Путешествие тигра - Хоук Коллин - Страница 9

• Предыдущая
• 9/124
• Следующая

Рен превратился в человека.

– Нам крупно повезло. Это был презлющий змей, да еще с характером.

– Змей? Ничего, наша Фаниндра быстро привела его в чувство!

В палатке было темно. Синие глаза и улыбка Рена сверкнули в сумраке. Я почувствовала, как он осторожно прикоснулся к моему подбородку.

– Красивые женщины нередко оказывают такое воздействие на мужчин.

Он снова превратился в белого тигра и растянулся у моих ног.

Вскоре вернулся Кишан, объявив о своем приходе низким и раскатистым всхрапом. Преобразившись в человека, он сунул голову в палатку и спросил:

– А чего это вы прячетесь?

Я вышла наружу и рассказала ему о змее.

– Кстати, что за звук ты только что издал? – поинтересовалась я, принимаясь за приготовление ужина.

Рен тоже превратился в мужчину и сел напротив меня. Я протянула ему тарелку, а он ответил за Кишана:

– Это называется пыхтение. Тигриное приветствие.

Я сощурилась и посмотрела на него.

– Ты никогда так не делал.

Он пожал плечами.

– Наверное, не было желания.

– Вот, значит, как это называется? – хмыкнул Кишан. Он толкнул Рена локтем. – Кажется, теперь я понимаю, что мне хотели сказать разные тигриные дамочки. Где ты этого понабрался?

– В зоопарке.

– Хм.

Рен ухмыльнулся.

– Значит, тигриные дамочки, вот как? Не хочешь поговорить об этом, Кишан?

Кишан сунул в рот полную вилку еды и пробурчал:

– Кулаком в лицо – вот и весь разговор.

– Ого! Какой чувствительный. Уверен, твои девицы-тигрицы были писаные красавицы. Признайся, я уже стал дядей?

Кишан сердито крякнул и отставил свою тарелку. Потом превратился в черного тигра и заревел во всю пасть.

– Ну все, хватит! – пригрозила я. – Рен, ты не хочешь, чтобы я рассказала Кишану историю о твоем участии в программе размножения белого тигра в неволе?

Рен побелел.

– Ты об этом знаешь?

Я коварно ухмыльнулась.

– Знаю.

Кишан мгновенно преобразился, схватил свою тарелку и просиял улыбкой.

– Келлс, прошу тебя, продолжай! Посвяти меня в мельчайшие подробности!

– Ладно, – я громко вздохнула. – Давайте обсудим все начистоту. Кишан, у тебя когда-нибудь были… беспорядочные сексуальные контакты с самками тигров?

– А ты как думаешь?

– Просто ответь на вопрос.

– Нет, конечно!

– Так я и думала. Теперь о тебе, Рен. Мне известно, что у тебя тоже ничего такого не было, хотя руководство зоопарка очень старалось получить от тебя потомство. Так что с сегодняшнего дня больше никаких подколок и ссор на эту тему, если не хотите, чтобы я угостила вас молниями. Все понятно? Итак, когда вы спущены с поводка, я жду от вас идеального поведения. – Я усмехнулась. – Х-мм… а может, нам стоит потратиться на приобретение для вас хороших шоковых ошейников? Хотя, пожалуй, нет. Это было бы для меня слишком большим искушением.

Они оба фыркнули, но вскоре успокоились и умяли каждый по пять тарелок еды.

После ужина Кишан занялся разведением костра, чтобы отпугивать хищников, а я начала рассказывать им басню о слоне и мыши, но слегка изменила сюжет, так что получилась история о тигре, занозившем лапу иглой дикобраза. Слово за слово, завязался разговор об охоте, братья начали похваляться своими грандиозными тигриными ловчими подвигами, а я только морщилась и старалась не слушать.

Когда мы любовались закатом, Кишан обнял меня одной рукой и стал описывать все изменения, которые он чувствовал в джунглях по мере перехода дня в ночь. Было невероятно интересно и в то же время слегка страшновато узнать о том, какое огромное множество живых существ начинают бродить под деревьями после заката.

Когда этот испепеляюще-знойный день подошел к концу, я забралась в свою крохотную палатку, улеглась на свернутое одеяло и намотала его на себя, запаковавшись, как мумия.

Рен заглянул внутрь, чтобы посмотреть, как я устроилась, и рассмеялся.

