Отравленные земли - Робертс Джон Мэддокс - Страница 6

• Предыдущая
• 6/70
• Следующая

Король Гассем восседал на террасе своего дворца в городе Хима. Он избрал этот прекрасный горный курорт, чтобы сделать его своей столицей не только потому, что он был красив, но и потому что он до основания разрушил прежнюю столицу при завоевании Чивы. На широком плацу, простирающемся перед террасой, проводили строевые учения войска, набранного из местных рабов. Рота, за которой он наблюдал, состояла из уроженцев диких племен, живущих в джунглях на южной возвышенности. Они были одеты в яркие шкуры, обильной татуированы и вооружены копьями с кремневыми наконечниками и щитами, обтянутыми шкурами животных. Ему нравился их вид и настрой. Новобранцы, призванные из ближайших деревень, отличались покорностью, представляли определенную ценность и с военной точки зрения, но истинными воинами они не были. Они вызывали у него презрение. Он установил порядок формирования по возможности большего числа подразделений из наиболее яростных воинственных народностей на огромных подчиненных ему территориях. В конце концов, война была не просто процессом, нацеленным только на успех. Война представляла собой предприятие, которым следует восхищаться, наслаждаясь его внутренней красотой.

Гассем глубоко вдохнул аромат благовоний, переносимый дымом от жаровен, установленных сверху на каменной ограде. За его спиной стояла королева, массируя мощные мышцы его плеч и шеи. Он удовлетворенно вздохнул, затем сморщился от боли как будто его дернули за волосы.

— Еще один! — торжественно провозгласила королева Лерисса, показывая ему длинный седой волос.

— Моя королева, — сказал он терпеливо, — сколько раз я говорил тебе, что совсем не зазорно иметь несколько седых волос после достижения зрелого возраста. Мне нет и сорока, старческая немощь еще далеко впереди.

— Тем не менее, — настаивала она, — наши подданные смотрят на нас, как на образцы совершенства. Мы не можем стать ниже этого.

Он вздохнул.

— Да, ты все еще не понимаешь красоты абсолютной власти. Наивысшее удовлетворение приносит знание того, что даже если ты стар, безобразен и болен, народ все еще должен ползать перед тобой на коленях и обожать тебя как бога.

— Ну что ж… — сказала она, оставляя его слова без ответа. Королева подошла к балюстраде и взглянула на город, где из высоких храмов поднимался дым. Король позволил продолжить совершение человеческих жертвоприношений до тех пор, пока никто из его действительно ценного человеческого скота не пострадает, поэтому он и занял место среди обожаемых и почитаемых богов. Гассем восхищался изящной красотой своей королевы, хотя и сожалел о том, что она была так обеспокоена своей внешностью, что он считал излишним. Этим утром на ней было алое шелковое платье до колен. Всего несколько лет назад она редко носила одежду, полагая, что ее ослепительная красота представляет собой вполне достаточное одеяние. Теперь же она волновалась из-за малейших морщинок, недостатков, невидимых для него, и, как он был уверен, для любого другого. Она все еще оставалась самой прекрасной женщиной из всех, которых он когда-либо видел.

— Я получила еще одно письмо от королевы Шаззад, — сообщила она ему.

— А-а… Как поживает наша высокопочитаемая соседка с севера?

Грозная королева Неввы предложила ему длительную и занимательную борьбу за господство над прибрежными народами. Морские реформы, проводимые ею, и предпринимаемые дипломатические маневры в течение ряда лет ограничивали его устремления только югом.

— Чрезвычайно вежлива, как всегда, — сказала Лерисса. — Она называет меня»сестрой королевой» и изливает свои чувства так, как если бы мы были старинными и лучшими друзьями.

— А вы такие и есть, в определенном смысле, — сказал Гассем. — Враги всегда представляют собой самых интересных друзей. Ваши отношения были сложными. В конце концов, некогда она была твоей рабыней.

— Я более не напоминаю ей об этом. Мы были в состоянии войны, она никогда не считала себя рабыней, всего лишь пленницей. — Королева облокотилась о перила, положила свой подбородок на ладонь и устремила взор вдаль. — Она была таким прелестным созданием. О, если бы я смогла удержать ее…

— Да, жаль, — сказал Гассем с сожалением. — Именно они, эта женщина и мой молочный брат Гейл, помешали мне завоевать мир и править им сейчас.

