Оковы страсти - Роджерс Розмари - Страница 100

• Предыдущая
• 100/127
• Следующая

— Ну что же, коли ты зашла так далеко, то уж продолжай! Чего ты хочешь добиться этим? Ведь ты же погубишь и себя!

— Власть, — вызывающе заявила Алекса и увидела гнев в глазах Аделины. — Разве не этого вы хотели всю жизнь и думали, что обладаете этим? Власть над всеми окружающими. Королева без короны. Некоронованная королева! Но даже королева смертна и стареет. И неминуемо: «Королева умерла. Да здравствует королева!» Кому же вы оставите ваше королевство? Кому-то из этих одинаковых, безликих людей, кем вы с такой легкостью могли руководить и управлять?

Неожиданно Аделина резко, неприятно засмеялась:

— Ты наглая потаскушка! Мое королевство! Это что — лесть? А если бы оно у меня и было, ты думаешь, что стала бы моей наследницей? Дай-ка мне взглянуть на эти копии, дабы ты не подумала, что с возрастом я стала слишком доверчивой. А потом, может быть, мы продолжим наши откровения.

Алекса терпеливо ждала, пока маркиза внимательно прочтет и изучит предъявленные ею документы, — пауза затянулась. Затем, равнодушно пожав плечами, маркиза спросила:

— Итак, ты решила выйти замуж за Чарльза? И это удовлетворит твое честолюбие? Ведь с твоим состоянием…

— Да, претендентов более чем достаточно. Охотников за состоянием хоть пруд пруди! И многие обладают более знатными и древними титулами. Но предположим… Я не хотела бы, — Алекса запнулась и продолжала, — чтобы кто-то управлял и обладал тем, что я считаю своей собственностью, — состоянием и мною самой. Я помолвлена с Чарльзом, и, конечно, я люблю его, но, наверное, мне не следует так поспешно выходить замуж?

— Чарльза можно укротить, им легче управлять, чем такими, как… как лорд Эмбри, например, который всегда будет поступать по-своему. Как вчера ночью. Надеюсь, условия в заведении твоей тетушки были не только подходящими, но и приличными?

— Да, думаю, что так, — для лорда Эмбри! — с улыбкой ответила Алекса, поднимаясь со стула. — Вы знаете достаточно много, чтобы действовать. Но не забывайте, мадам, что и я имею достаточно аргументов и у меня есть все основания, чтобы принять контрмеры! Наша беседа была интересной и поучительной, бабушка. Мне не хотелось бы, да я и не должна утомлять вас более своим присутствием. — Алекса осталась довольна собой: ее голос и мягкая улыбка не выдали душевного волнения.

— Ты очень деликатна! Но раз ты здесь, думаю, что было бы лучше для тебя — достаточно уже слухов и сплетен, — чтобы нас увидели вместе. И лучше для Чарльза: мое расположение и благосклонное отношение к тебе остановят все кривотолки. Я надеюсь, через несколько дней ты уедешь вместе со всеми за город?

Умна, ничего не скажешь, думала Алекса, спускаясь по лестнице рядом с важной, внушительной Аделиной. Всегда меняет неприятную тему, по крайней мере, на сей раз это было весьма кстати. Подойдя к танцевальному залу, Алекса увидела, как оттуда под руку с Элен выходил Николас. Почему же это так рассердило ее, особенно сейчас, когда все идет по намеченному плану?

Только увидев холодный взгляд Элен, Николас понял то, о чем раньше и не думал, — ему будет нелегко быть честным с ней. Не думал он также и о том, как быстро она сумеет вскипеть, когда он сообщил, чтобы она приготовилась к разрыву их помолвки, как только они оба покинут Лондон. И это вместо того, чтобы издать вздох облегчения!

— Нет! Я и подумать не могу, что ты решил избавиться от меня! Я уже скомпрометирована тобой, потому что нас повсюду видели вместе. Тебе бы следовало подумать об этом раньше, ведь ты старше и опытнее меня. — Элен по-настоящему заплакала, но, даже всхлипывая, продолжала: — И ты, и леди Трэйверс… опыта вам обоим не занимать… А ты еще должен быть мне благодарен, что я, проявляя самообладание, даже не вмешивалась в ваши отношения! Может быть, мне следовало ревновать и терзать тебя вопросами? Я не давала тебе поводов, чтобы ты мог меня бросить, да еще так публично! Ты не смеешь, не смеешь, не смеешь!

