Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы) - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 44
- Предыдущая
- 44/152
- Следующая
– Мы не открыватели моды, мисс Гейлард, – ухмыльнулся я. – Женщины всегда были женственными, еще задолго до нашего рождения.
Она кивнула и направилась к выходу. Совещание закончилось, все поднялись, с удовольствием разминая затекшие ноги. Последним выходил Невада, и я окликнул его. Он подошел к моему столу. Я оглянулся и посмотрел на секретаршу, которая сидела, уткнувшись в блокнот со стенографическими записями.
– Что у вас там? – спросил я ее.
– Запись совещания.
– Зачем?
– Таковы правила компании, – сказала секретарша. – Все выступления на совещаниях фиксируются, а копии размножаются.
– Дайте мне сюда вашу книжку. – Держа блокнот над корзинкой для мусора, я поднес к нему спичку. Бумагу охватил огонь. Секретарша в ужасе смотрела на меня. – А теперь быстренько уносите отсюда свою маленькую толстенькую задницу, – сказал я ей. – И если хоть что-то из того, что вы слышите в этих стенах, просочится наружу, я предоставлю вам возможность поискать другую работу. – Невада улыбался. – Извини, Невада, может быть, я был несколько груб с ней.
– Все в порядке, малыш. В подобном случае я тоже не сдержался бы.
– В этом городе многие считают меня сосунком, ввязавшимся в дурацкую сделку, но мы-то с тобой знаем, что это не так. В любом случае я хочу, чтобы эта болтовня прекратилась. Она мне мешает.
– Я понимаю, малыш. Твой отец был таким же. Он был настоящим хозяином своего дела.
Внезапно до меня дошло, в каких разных условиях мы выросли. На минутку мне захотелось назад в детство, где я всегда мог обратиться к Неваде за помощью. Но сейчас все было наоборот. Это он ждал от меня помощи.
– Спасибо, Невада, – сказал я, выдавив подобие улыбки. – И не волнуйся, отныне все будет нормально.
Он повернулся и пошел к двери, а я смотрел ему вслед. Через некоторое время дверь снова распахнулась и вошел Дэн Пирс. Я достал сигарету и закурил.
– Да, по поводу того, что ты говорил утром. Думаю, нам надо внести кое-какие изменения в сценарий. Ты бы послал кого-нибудь за сценаристами.
Дэн с довольным видом усмехнулся.
– Уже.
10
Мы закончили картину за четыре недели. Невада понимал, что происходит, но молчал. Еще через две недели мы устроили первый просмотр в кинотеатре.
Я опоздал, и представитель студии по связям с общественностью, пропуская меня в зал, извиняющимся голосом сказал:
– Осталось только несколько боковых мест, мистер Корд.
Я оглядел партер. Места для почетных гостей были огорожены ленточкой. Зал был полон. Здесь были все работники студии, начиная с Нормана и кончая последним уборщиком. Ждали лишь моего прихода. Когда я поднялся на балкон, в зале погас свет и пошли титры. Я пробрался к свободному месту, уселся рядом с молодежью.
Мое имя на экране выглядело довольно забавно. ДЖОНАС КОРД ПРЕДСТАВЛЯЕТ...
Но когда пошел сам фильм, ощущение комизма пропало. Молодежь вокруг меня зашевелилась, зашуршала бумажками. Послышался шепот:
– А, ерунда, я-то думал, будет что-нибудь новенькое, а это опять задрипанный боевик.
Но вот на экране появилась Рина. Минут через пять, посмотрев по сторонам, я увидел, что лица молодых людей прикованы к экрану. Шепот прекратился, многие сидели, раскрыв рты. Рядом со мной юноша сжимал между колен ладонь своей спутницы. Когда Рина в конце концов потащила Неваду в постель, я почувствовал, как он вздрогнул.
– Боже, – прошептал он.
Мне стало смешно, я вытащил сигарету. Никому бы не пришло в голову назвать эту картину дешевой поделкой. Выйдя по окончании фильма в фойе, я увидел зажатого в углу Неваду, раздающего автографы. В противоположном углу репортеры осаждали Рину. В толпе с гордым видом прохаживался Норман. В центре небольшого кружка стоял Дэн. Увидя меня, он радостно закричал:
– Вы были правы, Джонас. Она всех покорила, мы заработаем десять миллионов.
