Вы своими действиями спугнете всю компанию, — настойчиво продолжал увещевать он.

— С каких это пор ты стал считать меня глупее себя? Дай мне ухватить за космы Киру, и эта тварь расскажет все как на духу. Не говорю уже о Фрунтовой. А других признаний мне и не нужно.

— С Кирой делайте, что хотите, она ваша родственница, — небрежно согласился Смеян, — а Нелли Стасиевна уже давно работает на сторону. С ней у вас не получится. Доверьте ее мне.

Как он и ожидал, Ариадна Васильевна попалась на провокацию. Немного подумав, тряхнула фиолетовыми волосами и согласилась.

— Хорошо, пусть будет по — твоему. Шум поднимать не время. За Кирой следи сам, а Фрунтовой займусь я. О, она почувствует, что значит предать меня. Любая иезуитская пытка покажется ей детской забавой. Но ежели она окажется невиновной, гляди у меня…

— Не окажется, — спокойно заверил Смеян.

— Посмотрим, какой ты Пинкертон.

— Давно пора понять, уважаемая Ариадна Васильевна, что вас окружают враги, — напоследок заметил полковник.

— Да, — согласилась она, — и мне очень бы не хотелось узнать, что вы в их числе.

— Я друг Артема. Этим сказано все.

— А я его мать и наследница! Почему мне никто не доложил о старом завещании? Его нужно немедленно уничтожить!

— Оно лежит в сейфе адвокатской конторы «Маркович и сыновья» в Амстердаме.

— Ну и что? У тебя нет денег туда слетать?!

— Его может получить только Кира.

— Какая разница? Бери ее за волосы и отправляйтесь немедленно. Пока она при мне не порвет эту бумажку, доверия к тебе не будет.

Как бы нагло и бесцеремонно ни звучали требования старухи, в них была определенная логика. Сушествование второго завещания ставило под угрозу ее жизнь. А смерть старухи не входила в ближайшие планы Смеяна.

— Я постараюсь выполнить ваше поручение лишь при условии наших договоренностей.

— Кроме Фрунтовой, ни с кем. Но не затягивай, иначе сама продолжу расследование.

Смеян выбил пепел из трубки в кадку с пальмой и, не прощаясь, вышел.

После посещения Смеяном клиники в деловых кругах столицы прошел слух, что старуха внезапно почувствовала себя плохо и находится чуть ли не в реанимации. Главный врач Чиланзаров категорически отказывался сообщать какие — либо сведения о состоянии ее здоровья. Кира всячески уклонялась от расспросов, перестала бывать в клинике, старалась держаться в стороне от пересудов.

Из — за ухудшения самочувствия Ариадны Васильевны завис вопрос о дальнейшей судьбе Петелина. Работа «Крон — банка» оказалась парализованной, поскольку никто не мог взять на себя смелость диктовать его финансовую стратегию. Все с волнением ожидали развязки ситуации. Алексей Суров несколько раз пытался встретиться с Фрунтовой и Хапсаевым, но они под разными предлогами противились продолжению контактов. Зато с большей долей откровенности повел себя начальник кредитного отдела Эдуард Семенович Усиков. Он передал через Клима Молодече, что готов к дальнейшим переговорам. На этом фоне началось расследование убийства Геннадия Волохова. Его смерть казалась настолько закономерной, что не подвергалась обсуждению.

«Это должно было рано или поздно случиться» — таково было общее мнение.

Смеян начал тотальную слежку за Кирой. Он не сомневался, что резкое ухудшение здоровья старухи — дело рук бывшей невестки и ее сообщников. Его усилия не пропали даром. Служба безопасности банка сумела записать короткий телефонный разговор между Усиковым и Климом Молодече, из которого стало известно о планирующейся встрече с Кирой.

Осторожный Суров отказался снова встречаться в «Кабанчике» и совершенно неожиданно предложил прогулку в Измайловском парке. Кира согласилась приехать туда только для того, чтобы при свидетелях заявить бывшему мужу, что она отказывается от наследства в пользу Ариадны Васильевны. Этим, как она надеялась, будет положен конец омерзительной истории.

По предварительной договоренности, все четверо приехали на метро и встретились на платформе станции «Измайловская». Со стороны они казались иностранцами, впервые отъехавшими от привычного центра. Руководство взял на себя Клим.