— Успокойся, ради Бога, успокойся! Перестань вести себя как капризное дитя. Признайся, Элен, что я никогда и ничего тебе не обещал и даже не лгал, а потому не спрашивай меня ни о чем, чтобы не изводить самое себя. И вообще, моя дорогая, тебе гораздо лучше подойдет более податливый муж, чем я; тем более, что при желании ты сможешь настолько понравиться любому мужчине, что он сделает тебе предложение — стоит лишь пустить в ход все свое обаяние.

В конце концов, ему пришлось задержаться в обществе Элен намного дольше, чем он рассчитывал, поскольку ей не хотелось возвращаться с покрасневшим от слез носом, а потому, когда они наконец вернулись, Алекса уже исчезла.

Черт подери, подумал он, куда? И отчего она бежит — неужели от того самого сексуального возбуждения, которое овладевает ими обоими в присутствии друг друга? Насколько он понимал, она могла бы испытывать подобное чувство и в присутствии любого другого мужчины, случись ему подвернуться вовремя. Так не позволить ли Чарльзу выдвинуть свою кандидатуру, поскольку они оба являются лицемерами и вполне стоят друг друга?

— Ты хоть потанцуешь со мной, не так ли? Иначе все они подумают самое скверное — я их слишком хорошо знаю.

Элен вела себя почти как ребенок, и, в конце концов, Николас протанцевал с ней по меньшей мере три раза, прежде чем ему удалось добраться до своего экипажа и приказать кучеру доставить себя в заведение мадам Оливье, которая являлась подлинной или мнимой матерью Алексы. Выбрав там двух самых хорошеньких из ее девушек, он удалился с ними в свои апартаменты и развлекался всю ночь. Про себя он решил, что завтра же отправится покупать уединенную виллу в лесу святого Джона, чтобы, заведя себе постоянную любовницу, иметь более надежное убежище, чем эти комнаты мадам Оливье. Чтоб она провалилась в ад, эта Алекса! Эта умная маленькая стерва умела быстро использовать свое преимущество.

Николас дважды ловил ее взгляды, когда она каталась в Роттен-Роу с лордом Дирингом, ее нареченным, который прилип к ней как репей. Ему удалось услышать, что она намеревается уехать за город раньше, чем обычно, — и лорд Чарльз, разумеется, тоже. «Ну что ж, — подумал Николас, — я буду наведываться к ней в дом и овладевать ею так же, как делал это прежде, — не принимая в расчет никаких возражений и доводов; это самый лучший способ».

Между тем Лондон окутался холодным туманом, и ему вспомнилось ясное небо Калифорнии, теплое солнце, спелый виноград, стада коров и табуны лошадей, запах океана и запах сена; он со вздохом подумал, что же делает он здесь, в Лондоне, обладая этим дурацким титулом, который для него самого ничего не значил, и ведя ту бессмысленную и пустую жизнь, которую всегда презирал.

Уклонившись от всех предложений отправиться на охоту, Николас начал строить собственные планы поездки за город на месяц или на два, прежде чем он отправится в теплые страны. Однако, когда Ньюбери принялся уговаривать его побывать в «суде присяжных», как называли они одну из непристойных забав, он согласился, признав, что будет интересно послушать разбор дел и понаблюдать за «пластическими позами» и едва одетыми или совсем обнаженными молодыми женщинами.

— Я надеюсь, что тебя не ввело в заблуждение название, — заметил маркиз, когда его экипаж остановился перед газовым фонарем вывески винных погребов на Мэйденлейн в Ковент-гардене. — Там сделаны довольно удобные ступени, ведущие вниз, а в этих погребах имеются почти все вина, которые только можно пожелать. Ты сам убедишься, что это довольно интересное местечко, которому есть чем похвастаться. Именно поэтому я и решил доставить тебе удовольствие, приведя сюда, прежде чем ты покинешь Лондон.

Если сам Ньюбери не видел необходимости вдаваться в детали, то его свояки, Роджер и Майлс, были просто счастливы сделать это, особенно когда они узнали, что виконт Эмбри никогда не был в этих погребах прежде.

— Ну, старина, если бы мы только знали, что ты никогда не слышал о «судье» и «суде присяжных», то давно предложили бы тебе прийти сюда. Иногда здесь бывает очень интересно, не так ли, Майлс? Хотя необходимо разбираться кое в чем. Майлс и я можем рассказать тебе об этом, если этого еще не сделал Ньюбери.

• Предыдущая
• 100/127
• Следующая