– Ты всегда так делаешь?

– Нет, только в походе.

– А ты в курсе, что жукам твой кокон не помеха?

– Ни слова больше! Я предпочитаю оставаться в неведении.

Я услышала, как он тихо рассмеялся, а потом завязал веревки на клапане палатки.

Следующий час я беспокойно проворочалась с боку на бок, потом возле палатки появился Кишан.

– Не спится?

Я приподнялась на локте.

– Знаешь, мне все-таки больше нравится, когда рядом тигр. Это помогает уснуть в джунглях.

Кишан вздохнул. Его золотые глаза блеснули в лунном свете.

– Ладно, подвинься.

Я радостно освободила ему местечко. Он превратился в черного тигра и привалился боком к моей спине. Не успела я устроиться поудобнее, как почувствовала, как чей-то мокрый нос ткнулся мне в щеку. Оказалось, Рен ухитрился втиснуть свое здоровенное тело между мною и стеной палатки, и улегся – большей частью поверх меня.

– Рен! Я не могу вздохнуть! И ты навалился мне на руку!

Он перекатился и лизнул меня в плечо. Я спихнула с себя его тяжелое тело и кое-как вывернулась из-под него.

Потом, окончательно потеряв терпение, я попросила:

– Волшебный шарф, пожалуйста, сделай для нас палатку попросторнее!

Я почувствовала, как стены палатки слегка всколыхнулись, послышался тихий шелест расплетаемых нитей. Вскоре я уже лежала, уютно зажатая между обоими своими тиграми. Перекатившись на бок, я чмокнула Кишана в пушистую макушку и потрепала по шее.

– Спокойной ночи, Кишан.

После этого я перевернулась на другой бок и оказалась лицом к лицу с синеглазым белым тигром. Я погладила его по голове, пожелала спокойной ночи и закрыла глаза. И почти сразу же почувствовала, как его шерсть щекочет мне нос. Голова Рена ткнулась мне в щеку. Я поняла, чего он хочет.

– Хорошо. – Я поцеловала и его в макушку. – Спокойной ночи, Рен. Спи.

Он замурлыкал и закрыл глаза. Я сделала то же самое, улыбаясь в темноте.

Следующим утром мы решили выйти пораньше. Ночью жара спала, джунгли стояли свежие, душистые и относительно прохладные. Я сделала глубокий вдох, потянулась и вдохнула сладкий, пряный аромат ладанных деревьев. После завтрака Кишан устремился в джунгли, чтобы переодеться в новую одежду, сотканную Волшебным шарфом.

Рен задумчиво ворошил длинной палкой холодную черную золу нашего костра. Я остановилась на приличном расстоянии от него, чтобы не беспокоить. Вся эта новая ситуация под лозунгом «будем друзьями» оказалась довольно мучительной. Я до сих пор не понимала, как разговаривать с ним. И что за Рен передо мной. Мне хотелось, чтобы он был похож на моего Рена. Во многом так оно и было. Но разве можно оставаться тем же человеком, утратив целую часть своей жизни?

Внешне Рен остался все таким же добрым, милым и обаятельным. Он любил то же, что и раньше, разве что утратил былую уверенность в себе. Раньше Кишан всегда был ведомым, а Рен – лидером, но сейчас их роли поменялись. Кишан держался уверенно, он чувствовал себя в своей тарелке. А Рен отступил на второй план, как будто ему больше не было места в нашей жизни.

Казалось, он больше не знал, кто он такой и как ему жить в этом мире. Я была поражена до глубины души, когда поняла, что он утратил чувство принадлежности к чему бы то ни было. Он больше не испытывал ни малейшего желания писать стихи. Редко играл на гитаре. Он читал книги только когда я или мистер Кадам уговаривали его. Он как будто потерял представление о самом себе, растерял свои взгляды, мысли, убеждения.

Когда дело доходило до принятия решений, он проявлял полное безразличие и с радостью делал так и шел туда, куда хотел Кишан. Посещение Пхета было для него скорее походом в джунгли, чем надеждой на пробуждение воспоминаний или снятие проклятия. Нет, Рен не возражал, но и не проявлял никакой активности. Теперь я с поразительной ясностью видела, насколько сильно он изменился, потеряв меня. И я волновалась за него.

Я присела на корточки рядом с Реном и улыбнулась.

• Предыдущая
• 9/124
• Следующая