Черные щиты - Робертс Джон Мэддокс - Страница 26

• Предыдущая
• 26/65
• Следующая

Переменилось и направление, откуда исходили вопли. Гейл понял, что чудовища оставили в покое людей и перегруппировались, намереваясь, преследовать вырвавшихся на волю кабо. Король взмахнул рукой, призывая к себе ближайших воинов.

— Все за мной! — закричал он. — Иначе они погубят наших кабо… Вперед!

Несмотря на то, что шум и завывания продолжались, отряд ощутил облегчение, ведь теперь стало ясно, что неведомые чудища ведут себя как обычные хищники у них на равнине.

— Перед нами обычные падальщики! — воскликнул Гейл, стараясь подбодрить своих спутников. — Они охотятся по ночам, и поэтому голос — их единственное оружие. Нужно уничтожить этих тварей, чтобы спасти наших кабо!

Несколько человек уже успели зажечь факелы. Под призрачным светом луны, заливавшим землю, они бежали по пустыне, и вдруг какая-то тень мелькнула между ними и кабо, захрипевшими от ужаса. В мерцающем свете факелов его глазам открылось пространство, заполненное какими-то темными силуэтами, исторгавшими невыносимые вопли. Гейл побежал еще быстрее и через какое-то время обернулся и заметил, что далеко оторвался от своих спутников. Подобно всем шессинам, Гейл был превосходным бегуном, и ни матва, ни, тем более, эмси, выросшие в седле, не могли тягаться с ним. Король сознавал, что подвергает себя опасности, но не мог бросить любимых животных на произвол судьбы.

Он побежал быстрее и вскоре очутился рядом с кабо.

Существа, что их окружали, были ростом с человека. Один из них метнулся к Гейлу, но тут же наткнулся на копье. Лезвие вошло в плоть, и существо истошно засвиристело. Его собратья скопом обернулись к Гейлу. Во тьме толком было ничего не различить, однако Гейл видел, как сверкают клыки в лунном свете, и вдруг осознал еще одну странность: он не мог уловить привычного блеска на мордах созданий, там, где должны располагаться глаза.

Кабо сгрудились и приготовились к защите от нападавших. Первую же неосторожную тварь скакун поддел рогом и швырнул в воздух. Существо истошно завопило, и тут же Гейл с копьем в одной руке и с длинным мечом в другой ворвался в толпу чудовищ, нанося удары во все стороны. Однако, эта атака не принесла почти никакого результата.

Гейл вознамерился отступить, но тут первые из матва подоспели на помощь с факелами в руках. Лишь теперь Гейл смог различить тех, с кем сражался. Эти странные создания напоминали людей с небольшими шишкообразными головами, пастями, полными острых зубов, и огромными оттопыренными ушами.

Началось настоящее побоище: воины били врагов копьями, мечами, приканчивали их палицами с каменными наконечниками.

К месту схватки, наконец, подоспели и эмси, и один из них догадался вскочить на кабо верхом. Отгоняя нападавших тварей своей дубинкой, он сумел вывести своего скакуна из толчеи и бросился обратно в лагерь.

Немало тварей нашли свой конец на этой равнине, а прочие отступили и растворились в спасительном мраке, — прочь от света факелов и смертоносного оружия. И, наконец, все затихло.

— Что это было? — воскликнул один из воинов.

— Понятия не имею, — откликнулся король. — Нам нужно вернуться в лагерь. Прихватите с собой тела нескольких тварей — днем постараемся разобраться, с кем мы имеем дело.

Прикасаться к омерзительным существам никому не хотелось, и все же воины обвязали их веревками и поволокли за собой. Внезапно душераздирающие вопли послышались вновь, и к Гейлу подъехал Йокайм с факелом в руках.

— Они жрут собственных мертвецов, — скривившись от отвращения, сказал он. — Вот уж никогда бы не подумал, что призраки способны на такое.

— Почему ты решил, что это призраки, — удивился Гейл. — Обычные падальщики. Не думаю, что они так уж опасны. Чтобы убить какое-нибудь животное, они вынуждены сперва загонять его до изнеможения, а затем навалиться всем скопом. Их делают страшными лишь мрак и эти ужасные вопли.

