Старец Горы - Шведов Сергей Владимирович - Страница 61
- Предыдущая
- 61/81
- Следующая
– Ты себе не представляешь, бек, какой переполох поднимется здесь всего через несколько мгновений.
Саббах представлял это очень даже хорошо, но спорить с Андроником по столь пустяковому поводу не стал. Он даже слегка посочувствовал Ридвану Халебскому и мысленно попросил Аллаха простить несчастному его вольные и невольные грехи. Телохранители эмира, хоть и косились настороженно на незваных гостей, но, после тщательного досмотра, допустили в число избранных. В свите эмира у Андроника было немало знакомых, а потому он немедленно обратился к ним за разъяснениями.
– Ты не знаешь случайно, бек Селим, как зовут посла нурманов?
– Знаю, – неохотно буркнул в ответ толстый сельджук. – Ролан де Бове.
Саббах, услышав это имя, испуганно икнул и прикрыл рот ладошкой. Андроник хоть и побледнел слегка, но самообладания не потерял, вот только в его взгляде, направленном на бывшего правителя Триполи таилась нешуточная угроза.
– И когда его ждут в Халебе? – спросил Андроник.
– Так он уже здесь, – скрипнул зубами от ярости Селим. – Договор подписан. Он разорил нас подчистую.
Двери, идущие в покои эмира, дрогнули. Саббах икнул во второй раз, встретившись глазами с почтенным Урусланом. Крестоносец, сопровождаемый христианским священником, и двумя сержантами, прошел сквозь толпу расстроенных сельджуков и покинул дворец Ридвана раньше, чем Саббах успел произнести сакраментальное:
– Этого просто не может быть.
Глава 5 Джихад.
Возвращение из плена Болдуина де Бурка и Жослена де Куртене стало неприятным сюрпризом для благородного Танкреда. После заключения мирного договора с Ридваном Халебским у него оказались развязаны руки, и он уже готовился к вторжению в Киликию, когда ему сообщили о падении Турбоселя. Собственно, Турбосель изначально принадлежал Жослену де Куртене, а Танкред обосновался там в отсутствие хозяина, но все равно граф Антиохийский счел это событие дурным предзнаменованием. Чего доброго и Болдуин де Бург потребует вернуть ему город Эдессу с прилегающими землями. И тогда Танкред останется без удобного плацдарма по ту сторону Евфрата, позволяющему контролировать обстановку в Кападокии.
– Уже потребовал, – огорчил графа шевалье Ле Гуин. – Сейчас эта парочка обосновалась в Турбоселе и собирает ополчение для войны с тобой. По слухам, Болдуин и Жослен обратились за помощью к Гази Гюлюштекину, и эмир Сиваса обещал им поддержку.
– Как низко мы пали, Ричард, – крякнул с досады Танкред. – Крестоносцы вступают в союз с мусульманами, чтобы воевать против своих братьев.
Положим, граф Антиохийский в данном случае тоже далеко не во всем оказался прав. Многие осуждали его за то, что он, воспользовавшись бедой, приключившейся с Болдуином и Жосленом, прибрал к рукам их земли. Но и это еще не все. Танкред передал через Санлиса очень крупную сумму денег Сакману Хазанкейфскому, дабы у того не возникло соблазна выпустить крестоносцев на свободу. И вот теперь выяснилось, что эти деньги были выброшены на ветер.
– И что ты на это скажешь, дорогой Ричард? – нахмурился Танкред. – Или твой друг Санлис нас обманул?
– Деньги Сакману были выплачены сполна, – покачал головой Ле Гуин. – В этом ты можешь не сомневаться. Просто нашелся человек, который организовал лотарингцам побег из неприступного замка, подкупив гарнизон.
– Имя этого человека?
– Ролан де Бове.
– А с чего это благородный Ролан вздумал путаться у меня под ногами, – злобно выдохнул Танкред.
– Шевалье де Бове действовал по просьбе короля Болдуина Иерусалимского, который давно уже пытался вытащить из неволи своего двоюродного брата. Винить его, в сущности, не в чем, разве что в излишней расторопности. Очень даровитый, судя по всему, человек. Благородный Ролан оказал нам большую услугу в Халебе, так что не стоит подозревать его в обдуманных кознях. Это наш с тобой промах, граф.
– Это мой промах, Ричард, – не согласился Танкред. – Я не рискнул довериться малознакомому человеку.