Я поманил его рукой, и мы вместе пошли к машине.
– Когда все это кончится, – сказал я, – привези Рину ко мне в гостиницу.
Дэн уставился на меня.
– Ну и аппетиты!
– Не учи меня. Делай как я говорю.
– А если она не захочет?
– Захочет, – усмехнулся я. – Скажи ей, что пришло время отдавать долги.
Было уже около часа ночи. Я наполовину прикончил бутылку виски, когда раздался стук в дверь. Я распахнул ее. Вошла Рина.
– Ну?
Жестом я пригласил ее в спальню. Она смерила меня взглядом, пожала плечами и небрежной походкой направилась туда.
– Я предупредила Неваду, что буду здесь, – бросила она через плечо.
– Какого черта! – заорал я.
– Мы с Невадой собираемся пожениться, – спокойно сказала она. – Я хотела, чтобы ты узнал об этом от меня.
Я не мог поверить своим ушам.
– Нет! – закричал я хрипло. – Ты не сделаешь этого, я не позволю. Он старик, он уже конченый человек, а ты станешь первой звездой, как только фильм выйдет на экраны.
– Знаю.
– А если знаешь, то почему? Он тебе не нужен, тебе вообще никто не нужен. Так почему же?
– Потому что он помог мне, когда я нуждалась в помощи. Теперь я ему нужна.
– Ты ему нужна? С чего ты взяла? Потому что он слишком горд, чтобы клянчить самому?
– Это неправда, и ты сам знаешь об этом.
– Идея сделать тебя звездой принадлежит мне.
– Но я не просила тебя об этом, – злобно парировала Рина. – Я даже не хотела этого, не думай, что я не понимала, к чему ты клонишь. Его собственную роль в картине, которая была ему так дорога, ты урезал до минимума, а из меня ты сделал памятник своему эгоизму.
– Что-то я не заметил, чтобы ты пыталась меня остановить. Мы оба понимали, что Невада вышел в тираж. Теперь появился новый тип ковбоя – поющего, у которого в руках гитара, а не револьвер.
– Все-то ты знаешь, не правда ли? – Рина влепила мне пощечину. Щека горела. – Именно поэтому я ему и нужна.
Я взорвался, схватил ее за плечи и начал яростно трясти.
– А обо мне ты подумала? Ради чего я затеял все это? Ради Невады? Нет, ради тебя. Неужели у тебя никогда не промелькнула мысль, что я примчался сюда только потому, что мне была нужна ты?
Рина в изумлении уставилась на меня.
– Нет, Джонас. Тебе нужен только ты сам, и никто больше. В противном случае ты бы не бросил жену одну. Будь у тебя какие-нибудь чувства, ну хотя бы жалость, ты бы отправился к ней или привез бы ее сюда.
– Оставь мою жену в покое.
Она попыталась вырваться у меня из рук, и платье на ее груди разорвалось. Я почувствовал, что начинаю дрожать. Рина закричала.
– Прошу тебя, – прошептал я, зажимая ей рот поцелуем. Она попыталась увернуться – и вдруг прижалась ко мне, тесно-тесно, ее руки легли мне на шею.
В этот момент распахнулась дверь.
– Убирайтесь вон, – заорал я, не оборачиваясь.
– Не сейчас, Джонас, – раздалось в ответ.
Я подтолкнул Рину к спальне, затем медленно повернулся. На пороге стоял мой тесть и какой-то незнакомец. Из-за их спин выглядывала Моника. Живот ее вызывающе торчал.
В голосе Эймоса Уинтропа послышалось торжество:
– В прошлый раз десять тысяч было слишком много, чтобы отвязаться от нее, – глупо хихикнул он. – Интересно, во сколько тебе обойдется избавиться от нее сейчас?
Я посмотрел на Монику, осыпая себя в душе проклятиями. Не было ничего удивительного в том, что Уинтроп так радовался. Мы с Моникой были знакомы до женитьбы меньше месяца, но даже моему неопытному взгляду было понятно, что она минимум на пятом месяце. Это означало, что за два месяца до нашей свадьбы она с кем-то удачно переспала. Я вновь обругал себя. Нет хуже дураков, чем молодые дураки, как говорил мой отец. И, как всегда, он оказался прав.
Явно не я замесил то тесто, из которого в ее печи поспевал пирожок.
- Предыдущая
- 44/152
- Следующая