При свете костров невозможно было толком рассмотреть этих диковинных созданий, и потому Гейл ограничился тем, что выставил вокруг лагеря хорошо вооруженные караулы, а всех прочих отправил спать. Воины, измученные донельзя, повалились на землю. Больше до утра не было никаких причин для беспокойства.

При солнечном свете они взялись изучать то, что ночь оставила им в наследство. Твари оказались еще более диковинными, чем казалось в темноте: покрытые коротким черно-серым мехом, чуть меньше человеческого роста. У них были круглые маленькие головки, посаженные на узких плечах. Рот, скорее, походил на широкую щель с длинными кривыми зубами, а носы были плоскими и треугольными, образованными тонкой перепонкой. В складках почти не было видно глаз, а огромные уши стояли торчком. Еще более удивительными оказались конечности этих созданий. Ноги оказались кривыми и короткими, с бесформенными ступнями, заканчивавшимися не то пальцами, не то когтями. Что касается верхних конечностей, то отчасти они напоминали руки, но были столь длинны, что локтями едва не касались земли. Очень длинными были также и предплечья, а из пяти пальцев на трех имелись ногти. С рук складками свисала поросшая волосами кожа, которую ночью люди приняли за темную одежду.

В полном недоумении воины рассматривали чудовищных тварей, как внезапно один из молодых эмси воскликнул:

— Это не люди! Это огромные летучие мыши, только без крыльев.

— А ведь он прав, — согласился Гейл. — Взгляните на эти кожистые складки. Прежде они были крыльями. Эти твари слепые, поэтому могут охотиться только по ночам.

— Но разве летучие мыши бегают на двух ногах? — удивился один из командиров.

— Почему бы и нет? В этом удивительном месте есть и нелетающие птицы, и летающие ящеры, и какие-то мохнатые сумчатые твари, которые плавают не хуже рыб. Почему бы здесь не быть и двуногим летучим мышам?

Йокайм поморщился.

— Верно, загадок здесь немало. И, думаю, эти проклятые места еще сумеют нас удивить.

Оседлав кабо, они начали дневной переход. Гейл намеревался двигаться на юг, пока не выйдет на запад от Неввы. Шаула прислал ему карты, где центральная и западная часть Зоны были изображены довольно подробно, однако на эти сведения едва ли можно было полностью полагаться, ведь их составляли добрых два века назад. Хуже всего то, что на этих картах не было никаких сведений ни о воде, ни о возможных пастбищах для кабо. Им очень пригодился бы какой-нибудь проводник из местных, но до сих пор люди не встречались отряду Гейла.

Он огляделся по сторонам. Со спины кабо всаднику открывался широкий обзор. В отличие от его товарищей, Гейл не чувствовал себя чужим в пустыне. Любая земля, даже самая диковинная и непонятная, прежде всего остается землей, у которой есть собственные духи. Гейл дал себе слово, что непременно изучит эти края, узнает все их особенности. Точно так же он поступал на родном острове, затем на море, на побережье, на зеленых равнинах и в стране холмов. Гейл твердо знал, что и в этих краях не встретит для себя неодолимых препятствий.

— Государь, еще слишком рано, — заявил адмирал, стоявший на широком кассинском причале рядом с королем Пашаром. Дождь сплошной пеленой скрывал склоны холмов, окружавших гавань. Причал был расположен в северной части порта, где находились доки, сберегавшие флот Неввы до окончания сезона штормов. Когда корабли выступали в поход, то выстраивались перед этим причалом, дабы погрузить на борт необходимые товары и припасы.

Четверо рабов поддерживали балдахин, укрывавший от дождя Пашара и его спутников. Король не сводил взора с морской глади. За пределами гавани он с трудом мог разглядеть скалу, именовавшуюся мысом разбитых кораблей. Там, за ней, на крохотном островке, высился величественный маяк Первин, самое высокое сооружение во всем мире. Все время, пока длился мореходный сезон, рабы безостановочно таскали по лестнице из гладкого отполированного камня корзины, доверху полные масляных кулачных орехов, служивших топливом для громадного костра, что горел наверху башни. Костер этот тушили лишь когда заканчивалась навигация.

• Предыдущая
• 26/65
• Следующая