– И, быть может, ты правильно сделал, граф, – вздохнул Ле Гуин. – О шевалье де Бове ходят странные слухи.
– Например?
– Его подозревают в связях с ассасинами Старца Горы. Говорят, что благородный Ролан способствовал заключение тайного договора между Болдуином Иерусалимским и шейхом Гассаном, в результате которого Тугтекин Дамасский потерял половину своих земель и по сути отдался под покровительство Защитника Гроба Господня.
– Я должен знать об этом человеке все, Ричард?
– О Тугтекине? – удивился Ле Гуин.
– О Ролане де Бове. Задействуй своих агентов. Пошли по его следу Санлиса. Словом, сделай все, что в твоих силах.
– А как нам поступить с Эдессой? – спросил шевалье.
– Эдессу мы вернем Болдуину де Бурку, – вздохнул Танкред. – Жаль, конечно, но я дал слово королю Иерусалимскому и не хочу его нарушать.
Благородный Танкред торопился на свидание, Ле Гуин определил это по нетерпеливым взглядам, которые граф бросал в окно. Увы, ночь не торопилась вступать в свои права, а заставить ее изменить своим привычкам у правителя Антиохии не хватало сил. Именно поэтому ему ничего другого не оставалось, как убивать время в компании с верным шевалье Ле Гуином. Нельзя сказать, что Ричард был завзятым моралистом, но связь Танкреда с Терезой Анжерской он осуждал из политических соображений. Конечно, правителю Антиохии удалось расколоть ряды приверженцев благородного Рожера. После того как он передал город аль-Атареб юному Гуго де Сабалю, среди новых крестоносцев началось брожение. Едва ли не все французы из свиты Рожера Анжерского поспешили под крылышко юного барона, щедро раздававшего своим вассалам только что завоеванные земли. Конечно, все понимали, что владениями их наделяет не малолетний сын Гуго Вермондуа, а сам Танкред, но в данном случае это никого особенно не волновало. Французы вдруг осознали себя не чужаками в нурманской стае, а вполне реальной силой, способной влиять на ситуацию в графстве Антиохийском. Первому же французу, шевалье де Крийону, согласившемуся принести оммаж барону де Сабалю, Танкред передал в управление аль-Атареб до совершеннолетия юного Гуго. Ле Гуин ждал протестов со стороны опекунов мальчика, но бароны де Руси и фон Рюстов отнеслись к действиям Танкреда совершенно спокойно, как к чему-то само собой разумеющемуся. А после того как король Иерусалимский громогласно одобрил решение графа Антиохийского и подарил новому барону тысячу марок из своей казны, примолкли даже самые отчаянные злопыхатели. Дабы подсластить пилюлю дорогому родственнику и утихомирить его сторонников, Танкред назначил Рожера Анжерского правителем Латтакии, предварительно выбив из города окопавшихся там византийцев. Словом, решения благородного Танкреда в делах государственных поражали своей мудростью и дальновидностью, чего не скажешь о делах житейских. Любовная связь с Терезой могла аукнуться для Антиохии большой бедой. Разумеется, Ричард не рискнул впрямую осуждать графа, но расторопному шевалье де Санлису он выказал свое неудовольствие, не стесняясь в выражениях. Ги обиделся, ибо считал себя в данном случае без вины виноватым. Тереза Анжерская оказалась очень легкомысленной особой и сдалась под напором Танкреда раньше, чем на это рассчитывал Санлис. Пока что эту предосудительную связь удавалось сохранять в тайне, но рано или поздно, Рожер Анжерский узнает о порочном поведении своей жены и, наверняка, отреагирует соответствующем образом. Шашни Танкреда с Терезой следовало прекратить и сделать это как можно быстрее. Ле Гуин поручил Санлису, во что бы то ни стало найти коварного соблазнителя, способного наставить рога сразу и Рожеру Анжерскому, и Танкреду Антиохийскому. Ги ревностно взялся за дело, но пока все его усилия оказывались тщетными. Тереза была очень капризной и разборчивой дамой. Она отвергала претендентов на любовь одного за другим, приводя тем самым старательного Санлиса в отчаяние. И вдруг благородного Ги осенило:
– Бернар де Сен-Валье! Правда, он сейчас находится в Русильоне.
- Предыдущая
- 61/81
- Следующая