— Нам направо. Там хорошая дорожка.

— Вот что значит заниматься связями с общественностью, — подзадорил его Усиков.

Кира шла молча, позволив Сурову взять ее под руку. Несмотря на будний день, в парке гуляло много народа. В основном молодые мамы с колясками, раскрасневшиеся от беготни дети и степенные пенсионеры. Периодически возникали и исчезали среди заснеженных кустарников лыжники. Снег сверкал на солнце. Легкий морозец пощипывал щеки. Голова кружилась от бодрого звенящего воздуха.

— Благодать! — воскликнул Усиков.

— Никогда здесь не был, — признался Суров.

Кира сняла варежки и закурила. Она не испытывала желания любоваться природой и бродить по заснеженным аллеям парка. Вообще зимой предпочитала находиться либо в квартире, либо в теплой машине.

— Надеюсь, мы не околеем здесь?

— О, у меня имеется микстура, — похлопал по висевшей через плечо сумке Клим.

— Тогда наливай. А то меня что — то знобит. Клим взглянул на Сурова, словно ждал от него разрешения. Киру такое поведение разозлило еще больше.

— Еще чего?! Желание дамы — закон!

Они свернули на тропинку, ведущую к нескольким полукругом стоявшим скамейкам, запорошенным снегом. Между ними вместо стола возвышался массивный пень, на который Клим жестом фокусника, смахнув снежинки, стал выставлять бутылки и коробочки с закуской.

— Настоящий пикник! — потирая руки, оценил Усиков.

Суров беспокойно осмотрелся, будто за каждым Деревом их поджидала опасность. Не увидев ничего подозрительного, все же заметил:

— Лучше бы отойти поглубже в парк.

— Как раз там — то и небезопасно. Тут мы на виду, — понимая его настороженность, успокоил Клим.

— Мы еще и в шпионов играем? — съязвила Кира и первая взяла пластиковый стаканчик с водкой.

— Ну, за наш «Крон — банк»! — предложил Усиков.

— И что б никто не сомневался! — поддержал Клим.

И за его хозяйку, — свой стаканчик, наполнен — ный кока — колой, Суров приблизил к стаканчику Киры.

— Без тостов на природе пьется здоровее, — не поддалась на удочку Кира.

Каждый выпил за свое понимание предстоящего сговора.

Закусывая бутербродом с черной икрой, Усиков решил не затягивать молчание и принялся излагать свое мнение.

— У меня ощущение, что вы, Алексей Гаврилович, зря поставили на Фрунтову. Не сомневаюсь, что она уже настучала старухе про нашу первую встречу и про ваш интерес к банку.

— Вряд ли, — сухо заметил Суров.

— Она же правая рука Ариадны Васильевны. А Хапсаев полностью у нее под каблуком! — продолжал настаивать Усиков.

— А что скажешь ты? — спросил Суров Клима.

— По вашему приказанию я отслеживал ее разговоры по телефону и контакты. Убежден, Нелли Стасиевна играет в какую — то другую игру. Скорее всего, заодно со Смеяном, который недавно подвозил ее на дачу.

— Ну, чьи интересы она представляет, я разберусь, а вот вас, Эдуард Семенович, прошу представлять наши.

— Давно готов!

— Только не мои, — скривила тонкие губы Кира. — Налей даме. Омерзительно вас слушать.

Клим исполнил ее просьбу. И чтобы не удлинять и без того неловкую паузу, все молча выпили.

— Мы с Кирой Юрьевной завтра улетаем в Амстердам, — неожиданно для всех, и в первую очередь для самой Киры, сообщил Суров. — Там она подтвердит права на наследство и объявит о своих претензиях на руководство банка. После чего господин Петелин будет утвержден председателем совета директоров, а господин Усиков станет управляющим.

Огромные глаза Киры еще более расширились, и в них отразился почти весь заснеженный парк. Она не могла сообразить, как жестче отреагировать на требование Сурова. Лучше всего было бы со всего размаху ударить его по холеной невозмутимой физиономии. Но она никогда никому не давала пощечин и не закатывала истерик. Поэтому опустила голову и твердо произнесла:

• Предыдущая
• 50/82
• Следующая