Танцор меча - Роберсон Дженнифер - Страница 2
- Предыдущая
- 2/60
- Следующая
– Есть дело.
Прозвучало это действительно по-деловому, сразу пресекая всякую фамильярность в разговоре.
– Акиви? – я налил в свою чашку. Северянка мотнула головой и волосы рассыпались по плечам шелковистым покрывалом. – Ты не против, если я сделаю глоток?
– Дело твое, – она пожала плечами, белый шелк чуть качнулся. – Кажется он будет уже не первый.
Лицо ее оставалось спокойным, голос вежливым и только глаза прохладно поблескивали. В кантине точно похолодало. Я уже собрался отодвинуть чашку и отказаться от акиви, но потом решил, что глупо подыгрывать Северянке и залил в себя приличную порцию акиви. По сравнению с предыдущей, эта прошла гладко.
Я оторвал взгляд от чашки и посмотрел на незнакомку. Ей, наверное, было чуть больше двадцати; моложе, чем мне показалось вначале. Слишком молода для Юга; что стоит пустыне высосать все соки из этого бледного, нежного тела и оставить лишь высохшую, пропыленную оболочку.
Но боги, она просто красотка. В ней почти не было привычной женской мягкости. Я чувствовал, что под бурнусом скрывается сильное, тренированное тело. Голову она держала гордо и высоко. И глаза. Голубые глаза смотрели на меня прямо. В них не было ни кокетства, ни заигрывания. Она ждала.
Ну конечно у нее ко мне дело, но начинать надо постепенно.
Почти бессознательно я выпрямился и расправил плечи. Мне приходилось иметь дело с женщинами и я знал, какое впечатление производят на них моя широкая грудь и мощные плечи (и улыбка, разумеется, хотя улыбаться я стараюсь не часто. Моя улыбка создает атмосферу таинственности).
На эту не подействовало ничего. Ни плечи, ни грудь, ни таинственность. Она смотрела мне прямо в лицо без стеснения и жеманности.
– Мне сказали, что ты знаешь Осмуна Торговца, – ее хриплый голос вывел меня из задумчивости.
– Старого Муна? – я даже не попытался скрыть удивление. Зачем такой прекрасной девушке могло понадобиться это древнее ископаемое?
– Зачем тебе этот пережиток прошлого?
Веки тут же прикрыли льдистые глаза.
– У меня к нему дело.
Красотой она, конечно, блистала, но вот с умением вести разговор у нее были проблемы. Я немного наклонился вперед, чтобы бурнус приоткрылся у шеи и она смогла бы увидеть ожерелье из когтей, которое я ношу на шее. Пора ей было сообразить, что я довольно важное лицо (насколько именно важное я и сам не знаю, но главное, что важное).
– Мун не ведет дел с незнакомцами, – сообщил я. – Он общается только с друзьями.
– Я слышала, ты его друг.
Я немного подумал и солидно согласился:
– Ну, нам приходилось работать вместе.
Всего на секунду она улыбнулась.
– Значит ты тоже работорговец?
Хвала богам, я успел проглотить акиви. Если эта красавица знала, что Мун занимался работорговлей, ей было известно намного больше, чем большинству Северян.
Я не выдал своего беспокойства, хотя посмотрел на нее порезче. Она ждала. Спокойно, терпеливо, как будто занималась привычным делом, что, принимая во внимание ее возраст и пол, было просто невозможно.
Я поежился и снова почувствовал, что чадящие светильники и солнечный свет, пробивающийся в узкие выбоины окон, не справляются с необычным холодом в кантине. Словно эта Северянка привела с собой ледяной Северный ветер.
Ну это уж точно было ерундой. Может магия где-то и существовала, но то, с чем приходилось сталкиваться мне, было рассчитано на простаков и дураков – людей, которые не могли в жизни рассчитывать на себя и искали поддержку в чем угодно.
Я слабо нахмурился.
– Я – танцор меча. Я воюю, спасаю, сопровождаю, охраняю. Меня нанимают для разных дел… для тех дел, где не обойтись без человека, сроднившегося с мечом, – я коснулся золотой рукояти, которая поднималась за моим левым плечом так, чтобы я мог моментально выхватить оружие. – Я танцор меча. Я не работорговец.
Ясные, светлые глаза смотрели на меня с подкупающей искренностью.
– Но ты ведь знаешь Осмуна.
– Осмуна знают многие, – я кивнул на нее. – Ты, например.
