Стальные короли - Робертс Джон Мэддокс - Страница 3
- Предыдущая
- 3/71
- Следующая
Потом Каирн поговорил с братом. Анса страшно похудел и осунулся после своей долгой одинокой поездки, но голос его был уверенным, а лишения не отняли чувства юмора.
— Скажи старику, что людям нужен предводитель, а сейчас как раз подходящая возможность, чтобы поквитаться с его любезным молочным братцем. Скажи ему, что Лериса даже опасней, потому что она умнее. Я думаю, отец и сам это знает. И скажи ему, что она научилась возвращать себе молодость. Я думаю, что это может оказаться важным. Я не знаю, что ему известно о жителях Каньона, он никогда много не говорил о них, но они по-настоящему… другие.
Каирн уселся на лежанку.
— И что, все эти истории об их магической силе правдивы?
— Я думаю, часть из них. Я видел там такое, что до сих пор не понимаю. Они могут быть и ценными союзниками, и опасными врагами.
— Мать была очень недовольна, когда узнала об этой женщине из Каньона.
Анса криво усмехнулся.
— Я знаю. Это очень плохо. Ей бы понравилось, если б мы женились на своих женщинах, но ведь сердцу не прикажешь. Во всяком случае, моему. Погоди, пока сам ее увидишь. Наши женщины по сравнению с ней выглядят, как очень средние кабо.
— Лаже не самый лучший кабо прекрасен, — возразил Каирн.
Анса похлопал его по плечу.
— Не понимай все настолько буквально, братишка. Ладно, давай поговорим серьезно. Ты впервые отправляешься один в такое рискованное предприятие.
— Не буду отрицать, это немного пугает. — Из них двоих Анса всегда был немного авантюристом и искателем приключений, упрямым и независимым. Каирн втайне гордился тем, что теперь сможет наравне с братом участвовать в опасных поисках.
— Будь гордым и надменным, — посоветовал Анса. — Унижаться перед чужеземцами бессмысленно. Ты воин короля Гейла, и добейся, чтобы это поняли все. Теперь нас знают во всем мире, и можешь быть уверен, что тебя будут уважать. Но разреши оскорбить себя хотя бы один раз, особенно властям, и ты перестанешь для них существовать. Станешь просто иноземным дикарем. Люди, живущие в городах, думают, что мы варвары, а это очень раздражает. Но больше всего они нас боятся, а это гораздо важнее. Можешь преувеличить важность своего происхождения, относись к их знати, как к равным, но дай им понять, что они ниже тебя.
Каирн улыбнулся.
— Похоже, что тебя пару раз унизили.
— Нелегко быть сыном короля и не иметь возможности похвалиться этим, — согласился Анса. — Но смотри, не выдай секрет. Когда в лапы чужеземным королям попадает принц, первое, о чем они думают, это «заложник»!
— Какой смысл держать нас в заложниках, — возразил Каирн.
— Они-то этого не знают. Иноземцы думают, что наши королевские семьи похожи на их, с наследственным правом. Если спросят о твоем происхождении, говори, что ты сын важного вождя, высшего члена совета отца. Твоя выправка и отличное качество оружия должны их в этом убедить.
— Я вряд ли далеко уеду, — сказал Каирн. — Я могу встретить отца, когда он будет возвращаться. А если даже и попаду за границу, найти его должно быть просто. Отец не похож на обычных людей.
Анса откинулся назад на своей лежанке и начал изучать прокопченные балки над головой.
— Не очень-то на это рассчитывай. Он что-то задумал, раз отправил охрану назад безо всяких объяснений. Если он не хочет, чтобы его нашли, его не найти. Я просто не могу понять, почему его так долго нет, если он знает, что Гассем все усиливает свою власть.
— Эти двое, — сказал Каирн, — Гассем и Лериса. Они и вправду так ужасны, как он говорил?
Анса закрыл глаза.
— Они хуже, чем я мог себе представить. Мать всегда говорила, что отец преувеличивал, когда говорил о них, но теперь я знаю, что все это — правда. Она просто не может вообразить кого-то хуже, чем тот вождь амси, которого отец убил, чтобы завоевать ее.
— Импаба, — добавил Каирн.