— Возможно, — сказала королева, все еще рассеянно. — Но мир оказался гораздо огромнее, чем мы могли вообразить, когда только начинали завоевания.

— Верно, — сказал Гассем. — И если бы все уже было бы в моих руках сейчас, что бы я делал всю оставшуюся жизнь? — Он улыбнулся королеве. Наклоняясь вперед, она выставила попку с такими же прекрасными округлостями, как в восемнадцать лет… хотя он никак не мог убедить ее в этом. Король поднялся и встал рядом с ней, обнимая ее за талию.

— Что еще она пишет?

Лерисса задумчиво нахмурилась.

— Что ее кузен, новый король Омайи такой же глупый, как и старый король, что в этом году в моде платья из черного шелка, расшитые розовым жемчугом, что ее армия сейчас оснащается стальным оружием.

— Узнаю ее, ведь только она могла вставить такое, — сказал Гассем. Он запустил руки в ее белокурые с пепельным оттенком волосы, наслаждаясь их шелковистостью. — Откуда он берет ее, Лерисса? Как удалось вождю номадов из страны лугов и пастбищ наложить свои руки на такое огромное количество металла, самого драгоценного во всем мире? — Именно этот вопрос не давал ему покоя в течение многих лет.

— Мои шпионы ограничивают район поисков до южной четверти пустыни на границах с Отравленными Землями и северной частью территории Каньона.

— Все еще огромный район, к тому же безводный. Без точного знания места даже великолепно оснащенная военная экспедиция может завершиться катастрофой. Я не осмеливаюсь рисковать такими вещами. Мои люди повинуются мне фанатично, но их энтузиазм может и рассеяться, если пострадает моя репутация непобедимого воителя.

— Хорошо, что ты помнишь об этом, любовь моя, — сказала королева, выпрямляясь. — Оставь свои иллюзии о божественности для покорных поэтов, чтобы они восторгались ею. Только храбрость и смелость в сочетании с умением и ловкостью помогли зайти тебе так далеко. — Она снова посмотрела на прекрасный город, окружающие его угодья и дымящиеся горы вдали. — А ты, на самом деле, зашел очень далеко.

Все это когда-то было великим королевством Чива. Несколько лет тому назад Гассем приплыл сюда как странствующий король-пират, человек, который уже объединил северные острова архипелага и стремился расширить свои завоевания на материке. Он заключил союз с королем Чивы, чтобы расправиться с некоторыми из незначительных соперников монарха на островах и в юго-восточной части материка. Затем, после службы Гассема, которой он остался очень доволен, король нанял воинов с островов для подавления восстания в своих собственных провинциях. Вскоре у Гассема были воины уже по всему королевству, и от прежнего правителя не было никакого толка, поэтому он и избавился от него. Среди бывшей аристократии произошли вынужденные кровопускания, но народ это не беспокоило. Все привыкли к тиранам.

Земля была живописной и прекрасной, хотя ему и не нравился тропический климат низин. Это и стало еще одной причиной основания столицы в горах. Воздух здесь был мягким и чистым, цветы росли в изобилии, а его воины и скот сохраняли здоровье. В эти дни он совершал только морские налеты на побережье. Сейчас его грандиозные планы были направлены на восток, где располагались богатые королевства Соно и Гран. Это означало ведение военной кампании в джунглях, что не доставляло ему удовольствия, но Гассем был намерен завоевать весь мир, а эти королевства были ближе всего.

Король встал, и его телохранитель, занимающий место за креслом, быстро принял боевую стойку. Его личная охрана состояла из прекрасных воинов, набранных из элиты шессинов. При себе они имели прекрасные копья с бронзовым лезвием и стальным наконечником, их длинные щиты были черного цвета. Они тщательно следили за своим внешним видом и носили многочисленные украшения. Они были очень высокого мнения о своей храбрости и презирали доспехи.

• Предыдущая
• 6/70
• Следующая