– Я знаю О нем, – тонкое различие. – Но мне нужно встретиться с ним.
Я осмотрел ее с головы до ног наглым, оценивающим взглядом. Ее прекрасное лицо тут же вспыхнуло, а глаза яростно засверкали, но прежде чем Северянка успела открыть рот чтобы возмутиться, я наклонился к ней через стол и объяснил:
– Это мелочи по сравнению с тем, что случится если ты пойдешь к старому Муну. За такую баску как ты, он отдаст все свои золотые зубы, а тебе придется забыть, что такое свобода. Он продаст тебя в гарем какого-нибудь танзира раньше, чем ты успеешь послать его в аиды.
Она посмотрела на меня в упор. Я подумал, что, может, шокировал ее грубой речью. На это я и рассчитывал. Но в голубых глазах было только недоумение.
– Танзир? – растерянно переспросила она. – Аиды?
Я старался напугать ее Южными нравами, а она не знает даже этого. Я вздохнул.
– У вас на Севере сказали бы правитель, а у нас – танзир. Как перевести аиды я не знаю. Священники говорят, что туда попадает большинство людей после смерти. Матери запугивают ими детей, если те не слушаются.
От моей матери я такого не слышал, потому что, насколько мне известно, она умерла сразу после того, как бросила меня на песок Пенджи.
А может не умерла, а просто ушла.
– Ясно, – Северянка кивнула. – А есть способ заставить его разговаривать со мной на равных?
Бурнус распахнулся пошире. В голове у меня все перепуталось, и вместо должного уклончивого ответа я выпалил напрямую:
– Нет.
Я не стал добавлять, что если бы она попала в лапы к Муну, я бы постарался купить ее для себя.
Она подумала и сообщила:
– У меня есть золото.
Так, еще и деньги. Бывают же такие удачи.
Я снисходительно кивнул.
– Если здесь, в пустыне, ты сверкнешь золотишком, моя наивная маленькая баска с Севера, тебя ограбят и прихватят с собой для развлечений, – я глотнул еще акиви и лениво поинтересовался: – А зачем тебе Мун?
Ее взгляд сразу стал отчужденным.
– У меня к нему дело; я же сказала.
Я нахмурился и тихо выругался в чашку, но и это не помогло. До нее все еще не доходило. Конечно может в этом была и моя вина, иногда я грубоват и говорить я не мастак, так ведь при моей работе некогда изучать хорошие манеры.
– Слушай, баска, предлагаю сделку… Я отведу тебя к Муну и прослежу, чтобы все прошло без его грязных выходок, а ты расскажешь мне зачем он тебе нужен. Я не работаю в темноте.
Она постучала пальцем по крышке стола – изрезанной и пропитавшейся выпивкой деревяшке – и я заметил, что ногти у нее коротко подстрижены. Оказывается ей было наплевать на это обычное женское украшение. Бывает же такое.
– Я не собираюсь нанимать танцора меча, – холодно сообщила она. – Мне нужно только узнать, где найти Осмуна Торговца.
Я посмотрел на нее уже не скрывая раздражения.
– Я же только что объяснил тебе, чем закончится этот визит если ты пойдешь к нему одна.
Палец снова постучал по столу. На лице Северянки появился слабый намек на улыбку, словно она думала о чем-то, чего я не знал.
– Я попробую.
В аиды, пусть получает что заслужила. Я объяснил ей, где и как найти Осмуна, и что сказать ему при встрече.
Она внимательно посмотрела на меня. Светлые брови сошлись у переносицы.
– Я должна сказать ему «Песчаный Тигр просит придержать товар»?
– Ну да, – я улыбнулся и снова потянулся к чашке.
Она немного подумала и медленно кивнула, но голубые глаза настороженно прищурились.
– Зачем?
– Подозреваешь? – я растянул губы в ленивой улыбке. – Старый Мун кое-что должен мне. Вот и все.
Она долго смотрела на меня, изучая, потом поднялась. Ее ладони лежали на столе. Они были изящными, с длинными, тонкими пальцами, но совсем не хрупкими. Под нежной кожей двигались сильные, тренированные мышцы. Сильные руки, сильные пальцы. Очень сильные для женщины.
– Хорошо, я скажу ему, – решилась она.
Она повернулась и вышла, чуть наклонив голову у низкой двери кантины. У меня просто слюньки потекли, когда я провожал взглядом эти золотые волосы, рассыпавшиеся по белому бурнусу.
- Предыдущая
- 2/60
- Следующая