— Да, Импаба. Он был плохим, но это ничто, меньше, чем ничто, по сравнению с Гассемом, а Лериса еще ужаснее. Дело не только в том, что они — воплощение зла. Это зло — бесконечно. Трудно объяснить, но ты поймешь, что я имею в виду, когда увидишь их. Правда, я надеюсь, этого не случится.
— А теперь они владеют нашим самым главным секретом, — сказал Каирн, содрогаясь при мысли, что именно ему придется сообщить эту новость.
Анса сжал его руку.
— Хотел бы я поехать вместе с тобой, братишка, но я свалюсь замертво прежде, чем мы проедем сотню миль. Ты справишься. В твоих жилах течет лучшая кровь мира — кровь Гейла и Диены, короля и королевы страны равнин и холмов! Найди его, Каирн! Найди и приведи назад!
Вот так и случилось, что он все ехал и ехал, имея при себе только кабо, оружие, одежду и страшное знание. Первые ночи, которые он проводил в одиночестве, были тревожащими. Всю свою жизнь он провел среди соотечественников. Его народ путешествовал, но всегда группами. Остаться в одиночестве — вот что было предельным ужасом для него. Хуже всего было, когда он покидал земли своего отца. Но он знал — Анса справился, и это придавало ему отваги.
Постепенно он обрел уверенность в себе. Несколько раз он встретил людей, похожих на разбойников. Они изучали молодого всадника со свирепым лицом, увешанного оружием, и решали найти другую жертву. Он обнаружил, как и предсказывал Анса, что надменность и высокомерие почти всегда обеспечивают ему сотрудничество от всех, с кем приходилось сталкиваться. Это было непривычным, но он быстро свыкся с новым поведением.
А теперь он сидел в этом городишке, Илистом Дне, след отца остыл, а перед ним лежала река, такая широкая, что поражала воображение. Но это возбуждало его так, как немногие вещи в его короткой жизни. Он хотел больше узнать о реке.
Завершив завтрак, Каирн вышел во двор, чтобы убедиться, что с кабо все в порядке. Животное стояло над кормом, опустив голову. Похоже, он задремал. Убедившись, что с кабо все хорошо, Каирн пошел прогуляться по городку, но тот выглядел таким же скучным, каким показался с первого взгляда.
Каирн взобрался на дамбу и был вознагражден, увидев, что под лучами утреннего солнца растаяли последние остатки тумана, и можно было увидеть всю реку под ярким солнечным светом. Из кошеля, притороченного к поясу, он достал одну из своих самых ценных вещей — подзорную трубу. Это был инструмент, искусно сделанный из дерева, меди и стекла, с линзами, отшлифованными непревзойденными мастерами Неввы.
Каирн раздвинул подзорную трубу и не спеша начал изучать суда на реке. Больше всего было самых маленьких судов — каноэ из кожи и коры, долбленок и крошечных плотов, на которых умещалось не больше трех человек. Были лодки побольше, вроде той, что он видел привязанной к причалу, на некоторых до дюжины человек на палубе. Были лодки со смешанными командами — мужчины, женщины, дети, и он понял, что это и есть семейные лодки, о которых говорила Желтая Птица.
Один раз он увидел огромный плот из строевого леса, все сто шагов в длину. Каирн попробовал сосчитать, сколько бревен пошло на плот, но быстро сдался, потому что бревна были самого разного размера и не связаны в аккуратные, ровные ряды, как на маленьких плотах.
Но самыми пленительными были огромные суда, с трудом идущие против течения или медленно дрейфующие по течению. Те, что шли против течения, приводились в движение гребцами с обритыми наголо головами. Они гребли длинными веслами, размещенными по пятнадцать, а иногда даже по двадцать, на каждом борту. На судах были паруса, чтобы быстро двигаться вперед при попутном ветре, но сейчас они повисли в неподвижном воздухе.
Те суда, что шли вниз по течению, глубоко сидели в воде, как будто были нагружены под завязку, но на палубах было не больше, чем по дюжине человек. Каирна заинтересовало, куда деваются гребцы, когда суда поворачивают назад.
Каждое из этих судов было от двадцати до пятидесяти шагов в длину, с настоящими домами, стоящими посреди корабля, некоторые даже двухэтажные. Они были раскрашены в яркие цвета и нарядно украшены, на многих — рога животных и оленьи отростки. На крыше одного из домов была привязана огромная птица с большим клювом, вероятно, любимица или талисман команды.
- Предыдущая
- 3/71
- Следующая
